– А помнишь, как я сразу кинулся яд высасывать? Как ты думаешь – кто мне это подсказал?
– Ну и кто?
– Перстенек. Посмотри, какого он цвета?
– Красного. Рубин, что ли?
– Я не знаю, что это за камень, – покачал головой Константин. – Но то, что не рубин, точно. Так вот, достаточно его окунуть в любой яд или просто коснуться отравы, как он сразу поменяет цвет на синий. Причем чем темнее станет, тем сильнее яд.
– Ну ничего себе ты индикатор раздобыл! – уважительно произнес воевода, принимая подарок и надевая его на средний палец правой руки.
Отведя руку в сторону, он немного полюбовался им.
– Красивый, чертяка. А не жалко?
– Не насовсем же, – улыбнулся князь. – Во временное пользование. Сейчас он тебе и митрополиту нужнее.
– А ты сам как же?
– У нас на Руси пока еще по-простому орудуют, преимущественно мечами, а против них иное нужно.
– Ну хорошо. С Царьградом все ясно. С перстнем тоже. А как с татарами быть?
– Да успеешь ты. Должен успеть, раз там пока тишина. Если у тебя все готово к захвату, то к осени, как я полагаю, ты должен вернуться назад. Получится, что царский венец мне вручат не князья, а сам патриарх. С их согласия, разумеется, которое они так опрометчиво дали прошлой зимой. Ты понимаешь, какая существенная разница?!
– Я пока понимаю только одно. Ты решил распылить силы прямо перед татарским нашествием. Сколько ты мне думаешь дать людей?
– Тысяч двадцать хватит? – неуверенно предложил Константин.
– Сдурел ты совсем с этим Константинополем, – угрюмо буркнул воевода. – Пять за глаза. Но не радуйся, возьму лучших. Тут не только в строю действовать нужно, но и чтоб каждый был индивидуально силен. Так что дружина твоя и Эйнар с его людьми со мной поедут. Сотню свою спецназовскую тоже целиком выгребу.
– Десяток хоть оставь для Риги, а то мало ли, – попросил Константин.
– Ладно, – махнул рукой Вячеслав и досадливо поморщился. – Вот только все планы и схемы у меня в Рязани остались, а я без них никуда.
– Гонцов пошлешь. Заодно они и деньжат прихватят у Зворыки. Тебе же все равно в Киеве задержаться придется, так что они успеют.
– Митрополита забрать недолго, – возразил Вячеслав.
– А товары прикупить? Забыл, как мы с тобой все обговаривали?
– Ах да. Это когда я тебя дергал, дергал и все-таки добился, чтоб ты со мной сел поработать над планом. Конечно, помню.
– Я что-то не понял, кто кого дергал? – уточнил князь.
– Да мы по очереди друг дружку тормошили. Ты, наверное, забыл совсем. То тебе некогда, то у меня дела. Хорошо, что я еще сумел найти свободное время для обоих.
Константин скептически посмотрел на друга. Тот в свою очередь глянул на него, придав лицу такое наивное и простодушное выражение, что упрекнуть его в чем-либо язык не поворачивался.
– Ну да, откопал, – согласился князь с улыбкой.
Предварительная разработка плана взятия Константинополя откладывалась трижды. Первый раз это произошло после того, как Вячеслав, по случаю начала сбора урожая, повелел распустить все полки по деревням, а сам вернулся в Рязань.
Разумеется, без застолья не обошлось. Было оно бурным и пьяным, причем затянулось далеко за полночь. У друзей еще не въелась в кровь средневековая привычка ложиться спать с петухами, то есть сразу после захода солнца.
Словом, на следующий день воевода опять приехал в княжеский терем. Медов у него и в своем хватало, но не пить же в одиночку, а слуг брать в собутыльники тоже не годилось – подрыв авторитета.
«Старые дрожжи» сработали четко. Уже после третьей чары Вячеслав порывался исполнить парочку песен, старательно, хотя и не совсем умело аккомпанируя себе на гуслях, которые выпросил в свое время у Стожара. А чего не попеть, когда за окном птички чирикают, а кругом все живы и здоровы.
С песни все и началось. Воевода вспомнил неофициальный гимн белой гвардии и затянул: «Как ныне сбирается вещий Олег…».
Закончил он ее, правда, быстро – забыл слова, но Константин, не дав начать другую, тут же спросил:
– Кстати, об Олеге. Как насчет того, чтобы примерить его лавровый венок? Я тут собираюсь нашего епископа произвести в митрополиты, так что на следующий год тебе с ним, скорее всего, придется катить в Константинополь. У тебя план готов?
– Ну, так, вчерне, – замялся Славка. – Ребятки приедут оттуда к концу лета, тогда и возьмусь. Лучше послушай вот эту песенку…
Второй раз Константин напомнил об этом другу уже в сентябре, но тот ответил, что в такие погожие дни надо не корпеть над бумажками, а бегать в атаку вместе с народом и вообще план – дело плевое и всегда успеется.
В третий раз, уже в начале ноября, у Вячеслава тоже нашлась какая-то увертка, после чего князь нахмурился и на следующий день самолично прикатил к другу. Тогда-то они и просидели до глубокой ночи над разработкой захвата Царьграда.
В основном, разумеется, идеи толкал воевода, а Константин преимущественно занимался их критикой либо одобрением, после чего они уже вместе разрабатывали детали.
Первое же из предложений – об использовании спецназа для взятия стен – было забракована почти сразу.
– Людей положишь и ничего не добьешься, – возмутился князь. – Не пройдет твой шаблон. Ты сам посмотри – там же три кольца стен. Уж где-нибудь в одном месте, но тревогу поднимут, толпа сбежится, и что делать будешь? Нет, входить надо тихо и мирно, а на стены подниматься изнутри. К тому же на третьем кольце, которое самое высокое, часовые, как правило, наименее бдительны – надеются на тех, кто стоит на внешних стенах.
– А самая высокая – это сколько? Тут они по-написывали свою цифирь, да еще в саженях с локтями. Перевести бы, – вздохнул Вячеслав, умильно поглядывая на князя.
Константин перевел. Воевода посмотрел на расчет и, хитро грозя пальцем, заметил:
– Так не бывает. Либо они чего-то перемудрили, либо ты. Смотри, какие у тебя размеры рва?
– Двадцать в ширину и десять в глубину. Чего неясно-то?
– Ты считаешь, что он действительно может быть таким огромным? И еще. Ладно, со второй стеной я согласен. Три метра толщины – это много, но пусть. Десять в высоту тоже пойдет. Но ты глянь, что они про третью написали: высота башен от двадцати до сорока метров, толщина стены – семь метров. Может, ты все-таки что-то неправильно перевел?
– Да все у меня правильно, – возмутился Константин. – И вообще, какая тебе разница, сколько они в толщину? Все равно тебе их не сломать.
Потому и говорю: брать надо только изнутри. Входишь, как обыкновенный купец, а уж потом…
– Ну какой из меня торгаш, – заныл воевода. – И вообще, вначале входить с миром а потом начинать резню гостеприимных хозяев – это неэтично.