— Давай за ним! — скомандовал немец, по привычке дисциплинированно пристегиваясь ремнем безопасности — а возможно, и вспомнив о неудаче, постигшей, по словам Ахмеда-оглы, полицейских из наружки, гонявшихся за скутером беглецов.
Служащий без приключений доставил багаж по указанному адресу, занес чемоданы на третий этаж какого-то обшарпанного дома в далеко не самом богатом квартале неподалеку от порта, сел в свой пикапчик и спокойно уехал. Шталле и секретарь по мобильному телефону связались с полицейским полковником, и Халед обещал немедленно прислать группу захвата.
Группа действительно примчалась буквально через десять минут и мгновенно блокировала все входы и выходы, несколько спецназовцев в соответствующей экипировке по сигналу старшего вломились в указанную квартиру. Однако в квартире, уже лет двадцать тоскливо мечтавшей о ремонте, спецназовцев ждал неприятный сюрприз. Нет-нет, никаких засад, растяжек с гранатами и прочих взрывных гадостей! Просто в коридор выскочил огромный, поблескивающий любовным потом негр, кое-как прикрытый полотенцем, и выпученными глазами уставился на непонятных солдат в касках, бронежилетах и с оружием в руках, что-то кричавших о каких-то русских мафиози. Из-за мускулистого плеча уроженца африканских саванн испуганно выглядывала небрежно замотанная в простыню не то китаянка, не то кореянка и торопливо что-то лопотала на языке, который не понимал никто из присутствующих. Видимо, слова «русская мафия» она все-таки поняла, поскольку вдруг энергично начала отрицательно мотать головой и причитать: «Ноу раша! Ноу мафиа!»
— Нам не должны были привезти никакого багажа, — наконец смог выдавить несколько слов на английском негр. — Это какая-то ошибка, сэр!
Чемоданы, соблюдая все предосторожности, вскрыли. Внутри оказались мелкие камни с пляжа, какие-то рваные тряпки и кипы старых газет и журналов…
Выслушав извинения, негр заметно повеселел и не без удовольствия захлопнул слегка пострадавшую во время штурма дверь. Спецназовцы, вполголоса поругивая безмозглое начальство, уселись в свой микроавтобус и умчались на базу.
— Они снова нас надули, — мрачно признал поражение Шталле. — И черта с два мы их теперь отыщем! Давай, заводи, едем к боссу…
— Так вот, как ты, надеюсь, еще помнишь из институтского курса, в начале тринадцатого века целая куча рыцарских шаек Европы собралась в четвертый Крестовый поход, чтобы наконец-то завоевать Иерусалим и освободить Гроб Господень от нечестивых сарацин-мусульман… — Соболев затянулся сигаретой, метко забросил окурок в урну, торчавшую на обочине узенького тротуара, тянувшегося вдоль выложенной брусчаткой старинной улочки, и тут же прикурил новую. — Рыцари обожали помахать своими длинными мечами и свои самые что ни на есть вульгарные разбои довольно неуклюже прикрывали громкими лозунгами о бескорыстном служении высокой идее. Вроде того, как сегодня американцы дерутся за ближневосточную нефть, а с высоких трибун орут, что защищают там демократию. В общем, как все время твердит твой Мишка Задорнов: «Все из-за бабок!»
— Так уж и из-за бабок, — возразила Даша, шагавшая рядышком с криптологом, гулко постукивая по тротуару каблучками легких босоножек. — Мало среди рыцарей было искренне верующих и рвавшихся на Восток только ради чистой идеи?
