Тут, конечно, все опять зашумели. Правда, твоя Егор. Молоко в магазине стоит вон сколько, а с фермы увозят в пять раз дешевле. Что делать народу в таком случае? Пришлось Зинке успокаивать всех.
– Знаете что? В моём магазине криком ничего не возьмёшь. Здесь не Красная площадь, где бы, возможно, вас услышали. Так, что успокойтесь, берегите свои нервы и силы на сенокос, не за горами уже. Хватит рты раззевать. Машина с хлебом пришла, помогите мне разгрузить её, быстрее дома окажитесь.
Ей хотелось как можно быстрее выпроводить из магазина орущую толпу. Известие о возвращении домой Ромки Ронжина, всколыхнули в сердце деревенской красавицы ту любовь, которую она испытывала к нему в юности. Она, ещё учась в школе, влюбилась в Ромку и ждала, что он когда-нибудь, будет её. Роман предпочёл другую девушку, которая увезла его далеко. Зинка долго не могла поверить, что всё кончилось, ждать больше некого. В двадцать семь лет она вышла замуж за своего соседа, прожила с ним пять лет, родила сына и разошлась. Не получилось. Не было любви, какой ей бы хотелось. Она отшучивалась, лишь бы кто-то был рядом – это не для меня. Она встречалась с разными мужчинами, но никому не отвечала взаимностью. Ей хотелось большой любви, чтобы как в кино, как в романе, в пенсне. Никто не смог её ей дать. Ромка! Какой он сейчас? Она сегодня же пойдёт к нему в гости. Зина посмотрела на часы. Как медленно тянется время? До закрытия магазина целых два часа. Уйти раньше не было возможности, постоянно кто-то находился перед прилавком. Пришли сёстры Смирновы. Им было по семьдесят лет. Худощавые, вёрткие старушки никогда не были замужем, всю пенсию они пропивали на чае с конфетами. Их так и звали, две Устьи, живут, как рукава спустя. Они знали все новости в своей деревне и в соседних деревнях. Сейчас, перебивая друг друга, выкладывали Зинке, всё, что узнали в последние дни.
– Палька ленинградский устроил под крышей своего дома наблюдательный пункт. Купил биноклю и теперь все деревенские у него под наблюдением.
– А его Клавка, ходит по своему участку в одних трусах. Срамота одна. Бабе шестьдесят лет, а ведёт себя, как совсем молоденькая девчонка.
Зинка не выдержала их трескотни, и указала им на дверь.
– Ты не слышала ещё самой главной новости. Ромка Ронжин вернулся. Говорят такой важный, богато одетый, весь в золоте. Пришёл домой и сразу же сказал Аннушке, что теперь он здесь хозяин. Во как! Неправильно это. Девка так старалась, ухаживала за его стариками. Тьфу!
– Вам кто сказал такую ересь? Ромка не мог такого сказать.
– А вот и сказал. Капустин был у него и всё сам слышал.
Дверь в магазин открылась, и вошёл сам Капустин. Сестёр, сразу же, как ветром сдуло. Тот достал из кармана деньги и подошёл к прилавку.
– Зинка, возьми с меня долг и дай ещё одну бутылку.
– А дырку от бублика не хочешь? – Рассердилась Зинка. – Где деньги взял?
– Где взял, там уже нет. Хороший человек дал. Что ты смотришь, как следователь на преступника? Не украл. Ромка дал.
– Говори, как на духу. Соврал, что Ромка выгнал Анютку?
– Не выгнал, так выгонит ещё. Зачем ему нужна приживалка в доме.
– Дурак ты, Капустин, и не лечишься. Ромка не твоего поля ягода. Это ты за бутылку продашь кого угодно. Пошёл вон отсюда. Глаза бы мои тебя никогда не видели. Алкаш!
Капустин понял, что сморозил глупость и выскочил из магазина, как ошпаренный. С Зинкой шутки плохи.
