СОНЯ. Вся деревня знала. Без спецнаблюдения.
МИХАИЛ. Мужчина — другое дело.
СОНЯ (руки в боки). Это почему же? Мы живем в демократической стране. Захочу и бабу в дом приведу.
МИХАИЛ. Что-о?! Прибью!
СОНЯ. «Влечение к лицам своего пола, а также интимные отношения с ними есть равноправная форма сексуальной самореализации индивидуума». Вот!
МИХАИЛ. Сука! Гори она огнем, эта ваша демократия!
Бьет ее по лицу, открывает чемодан, хочет нажать кнопку.
СТРОЕВ. Что ты делаешь?
МИХАИЛ. Развожусь.
СТРОЕВ. Держите его! Он всех погубит!
СОНЯ. Стой! (Виснет на руке у мужа.)
ЭДИК. Не дам! (Виснет на другой руке.)
МИХАИЛ (стряхивая Эдика). Пусти!
ЭДИК. Здоровый! Я его сейчас газом!
СТРОЕВ (кричит). План «Валькирия!» Скорее!
Звучит «Полет валькирий». Соня борется с мужем. Эдик, придерживая полотенце, хватает баллон, надевает маску, пускает газ. Все тонет в тумане. Шум, крик, кашель. Видно, как опускается люлька со спецназовцем, одетым для штурма: бронежилет, шлем, в руках — снайперская винтовка с лазерным прицелом. Красный луч шарит по задымленной комнате, перебегая с одного дерущегося на другого.
СОНЯ (заметив луч). Ой, что это?
МИХАИЛ. Снайпер.
ЭДИК. Ну наконец-то!
Красный луч упирается в лоб Михаилу, он кладет на пол чемоданчик, сверху — пистолет и поднимает руки. Луч перебирается на лоб к Соне, и она тоже поднимает руки. Наконец красная точка добирается до Эдика, он в испуге вскидывает руки. Полотенце вновь падает. Красный луч упирается в его пах, задерживается там, перемещается на лицо, закрытое респиратором.
ЭДИК. Чего он хочет? Я же поднял руки.
МИХАИЛ. Он хочет видеть твое лицо!
Эдик сдергивает маску. Пауза. Затем — вопль женского отчаянья.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. А-а-а-а! Суперштейн, ты покойник!
Занавес
Та же квартира. Михаил, Соня и Эдик стоят на коленях. Спецназовец снял шлем с забралом, распустил волосы и оказался… женщиной. Это — Надя.
НАДЯ (мужу). Эдуард, это ты?
ЭДИК. Нет, не я.
НАДЯ. Не ври! Как ты попал в эту квартиру?
ЭДИК. Я?
НАДЯ. Ну не я же!
ЭДИК. А почему у тебя ружье? Ты же в санатории…
НАДЯ. Еще раз спрашиваю: что ты здесь делаешь?
ЭДИК. Работаю. А ты что здесь делаешь?
НАДЯ. Работаю. Почему именно в этой квартире?
ЭДИК. А ты?
НАДЯ (приставив дуло к его лбу). Я первая спросила.
ЭДИК. У него пистолет. У тебя — ружье. Я с ума сойду. Чем тебе не нравится эта квартира?
НАДЯ. Потом объясню. Отвечай!
ЭДИК. Мне наряд в «Доброморе» сюда выписали.
СОНЯ. Какой еще наряд? Значит, ты… на самом деле тараканов травишь?!
НАДЯ (показывает на Соню). Кто эта женщина, почему она тебе тыкает?
ЭДИК. Наденька, она просто хозяйка тараканов, то есть квартиры…
МИХАИЛ. Это — моя жена. Была. А ты-то кто?
НАДЯ (показывает винтовкой на Эдика). Я его жена.
ЭДИК. Просто какая-то комедия ошибок!
СОНЯ. Трагедия ошибок.
НАДЯ (Михаилу, показывая на Соню). Она у тебя кто?
МИХАИЛ. На актрису училась.
НАДЯ. А мой вроде как на режиссера…
ЭДИК. Что значит — вроде как?
НАДЯ. Заткнись и оденься. Стыдоба. Что люди подумают!
Эдик торопливо одевается в мятый халат.
МИХАИЛ. Да, люди могут подумать всякое. Сама-то откуда?
НАДЯ. Спецотряд «Россомон».
МИХАИЛ. Снайпер?
НАДЯ. Снайпер.
ЭДИК. Надя, что ты говоришь? Ты же тренер в школе юных биатлонистов.
НАДЯ. Ага, прокормишь тебя на зарплату тренера. (Михаилу.) Подрабатываю.
МИХАИЛ. Постреливаешь?
НАДЯ. Постреливаю…
СОНЯ. Лучше бы шила.
НАДЯ (Соне). Заткнись! (Михаилу.) А ты чего за своей женой не смотришь?
МИХАИЛ. Виноват, товарищ…
НАДЯ. Лейтенант.
ЭДИК. Бред какой-то!
МИХАИЛ (протягивая руку). Капитан третьего ранга Стороженко. Охрана президента.
НАДЯ. Врешь! (Отталкивает его руку стволом винтовки.)
МИХАИЛ. Смотри!
Он достает из кармана удостоверение, раскрывает, показывает издали.
НАДЯ. Стой, где стоишь!
Она вскидывает винтовку и, глядя в окуляр, читает.
НАДЯ. «Капитан третьего ранга Стороженко Михаил Иванович. Воинская часть…» Верно! А мне дали вводную, что тут база наркодилеров.
МИХАИЛ. И какую задачу поставили?
НАДЯ. Зачистить, а чемоданчик с героином забрать.
ЭДИК. Как зачистить?
НАДЯ. Как… как ты тараканов.
ЭДИК. Но мы же не тараканы!
СОНЯ. Ты уверен?
МИХАИЛ. Кто приказал?
НАДЯ. Генерал Строев.
МИХАИЛ. Так и знал. Сволочь! (Жене.) А ты, дура: «Канары!» Канарейка!
Загорается экран, на котором возникает генерал Строев.
СТРОЕВ. Да, приказал. И почему сразу — сволочь? Сами виноваты. А ты, лейтенант, в чем дело? Надо было стрелять прямо из люльки. Я дал четкие инструкции.
НАДЯ. В квартире задымление. Боялась снять не того…
СТРОЕВ. Ты плохо слышишь, лейтенант? Я же сказал: в случае трудностей с идентификацией нейтрализовать всех находящихся в помещении.
НАДЯ. И этих?
СТРОЕВ. Всех.
ЭДИК. И меня?
СТРОЕВ. Всех.
ЭДИК. Но я ее муж.
НАДЯ. Я с тобой развожусь.
СТРОЕВ. Правильно, «вдова» звучит лучше, чем «разведенная». Работайте!
МИХАИЛ. А шума не боитесь?
СТРОЕВ. Нет. Винтовка с новейшим глушителем. Стреляет — как шепчет.