— Были и такие, конечно, — скептически хмыкнул Виктор. — Фанатиков с нездоровым блеском в глазах в любой эпохе хватало. Но в основном закованные в железо тамплиеры, иоанниты и прочие тевтонцы грезили все-таки о сокровищах Востока, а не о святых могилах. Итак, господа студенты! Любой военный поход требует денег, и золотишко рыцарям щедро отсыпала Венецианская республика — и семейство Поло в том числе. Но денежки за просто так никто и никогда не дает! Вся фишка была в том, что венецианцам поперек горла стояла Византия — торговый конкурент. Рыцари всем скопом туда и двинулись, поскольку византийский император обещал воинству Христову корабли и продовольствие. Тут хитрые венецианские деляги подсуетились и намекнули рыцарям, что незачем тащиться в жаркие и пыльные пески Иерусалима, где недолго и загнуться от жутких и таинственных болезней или от сарацинских сабель, когда в милом городке Константинополе золота и прочего добра немереные горы!
— И рыцари…
— И доблестные рыцари без особых терзаний легко поменяли святое дело на золото Византии! Константинополь-Царьград взяли на меч, все пожгли, пограбили и, кроме мешков звонкой золотой монеты, захватили и немало христианских реликвий, в числе коих был и…
— «Плат Вероники»! — Даша забежала на несколько шагов вперед и, развернувшись к Соболеву лицом, с улыбкой захлопала в ладошки. — Браво, браво! Спасибо, профессор. Лекция была изумительна, а вы такой умница и душка! Мы вас обожаем, Виктор Сергеевич!
— Дашк, сейчас по заднице получишь… Да развернись ты, а то грохнешься! Хватит прыгать, пришли уже. Вон наш Храм Святой Мудрости…
Узкая улочка оборвалась, и в центре довольно обширной площади, отчего-то сильно смахивавшей на обычный русский пустырь, Даша увидела средней величины храм. Вернее, старинное здание, некогда бывшее храмом, а позднее мечетью. Сейчас над самой высокой частью сероватого здания, над крытыми кирпичного цвета черепицей двускатными крышами, венчавшими несколько приделов, не было ни христианских куполов с крестами, ни мусульманских минаретов с полумесяцами — был всего лишь треугольный «колпак».
Каменные стены, темные полукруглые арки высоких окон, общее ощущение приземистости, так не свойственное ни православным храмам с их высокими золотыми куполами и веселыми прозрачными звонницами, ни католическим костелам, рвущимся в небо своими остриями готических шпилей. Редкие деревца, несколько невысоких фонарей…
— Как-то даже и не похоже на храм, — обескураженно произнесла Дарья, рассматривая серые стены и скучноватый пустырь с несколькими деревьями и кустами. — Больше как раз рыцарский замок средневековый напоминает… Слушай, Вить, а почему Володя с нами не пошел?
— Насколько я понимаю, наш генералиссимус думу думает, стратегические и оперативные планы нового крестового похода разрабатывает. А может быть, и просто выспаться человеку захотелось, — по тону Соболева чувствовалось, что он не особенно огорчается из-за отсутствия рядом Локиса. Настоящий друг и товарищ, считал доктор наук, становится во сто крат дороже, когда он появляется в нужный момент и когда он точно знает и чувствует, когда ему лучше на время отойти в сторонку. Например, когда друг хочет несколько часов провести наедине с любимой девушкой — без свидетелей и без охраны.
— Ладно, пусть спит! Ну что? Идем смотреть? — Девушка подошла к центральному входу и указала на табличку, извещавшую туристов, что сегодня в этом здании вместо прежних храма и мечети располагается музей: — Как ты тогда говорил? «Я поведу тебя в музей…»? Веди!
После залитой солнечным светом улицы внутри храма было прохладно и темновато. Когда через пару минут глаза привыкли к сумраку, Соболев и Даша смогли рассмотреть высокие стены, изящные своды потолков и узкие проемы арочных окон. Виктор внимательно всматривался в то место, где должны были бы располагаться царские врата и алтарь, но ничего подобного так и не увидел. Зато увидел, что вдоль боковой стены от пола и до самого тонувшего в полутьме потолка тянутся строительные леса, с которых их кто-то и окликнул молодым женским голосом: