— Таким образом, «Дедал» заинтересован в сексуально озабоченных Лаксенах и гибридах, которые желали бы заниматься этим, даже находясь здесь? Мне же здесь не совсем комфортно — никакой романтики. Не создает нужное настроение.
Мой желудок сжался, когда я поняла, на что нацелены его вопросы. Воздух в комнате стал каким-то спертым. Определенно была причина, по которой Нэнси так откровенничала с нами. В конце концов, мы с Дэймоном, если верить доктору Роту, были «прекрасными образцами», изменившимися на клеточном уровне.
Взгляд Нэнси стал расчетливым.
— Вы не представляете, на что готовы влюбленные, когда у них появляется несколько минут уединения. И этих минут оказывается вполне достаточно.
И вдруг тот факт, что нам разрешали разделять ванную, приобрел смысл. Надеялась ли Нэнси, что мы с Дэймоном уступим первобытному вожделению и принесем в мир маленьких детишек Дэймона?
Господи, я думала, что брошусь на нее, когда она подтвердила это.
— В конце концов, мы же не мешали вам уединяться на какое-то время, разве нет?
Ее улыбка заставила меня содрогнуться.
— А вы двое молоды и очень сильно влюблены. Уверена, рано или поздно вы воспользуетесь этой возможностью.
Во время своих высокопарных речей о защите мира от вторжения инопланетян или лечении заболеваний сержант Дэшер не упоминал ни о чем подобном. Впрочем, у «Дедала» существовало много сторон. Он говорил об этом.
Дэймон открыл рот, без сомнения, чтобы сказать что-нибудь, заслуживающее пинка, но я оборвала его.
— Не верится, что у вас было много людей, которые просто… ну, вы знаете.
— Ну, в некоторых случаях беременность наступала совершенно случайно. В других случаях мы помогали процессу.
Я не могла выдохнуть. Поперхнулась.
— Помогали?
— Не так, как ты думаешь. — Ее смех прозвучал раздражающе резко. — На протяжении многих лет у нас были волонтеры, Лаксены и гибриды, которые понимали, чем на самом деле занимается «Дедал». В других случаях мы проводили экстракорпоральное оплодотворение.
Комок поднялся к моему горлу, словно желчь, что было ужасно, потому что мой рот был распахнут. Невозможно было остановить подкатившую рвоту.
Мышцы на челюсти Дэймона ходили ходуном.
— Что? В «Дедале» подрабатывают сводничеством для Лаксенов и гибридов?
Нэнси отправила ему холодный взгляд, и я не смогла подавить дрожь отвращения. Экстракорпоральное оплодотворение означало, что должна быть женщина-гибрид, которая вынашивает ребенка. Неважно, что там она говорила о волонтерах, я сомневалась, что женщины хотели этого.
Зрачки глаз Дэймона начали разгораться.
— Сколько их у вас?
— Сотни, — повторила она. — Младших держат здесь, и, когда они становятся старше, их перевозят в другие места.
— Как вы контролируете их? Похоже, в случае с Микой вы оказались бессильны.
Нэнси поджала губы.
— Мы используем устройства слежения, которые обычно удерживают их там, где им положено быть. Однако время от времени Истоки находят способ обойти их. К тем, кто совсем не поддается контролю, принимаются меры.
— Принимаются меры? — прошептала я, в ужасе от того, как мое воображение приняло это.
— Истоки превосходят нас почти во всех отношениях. Они поразительны, но они могут становиться очень опасными. Если они не ассимилируются, то к ним должны быть применены соответствующие меры.
— О боже. — Мое воображение иссякло.
Дэймон хлопнул рукой по столу, заставив Арчера переместиться ближе и сдвинуть руку к оружию.
— По сути, вы создаете расу детей из пробирки, и если они не подходят, вы их убиваете?
— Я не рассчитывала, что ты поймешь, — спокойно ответила Нэнси, поднимаясь из-за стола. Она зашла за свой стул и оперлась на его спинку. — Истоки — идеальный вид, но, как и в любой расе, существующей или созданной, попадаются… никчемные… отходы. Такое случается. Плюсы и потенциал перевешивают более неприятную сторону.
Я покачала головой.
— Какие конкретно в этом плюсы?
— Многие наши Истоки выросли и ассимилировались в социуме. Мы обучили их так, чтобы они достигли больших успехов. Каждый из них с рождения был специально нацелен на то, чтобы занять определенное место. Они станут докторами с невероятными возможностями, исследователями, которые откроют неизведанное, сенаторами и политиками, способными увидеть масштабную картину мира, что принесет социальные перемены в обществе. — Она сделала паузу и повернулась туда, где стоял Арчер. — И некоторые станут беспрецедентно талантливыми солдатами, которые присоединятся к гибридам и людям, создавая армию, которую будет не остановить.
Крохотные волоски на моей шее встали дыбом, когда я медленно повернулась на своем стуле. Мой взгляд встретился со взглядом Арчера. На его лице не отражалось никаких эмоций.
— Ты?..
— Арчер? — произнесла Нэнси, улыбаясь.
Убрав руку с рукояти пистолета, он двумя пальцами потянулся к левому глазу. Движение пальцами, и цветные контактные линзы выскочили наружу, открывая радужку, которая сияла, как аметистовое украшение.
Я сделала глубокий вдох.
— Боже правый…
Дэймон выругался себе под нос, теперь стало понятно, почему только один Арчер охраняет Дэймона и меня. Если он что-то вроде Мики, то мог справиться со всем, чем бы мы в него ни запустили.
— Так вот что ты такое, — пробормотал Дэймон.
— Уж такой я есть. — Губы Арчера скривились в полуулыбке. — Это секрет. Мы не хотим, чтобы остальным офицерам или солдатам было некомфортно рядом со мной.
Это объясняло, почему он не направил весь сверхчеловеческий потенциал на Мику, а вместо этого выстрелил в него из пистолета с транквилизатором. Тысячи вопросов вертелись на кончике моего языка, но, обнаружив тайну его происхождения, я просто онемела.
Дэймон сложил руки, снова сфокусировавшись на Нэнси.
— Интересное открытие, но у меня есть к тебе более важный вопрос.
Она раскинула руки в приглашающем жесте.
— Задавай.
— Как вы выбираете тех, кто принесет детей в мир?
О боже, мой желудок напрягся еще сильнее, я наклонилась, вцепившись в край стола.
— На самом деле это просто. В дополнение к процессу оплодотворения в пробирке мы ищем Лаксенов и гибридов, таких как вы двое.
Дэймон
Надо выбираться отсюда. Чем раньше, тем лучше. Я мог думать только об этом.
Когда нас сопроводили обратно в наши комнаты, я изучал Арчера с гораздо большим вниманием. Этот солдат всегда казался мне не похожим на других, но я бы никогда не догадался, что он даже не был человеком.