Он притащил в комнату бутылки с водой, коробки и пакеты. Затем принес газовый баллон и плитку с двумя горелками. Отодвинув в сторону мои тетради, он поставил на стол плитку и зажег огонь зажигалкой в форме пистолета. Включил газ на максимум, затем уменьшил до минимума и снова перевел на максимум, словно высвобождая из баллона огненных духов.
– Вау! – сказали Чару и Пари.
Джасвант поклонился.
– Рестораны и домовые кухни закрыты, – сказал он, – никто ничего не доставит, и остается только готовить самим неизвестно сколько времени.
– Нам также понадобится курево, – сказал я.
– Это можно устроить, но обойдется недешево, учитывая локдаун.
– Я возьму все.
– Опять ты за свое! Так ничему и не научился. Ты угроза существованию честного бизнеса.
– Дидье!
– Извинение принято. Курево будет доставлено чуть позже. Оно в туннеле.
– В туннеле?
– Именно так.
– Под гостиницей есть туннель?
– Разумеется, там есть туннель. Поэтому я и приобрел эту гостиницу. Ты забыл про сикхов и Третью мировую войну?
– Можно его посмотреть?
Он прищурился:
– Боюсь… это не входит в число оплачиваемых тобой услуг.
– Чтоб тебе было пусто, Джасвант.
– Разве что…
– Чтоб тебе было пусто, Джасвант.
– Разве что в отель прорвутся зомби и нам придется спасаться там. Если бы у меня был тот фазер, мы не знали бы забот.
– Ох, хватит уже про зомби.
– Ты скучный человек, – отозвался он, возвращаясь к своему столу. – Плитку даю напрокат. Вписал ее в твой счет.
Посмотрев на баррикаду, я подумал, что скоро опять придется разбирать ее и отправляться на поиски Карлы, затем оглянулся на компанию в моей комнате.
Олег рылся в коробках. Он извлек из них кастрюли и сковородки.
– Очень кстати, – заметил он.
– Как жаль, что мы не прихватили с собой никого из слуг, – сказала Пари.
Дива зашлась в смехе, подтянув колени к груди и превратившись в складную шутку, понятную только посвященным.
– Слуги нам ни к чему, – улыбнулся Олег. – Вы никогда не пробовали блюд русской кухни? Вы просто ошалеете, обещаю.
– Вау, – сказали Чару и Пари.
Олег отослал футболки в Москву, по одной каждой из разнояйцевых сестер, и в ожидании ответа от своей феромонной паломницы Ирины вполне мог, по методике Дидье, обзаводиться новыми запахами.
Дивушкам он нравился. Да он всем нравился, в том числе и мне. Но в данный момент я мог думать только о Карле, застрявшей где-то в городе без всякого присмотра.
– Помочь с готовкой? – предложил Винсон, выходя нетвердой походкой из туалета.
– Не стоит, мистер Винсон, – сказал Рэнделл. – Я думаю, кулинарное искусство мистера Олега – это зрелищный вид спорта и бескровный.
– Так вы говорите, что вы… – обратилась к нему Дива, прислонившись к Дидье.
– Его зовут Рэнделл, – сказал Дидье. – Я говорил тебе о нем. Он тайна, раскрывающаяся в ладно скроенных фразах.
– Да, я Рэнделл, мисс Дива, и для меня большая честь повторно познакомиться с вами.
– Садитесь, пожалуйста, с нами, Рэнделл, – сказала она, похлопав по матрасу.
– Могу я со всем почтением попросить, мисс Дива, чтобы мистер Винсон присоединился к нам? Я вроде бы присматриваю сегодня за ним, а ему, наверное, необходимо устроиться где-то в удобной позе.
– Конечно, – сказала Дива и опять похлопала по матрасу. – Прилягте, Винсон.
– Большое спасибо, – сказал Винсон, когда Рэнделл помог ему опуститься на мой матрас и подсунул ему под голову одну из моих подушек. – Знаете, моя девушка в ашраме. Боюсь, я сегодня немного перепил и вчера тоже, потому что, понимаете, она в ашраме и типа водит дружбу там с Господом Богом, и что я могу с этим поделать? Не могу же я драться с Богом из-за девушки. Но если Он такой могущественный, почему Он не может завести себе свою подружку? Все это меня выматывает. Серьезно.
– Да, беби, нелегко тебе, – посочувствовала Дива.
– Это всем нелегко, мисс Дива, простите, что вмешиваюсь, – сказал Рэнделл. – Это называется отчуждением привязанности [97] или, проще, борьбой привязанностей.
Дива потянулась к Рэнделлу через Дидье и положила руку ему на предплечье:
– Рэнделл, если я буду платить вам вдвое больше, чем Карла, вы не пересядете на мой корабль?
– Я работаю на мисс Карлу не ради денег, – улыбнулся он. – Это привилегия, так что, при всем моем уважении, я останусь у нее на борту и, если понадобится, помогу ей управиться со спасательной шлюпкой.
Дива оценивающе разглядывала его улыбку.
– Если нам придется проторчать здесь всю ночь, все мы узнаем друг друга гораздо лучше, – сказала она.
– Каждая минута в вашем обществе – это большая честь, мисс Дива.
Я вышел в свою спальню, где надеялся иметь честь пробыть хоть минуту в одиночестве, но Дива тут же выскочила вслед за мной, развернула меня и, вцепившись в отвороты моего жилета, спросила шепотом:
– Между Карлой и Рэнделлом есть что-нибудь?
– Что-что?
– Если есть, то я не буду вторгаться на ее территорию. Карла мне нравится.
– Вторгаться?
– Но если между ними ничего нет, то, знаешь, Лин, это просто потрясающий парень. Он такой горячий, что просто плавишься, йаар.
«Наш прекрасный Бомбей горит, – думал я. – Дома исчезают. Люди гибнут».
– Угу, – сказал я, глядя на нее и не понимая, почему ее не заботит локдаун, который может продлиться несколько дней, но мне было радостно снова услышать тигриный рык прежней Дивы.
– Значит, все о’кей?
Она смотрела мне в глаза, озабоченно ожидая ответа.
– Ну да.
– И между Карлой и Рэнделлом абсолютно ничего нет? Он такой сексапильный, что в это просто трудно поверить.
Мир не должен меняться так быстро и так необъяснимо, однако так он всегда и делает. Я не мог этого понять. Карла катается с Бенисией, Навин с Кавитой, Дива заигрывает с Рэнделлом, целая толпа пережидает бурю в моей комнате. У меня в этой буре был только один ориентир: Карла, которая, возможно, где-то застряла и ждет меня.
– Не волнуйся, Дива, все о’кей.
Она выскользнула из спальни, я закрыл за Дивой дверь и прислонился к ней, но запирать не стал. Я не хотел, чтобы они услышали, как я закрываюсь на ключ, и подумали, что мешают мне. По мне, так пускай бы они оставались тут хоть месяц. Просто мне нужно было минуту побыть в одиночестве, и я подпер спиной дверь, ожидая, что вот-вот кто-нибудь попытается открыть ее.