Наконец-то пришло время закрывать магазин. Прежде, чем это сделать, Зинка решила покормить пса, который неизвестно откуда взялся и теперь добровольно караулил магазин за подачку.
– Ешь «Бомжик», ешь. Если бы ты умел говорить, то наверняка бы сказал, чей ты и кто тебя так бессовестно предал. Ты потерпи немного, построю будку и заберу тебя к себе. Кто бы только её построил?
«Бомж» преданно лизнул кормилице руку. Ясно, что теперь, я только твой, и больше ничей, говорил его взгляд. Зинка потрепала пса по загривку, закрыла магазин и пошла не домой, а совсем в другую сторону.
4
Роман сидел на крыльце дома и курил одну сигарету за другой. Воспоминания о той жизни, до его отъезда в Австралию, накрыли его с головой. Он ясно, как сейчас, видел своих дедов перед собой. Вот дед пришёл с покоса. Рубаха была вся мокрая от пота. Его лицо приветливо смотрело на внука, который только-только проснулся, и протирал глаза руками. Бабушка с полотенцем в руках, поливает из ковшика воду в руки деда. Она улыбается, что-то ласково говорит ему, потом выносит кринку с квасом. Дед пьёт хлебный напиток, смачно крякает, садится на лавку и подзывает к себе внука. Сердце Романа защемило от тоски, которая не покидала его с того времени, как он получил телеграмму об их кончине. Он всё ещё не мог поверить, что их нет больше в его жизни. Если бы можно вернуться назад, к тому времени, когда они жили вместе, он никогда бы их не оставил. Все так говорят, и я не исключение. Что имеем – не храним, потерявши – плачем. Роман встал, подошёл к летнему домику, под крышей которого, были прикреплены удочки. Давненько, видимо их не брали в руки. Когда уехали его родители, оставив сына на воспитание дедам, на другой же день дед позвал внука с собой на речку. Вырубил гибкий прут ивы, обстругал его, достал из широкого кармана комбинезона жестяную коробку со снастями. Маленький Ромка, заворожённо наблюдал, как дед приладил к пруту леску, надел на неё поплавок, грузило, прицепил маленький крючок. Из другой коробочки достал червя, нанизал его на крючок, поплевал, закинул в воду и вручил это сооружение Ромке.
– Внимательно смотри внучек за поплавком. Как только он дёрнется, резко подсекай. Тогда рыба будет твоя.
Ромка, до ряби в глазах, следил за поплавком, но он стоял на одном месте. Ноги и руки маленького мальчика затекли, хотелось бросить всё и сесть, но он побаивался деда и продолжал стоять. Ему тогда повезло. Он поймал маленькую рыбёшку. Как он радовался! Дед похлопал внука по плечу и сказал.
– Устал? Вот так внучек. Без труда, не вытянешь и рыбку из пруда. Запомни это на всю жизнь. Не станешь трудиться, не получиться из тебя человека. Ромка запомнил слова деда, и старался следовать его науке.
С досады на самого себя, Роман стукнул кулаком по стене дома. Как всё исправить? Как сделать так, чтобы можно было продолжать жить дальше? Горечь от утраты единственно родных ему людей, съедала его изнутри. Какая же я скотина, как я мог допустить такое? Права баба Серафима, нет мне прощения. И всё-таки, я попробую искупить свою вину. В его голове созрел один план. Когда-то в их деревне стояла маленькая часовенка. Бабушка всегда сокрушалась, что её не стало.
Нужно будет восстановить её. Пусть хоть другие старики порадуются её возврату. Настроение немного поднялось. Он решил сходить к Петровичу и рассказать тому о его задумке. Дверь из дома отворилась. На крыльцо вышла Аня с сыном. В руке её была большая вещевая сумка.
– Вы куда-то собрались? – Поинтересовался Роман.
– Хозяин приехал домой, нам пора съезжать.