Так с Еноха бен Гудима и пошла рабочая династия зубных врачей Вайнштейнов. А почему бен Гудим стал Вайнштейном, мне неведомо. На все, как гласит народная мудрость, воля Божья. История хранит множество свидетельств, как Вайнштейны становились Воробьевыми, а другие Воробьевы – наоборот, Вайнштейнами. Как-то мы об этом уже упоминали. (Или упомним?.. Не могу вспомнить, кто перед кем или, наоборот, кем перед кто.)
А на трубе потом одно время играл один черный парень, которого звали Майлз. А была ли у него фамилия Навин, об том, судари мои, мне ничего неведомо. Патиной подернулась моя память, а осколки ее улетели в никуда, чтобы в каком-то неведомом будущем и таком же неведомом пространстве возродиться в каком-то другом качестве, в каком-то другом существе, о котором мне также ничего неведомо. Или вообще махнуть в межзвездное пространство, чтобы скрасить бесконечное одиночество межзвездного вакуума. Но не об том речь.
Так вот, когда еврейская часть Города отправилась в томлении духа томиться по своим еврейским будням, то христиане Города, затарившись чем надо, отправились в Магистрат, дабы решить проблему площади Обрезания, Осла и Шломо Грамотного, пред которой оказался бессилен коллективный разум евреев.
Итак, в поход в Магистрат собрались практически все христианские люди нашего Города. Для простоты более глубокого проникновения в глубь сюжета, я вынужден напомнить моему любезному читателю тех христиан различных конфессий, находящихся в нашем с Иркой Бунжурной городе на ПМЖ. С краткими пояснениями в отношении тех, о ком до сего момента я ничего не пояснял.
Ну, о главе Магистрата адмирале Аверкии Гундосовиче Желтове-Иорданском все сказано. Как в одной песне о любви. Также при нем была его дочь Нинель, о которой я вынужден сказать несколько слов, потому что в ее пребывании на этом свете, а точнее в нашем Городе, таилась некоторая таинственная тайна, которую я сейчас и раскрою. Ибо какая, милостивые мои господа, какая промежду нами может быть тайна, если ее нет во всем нашем Городе, а о наличии тайны я написал для интриги. Чтобы вы поняли, что все не так просто, как кажется, а еще проще. Вот в этом-то и заключается тайна. Нинель была Аверкию Гундосовичу не родной дочкой, а двоюродной. Ее отцом был двоюродный брат адмирала, о котором мне ничего не известно, кроме того, что он был двоюродным братом, а не просто братом, племянником или, не приведи Господь, шурином или золовкой жены Аверкия Гундосовича, потому что жены у него отродясь не водилось. Вот и держал он при себе Нинель в качестве двоюродной дочери, ибо какая может быть родная дочь без родной жены, да и кровное родство с Нинелью никакими документами не было подтверждено. То есть наименование «двоюродная дочь» я прилепил к Нинели, дабы не осквернять страницы моей книги словами из милицейских протоколов типа «сожительница» или пошлым «управительница». Что вызывает двусмысленные улыбки типа «мол, знаем, с чем она там управляется». Да и управительница у адмирала уже была, но из арабского квартала. И в христианском походе в Магистрат не участвовала.
О пане Кобечинском мы уже говорили. О его дочке Ванде мы упоминали в связи с повышенным содержанием тестостерона в организме Шломо Грамотного.
В этой же связи мы говорили об околоточном надзирателе Василии Акимовиче Швайко и сестре его Ксении Ивановне. Так вот, Ксения Ивановна тоже шла. А почему «Ивановна», а не «Акимовна», то это потом.
Шел отец Ипохондрий.
Шел лица и имени не имеющий Альгвазил. С его ходьбой были сложности, ибо, как я уже говорил, ходил он кругами и к нему для прямолинейности хождения был приставлен эрзац-органист баянист Алеха Петров. Который шел впереди Альгвазила и все время жарил на баяне, и Альгвазил шел прямо, ориентируясь на звуки баяна, потому что Алеха Петров специально в этих целях тоже шел прямо. Изредка останавливаясь, чтобы подобрать денежку, которую ему бросали встречные евреи, чтобы он побыстрее проходил.
Шел следователь П. П. Суходольский, который нес пожизненный крест в тщетной попытке раскрыть противоправную деятельность то ли ювелира, то ли фальшивомонетчика Аарона Шпигеля. С годами губернская, а также альтгальтская администрации о следователе забыли, и денежное довольствие ему выплачивал то ли ювелир, то ли фальшивомонетчик Аарон Шпигель. А вот чем выплачивал, ювелирными изделиями или фальшивыми монетами, мне доподлинно не известно. Во всяком случае, при оплате товаров повседневного спроса П. П. Суходольского никто не бил. Значит… А может, и потому, что в молодости силища у него была неимоверная, да и сейчас было ее ого-го, несмотря на остриженные некоей дамой по имени Далила, в состоянии алкогольного опьянения обоих, волосы. А почему силища все еще была ого-го?.. А вы догадайтесь… А потому что волосы снова отросли!
Шли прусские шпионы. Числом два. Их все в Городе знали. Потому что как можно не узнать прусских шпионов в ходячем торшере и в гаечном ключе, загримированном под кресло-каталку? Не узнать их мог только русский шпион, но его в Городе никогда и не было.
И, наконец, вы будете смеяться, шел сапожник Моше Лукич Риббентроп. Потому что шел он «на хвосте» в расчете на халявную водку, которую несли упомянутые выше христиане в Магистрат, чтобы решить проблему Осла и Шломо Грамотного, которую накануне не смогли решить евреи.
И шли еще какие-то неконкретные православные, о которых я ни в зуб ногой, но которые всегда присоединяются к какому-либо шествию в расчете на то, что это дело санкционировано и участие в шествии им зачтется.
Короче говоря, шел один верблюд, шел второй верблюд, шел целый караван… Джим-бала-бала, джим-бала-бала…
Да, я совсем забыл про маклера нашего, религиозного бисексуала Гутен Моргеновича де Сааведру. Как мы помним, со своим врожденным иудаизмом он был готов решить проблему частично, касаемо бритья Шломо, и даже намыленная кисточка была выхвачена из мыльно-пенной чаши, и обнажился бритвенный золингеновский станок реб Шмиловича, – но эстетические воззрения девицы Ирки Бунжурны помешали хотя бы частичному решению проблемы.
И вот теперь христианин де Сааведра из рода де Сааведров должен был оказать помощь христианской общине в решении вопроса, с коим не мог справиться иудей де Сааведра из рода де Сааведров. Сложно? А что вы хотите? Чтобы просто?.. Так я тоже хочу. Но не получается. Потому что сложно жить на этом свете, господа.
И вот народ христианский подошел к Магистрату, что привольно раскинулся в доме № 1 по улице Распоясавшегося Соломона. А других домов на этой улице не было. И вот, хочете вы или не хочете, а вам не спрашивают, но я просто вынужден рассказать (не лепо ли, братья, бяшете, а лепо или не лепо, как я уже говорил, вам не спрашивают) историю названия улицы Распоясавшегося Соломона.
Вы, конечно, понимаете, насколько должен быть распоясаться Соломон, который на самом деле был вовсе даже и не Соломоном, а Бенционом, чтобы его именем назвали улицу. Это тот Бенцион, который сейчас в Городе проходил по хлебному делу. В техные года ему навскидку был тридцатник, а на самом деле – двадцать девять лет. А тридцатник должен был стукнуть к вечеру того злополучного дня, наутро после которого улица и приобрела свое название.