Немалую лепту в дело вскрытия планов противника внесли и зафронтовые разведчики особых отделов НКВД, НКО, а затем и ГУКР «СМЕРШ».
Необходимо сказать, что для ведения разведывательно-подрывной деятельности против СССР в июне 1941 года Абвером – военной разведкой вермахта – был создан объединенный штаб «Вали», которому подчинялись абверкоманды, приданные группам армий «Север», «Центр» и «Юг». В подчинении каждой команды было от трех до восьми абвергрупп.
Разведывательным командам присваивались номера от 101-й и далее, диверсионно-террористическим – от 201-й, контрразведывательным – от 301-й. Количество таких абвергрупп достигло к началу 1944 года ста тридцати.
Помимо Абвера, разведывательно-диверсионную деятельность против СССР вели разведывательные подразделения армейских объединений и соединений (отделы «Ц»), а также 6-е (с 1944 года – 8-е) управление РСХА.
Для координации подрывной работы против Советского Союза в феврале 1942 года на базе 6-го управления РСХА создается специальный орган «Цеппелин» («Цет-4»), который имел три отделения: «Русланд-норд» (Север), «Русланд-митте» (Центр), «Русланд-зюйд» (Юг).
После 1944 года – ряда тяжелейших поражений гитлеровцев на советско-германском фронте и покушения на Гитлера Абвер потерял свою самостоятельность и был включен в состав РСХА в качестве его 8-го управления, а абверкоманды и абвергруппы были переданы фронтовой разведке.
Вот каким силам пришлось противостоять нашим военным контрразведчикам 4-го отдела ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР. В главе отдела стояли такие профессионалы, как П. П. Тимофеев и Г. В. Утехин.
* * *
Петр Иванович Прядко, бывший школьный учитель с Полтавщины, очутившись по заданию военных контрразведчиков в логове одного из подразделений германской военной разведки, сумел раскрыть и обезвредить сто тридцать шпионов и диверсантов. О его уникальной работе за линией фронта руководитель «СМЕРША» генерал-полковник В. С. Абакумов докладывал Верховному главнокомандующему товарищу Сталину.
Начальник склада горюче-смазочных материалов (ГСМ), техник-интендант П. И. Прядко 27 ноября 1941 года с трудом выбрался из окружения, где находился более двух месяцев.
Грязный, оборванный, голодный, он предстал вместе с другими солдатами и офицерами, вышедшими из окружения, перед нашими воинами на передовой. В ходе беседы в Особом отделе НКВД отступающей 6-й армии Юго-Западного фронта оперативники удивились его памяти. Он называл номера воинских частей, места дислокации немецких гарнизонов, имена и фамилии лиц, которые мытарились с ним в окружении и прочее. Чекисты поверили его исповеди и предложили вновь направиться в тыл противника, но на этот раз со специальным заданием. Их интересовала работа абвергруппы-102 при штабе 17-й пехотной армии вермахта, противостоящей в это время войскам нашей 6-й армии.
Заключительное решение принимал, конечно же, начальник Особого отдела НКВД армии капитан госбезопасности (полковник) Павел Андреевич Рязанцев. Он внимательно прочел обобщенную справку, написанную подчиненными, беседовавшими с ним, ознакомился с их предложением о возможности «игры» с немцами, и вызвал на беседу Прядко.
Внимательно еще раз прослушал его двухмесячную одиссею и, согласившись с мнением своих подчиненных, заявил:
– Петр Иванович, мы верим в вашу добропорядочность, поэтому и решили сменить профиль прошлой службы. Идет жестокая война, война не на жизнь, а на смерть – кто кого. Против наших частей активно действует абвергруппа-102. Нам интересно знать, что она замышляет против нас. А отсюда возникла задача – проникнуть в ее логово, закрепиться там и попытаться изнутри нейтрализовать ее деятельность. Объем работы огромен, но и риск не меньший. Все на добровольных началах. Вы вправе отказаться…
– Ну, как я могу отказаться, – безо всякой бравады заметил Петр, – война требует смелых и быстрых решений. Вся страна сейчас живет суровой жизнью. Постараюсь, товарищ полковник, правильно решить возложенную на меня задачу.
– Значит, договорились. Легенда вам известна. Только просьба – ни на шаг от нее!
– Ясно…
Еще почти месяц его готовили военные контрразведчики, и вот, наконец, в ночь с 14 на 15 января 1942 года советский разведчик под оперативным псевдонимом Гальченко перешел линию фронта как перебежчик и сразу же был определен в лагерь военнопленных, расположенный в городе Славянске. Согласно легенде, его жизнь в Советском Союзе не баловала – несколько раз мотал срок по тюрьмам. Последний раз он якобы сидел в Воркуте. Среди солагерников по плену Петр не жалел черной краски в адрес советской власти. Его сразу же заприметил один из абверовских вербовщиков некий Зубов. Он помог Прядко встретиться с представителем абвергруппы-102. Немец предложил ему сотрудничество, на что советский офицер после некоторых «колебаний» ответил «согласием» работать «на благо великого рейха». Он даже был принят шефом немецкой абвергруппы подполковником Паулем фон Гопф-Гойером.
Немцы торопились с подготовкой подобных своих агентов. После непродолжительного обучения и инструктажа в ночь с 25 на 26 января он был переброшен на советскую территорию под кличкой Петренко с группой агентов. Дело в том, что в это время гитлеровцы готовили мощное наступление на южном направлении и остро нуждались в точной разведывательной информации. Шпионов из числа бывших военнопленных абвергруппа-102 практически ежедневно забрасывала десятками. Расчет был прост: даже пусть из десяти вернется один – и то удача.
Вернувшись в Особый отдел НКВД 6-й армии, Прядко сообщил ценные сведения об этой группе Абвера, ее преподавательском составе, назвал установочные данные на четырнадцать агентов и их псевдонимы из числа бывших военнопленных, готовящихся к заброске в тыл Юго-Западного фронта. Сообщил и о приметах и местах «работы» в тылу наших войск трех заброшенных вместе с ним агентов. Вскоре они были локализованы и уничтожены, так как оказали сопротивление.
После детального инструктажа в Особом отделе 6-й армии Прядко снова был переправлен через линию фронта. А тем временем во второй половине мая 1942 года значительные силы Юго-Западного фронта оказались во вражеском котле, в том числе и 6-я армия с ее Особым отделом. В ожесточенных боях погибли или пропали без вести и некоторые военные контрразведчики. Погиб в окружении и начальник отдела капитан госбезопасности Павел Андреевич Рязанцев.
Прядко понял, что ему надо возвращаться в «свою» абвергруппу.
С удачливым агентом опять встретился Гопф-Гойер, которому Петр «высыпал на стол целый ворох заслуживающей «информации». Тут были номера воинских частей, места их дислокации, направление движения воинских эшелонов, фамилии командиров частей…
Обычно скупой на похвалу шеф абвергруппы был настолько растроган, что встал из-за стола, подошел к Прядко и, похлопав его по плечу, заметил:
– Вы настоящий молодец. Вы так хорошо всех обманули и принесли еще столько сведений. Ваш случай надо рассказать всем агентам, и это для них будет поучительно. О, если бы все так оперативно работали, как вы, мы бы многое знали о русских. Пока отдыхайте. Я скажу, чтобы вам дали много денег, папирос и водки.