Злобные янычары внезапно рассеялись вместе с туманом, однако музыка осталась. Черт, да это же мобильный! Не, ну надо же было быть таким идиотом и поставить на вызов именно «Турецкий марш» этого… Как же его, а? Владимир попытался улыбнуться, прикидывая, что приложили ребята его на совесть, маленько все же недооценил он их! В башке до сих пор туман, и турки в барабаны колотят. Нужно вызов поменять… И надо бы ответить, но пока ну никаких сил нет, да и где этот аппарат чертов засунут… Сейчас, минуту, другую — и все будет в норме, оклемаемся, друг мой Вовка… Если по делу — перезвонят.
— Мистер, с вами все в порядке? — неожиданно раздался над головой профессионально-вежливый голос, и Владимир, с усилием подняв голову, увидел перед собой, конечно же, турка, усатого и смуглого. Турок был в светлой легкой форме, в рубашке с короткими рукавами, но при фуражке, портупее, ремне с тяжелой кобурой и с длинной дубинкой в правой руке, которой он легонько постукивал по ладони левой. Вопрос турок задал по-английски, и после того, как Локис утвердительно кивнул, мол, да, все о’кей, полицейский так же вежливо спросил, а не из России ли приехал мистер?
— Точно, оттуда, фром Раша, — немного удивился проницательности турецкого мента Владимир и не удержался от вопроса: — А вы откуда знаете, что я — русский?
— Догадаться нетрудно, — вполне дружески улыбнулся полицейский. — Внешность европейская, а в ситуации, подобные вашей, в девяноста процентах случаев попадают именно русские! Вы были нетрезвы, на вас напали, избили и ограбили? Мы должны доставить вас в участок и снять показания. Напишете заявление, и мы…
— Нет, никакого заявления я писать не буду! — боясь потревожить притихший турецкий оркестр, осторожно качнул головой Медведь, прикидывая, что вряд ли турки так уж стремятся регистрировать все заявления граждан и потом в мыле носиться по городу и выискивать неведомых хулиганов. Мент — он и в Африке мент. Лишней работы на свою шею ищут только дураки. — Да, на меня напали неизвестные бандиты и пару раз ударили по голове. Но я никого не смог разглядеть и вам вряд ли смогу быть полезен. И это… трезвый я! Так что, извините, господа! А вот вы вполне могли бы оказать мне небольшую помощь.
— Вы хотите, чтобы мы вызвали такси или отвезли вас в ближайшую клинику, где осмотрят ваши травмы? — сочувственно покивал турок.
— Да не, какая клиника! Ерунда, само пройдет. Эти сволочи все деньги у меня вместе с бумажником забрали! Вы, господин сержант, меня до отеля не подбросите?
— О’кей! — полицейский, до которого не сразу дошло, что означает словечко «подбросить», любезно покивал и указал рукой на открытый джип, где за рулем млел от жары и безделья его напарник.
Локис не без некоторого труда взобрался на заднее сиденье джипа и уже через полчаса, чуть ли не по-братски распрощавшись с полицейскими, поднимался по ступенькам отеля, где его, согласно предварительным договоренностям, уже давно должны были поджидать московские господа ученые: дядька Соболев и его девица-красавица Дашка…
Портье, вероятно, предупрежденный Оленевой или криптологом, лишних вопросов задавать не стал, хотя и ежу понятно было, что внешний вид Локиса ему явно не очень понравился: брюки и легкая бежевая рубашка русского красноречиво свидетельствовали, что их хозяин каким-то образом успел слегка поваляться в дорожной пыли, а набухавший на левой скуле кровоподтек позволял предположить и вообще все, что угодно. Правда, этого русского привезли парни из полиции и были с ним вроде бы любезны, но… Портье все-таки не удержался и на вопрос Локиса о господине Соболеве любезно ответил:
— Господин Соболев недавно вернулся и сейчас, полагаю, находится в своем номере со своей очаровательной мисс Наташей!
Владимир, уже прекрасно осведомленный, что турки почему-то всех русских женщин и девчонок называют «Наташами» и имечко это означает у них практически то же самое, что и «проститутка» у русских, приостановился, подошел к стойке и, доверительно наклонясь к портье, негромко сказал на довольно приличном английском:
— Ты, халдей немытый, на всякий случай заучи, что мисс зовут Дарья Оленева! Еще раз про «наташу» услышу — тебя хозяин уволит… по тяжелой инвалидности. О’кей?
Портье, проклиная собственную несдержанность, торопливо начал раз за разом кланяться, словно какой-то злой джинн перенес его в императорскую Японию и перед ним стоял не обыкновенный русский с подбитым глазом, а суровый самурай. При этом немного зарвавшийся халдей не забывал торопливо приносить свои «самые искренние извинения», хотя в черных бегавших глазках и не было ни следа раскаяния, а светились лишь досада и вечная злоба лакея, тайком плюющего на штиблеты своего господина и неожиданно пойманного на месте преступления…
Локис условным стуком поколотил по двери, и она почти сразу же распахнулась. В крохотной прихожей в полумраке стояла Даша в длинном халате и широко улыбалась, словно наконец-то дождалась неведомо где пропадавшего желанного гостя. Владимир мгновенно оценил и яркий румянец, полыхавший на лице чуть-чуть смутившейся девушки, и как-то по особому блестевшие глаза, а на припухшие губы ему уже и смотреть было незачем! И так ясно было: он успел вовремя. Нет, не так! Надо: они успели, а он пришел в «правильное» время, и он молодец, что не ввалился минут на пять раньше, то есть именно не вовремя, и не помешал им миловаться. «Пусть говорят «спасибо» этому придурку с ресепшен, — с улыбкой подумалось Владимиру, — а то загрохотал бы я в дверь «страшно тайным стуком масонов», и весь кайф им испортил бы…»
Локис прошел в номер, устало плюхнулся в мягкое кресло, с удовольствием вытягивая гудевшие ноги и демонстрируя свою попорченную физиономию, небрежно спросил у как раз появившегося из ванной Соболева:
— И для чего, ясновельможный пан, нужна была вся эта хрень с погонями? Во, махнул не глядя: новый кейс — на совсем свежий бланш! И что дальше, пан хорунжий?
— Говоришь, для чего догонялки нужны были… — Виктор уселся в кресло напротив, плеснул в два стаканчика граммов по пятьдесят виски, попросил Дашу принести из холодильника лед, потом отхлебнул раз-другой и с улыбкой пояснил: — У вас в армии это, кажется, называется разведкой боем, нет? Мы сразу выяснили, что наш приезд не остался незамеченным, что нас ждали, встречали, плюс мы без особого труда выяснили примерное количество воюющих против нас супостатов во главе с герром Шталле, и вашему покорному слуге удалось точно узнать, чего от нас вышепоименованный фриц хочет. Вот так, мон женераль! Судя по вашему лицу, за информацию нам пришлось все-таки кое-чем заплатить, но в целом все не так уж и плохо.
— Да просто замечательно! — зло усмехнулся Медведь. — Меня даже убивать не стали — так… в рожу пистолетом потыкали и чумадан отобрали. Ладно, проехали! И дальше что, центр ты наш мыслительно-вычислительный?
— Как это, что дальше? Все идет по плану, утвержденному Ставкой! — лукаво рассмеялся криптолог, вытаскивая из пачки длинную сигарету и прикуривая от своей дорогой сверкающей щелкалки. — Мы разгадаем код и найдем то, зачем сюда и приехали. А наши противники, сколько бы ни суетились, получат дырку от бублика, как говаривал глашатай революции Вова Маяковский.