Увидев все это, я сначала остановился и минуту не мог сдвинуться с места. Только когда Виктор легонько толкнул меня в плечо, я вышел из оцепенения и обернулся.
– Ты когда-нибудь такое видел? – восхищенно сказал я, указывая на исполинские грибы.
– Нет, но я видел множество других вещей, что ты даже не представляешь, – сухо сказал землянин. – Пошли быстрее в город, мне не терпится купить воды, жаль, что я не догадался взять из корабля свой походный рюкзак.
Дослушивать его я не стал. Вместо этого, я свернул с дороги и с энтузиазмом первооткрывателя бегом, забыв о плохом самочувствии, припустил к ближайшему исполину.
– Чертов романтик! – понеслось мне в спину.
Но мне было все равно. Очень редко я вырывался за пределы своего мира и теперь, когда на меня обрушилось столько всего необычного, впитывал все как губка. Подбежав к фиолетовому грибу, который находился в десяти метрах от дороги, я дотронулся до его ствола-ножки. Теплый и шершавый на ощупь, напоминавший толстую кору дерева.
Постояв под исполинским грибом, несколько минут я вдруг отчетливо ощутил на себе чей-то очень сильный взгляд. Обернулся, думая увидеть разгневанного Рксу, но никого не обнаружил. Ощущение, что за мной наблюдают, сохранялось. Казалось, что следят из леса, откуда-то со стороны зеленой чащобы. Я присмотрелся в том направлении, но ничего разглядеть так и не смог. Опасливо озираясь по сторонам, я снова вышел на дорогу, где меня ждал Виктор.
– Ну, что налюбовался на грибки, ботаник? – спросил меня землянин.
– Не совсем, – сказал я. – Мне помешали.
– Кто? – с любопытством спросил Виктор.
– Не знаю, – сказал я. – Я почувствовал на себе чей-то взгляд, и мне стало не по себе.
– Наверное, спугнул какую-нибудь местную живность, вот она на тебя и пялилась, – сказал Виктор.
Я пожал плечами, и мы продолжили путь в город. Примерно через час, когда мы с Рксу уже совсем выбились из сил, Виктор остановился и, не говоря ни слова, стал всматриваться в заросли позади нас.
– Ты чего? – тяжело дыша, спросил я.
– Я тоже почувствовал слежку, – сказал землянин. – Не похоже это на животное, энергия взгляда слишком велика, за нами кто-то следит.
– И что теперь?
– Будем идти дальше, пока не дойдем до города, – сказал землянин. – Здесь мы ничего сделать не можем, во-первых – не знаем местности, во-вторых – у нас едва хватает сил, чтобы идти дальше. Да и в городе нам будет полегче. По крайней мере, там есть вода.
Постояв еще несколько мгновений, переводя дух и заодно, всматриваясь в местный экзотический лес, мы пошли дальше. Через несколько минут со стороны города мимо нас с бешеной скоростью промчался небольшой мотоцикл на воздушной подушке. Нас он объехал, но сделал это очень круто, и помчался дальше. Кабина у этого аппарата полностью закрыта, поэтому мы не видели, кто был в нем. Виктор проводил мотоцикл длинными агрессивными тирадами на непонятном мне языке, подозреваю, что нецензурными. После этого мы пошли дальше.
До города мы дошли еще часа через полтора уже полумертвыми. Тесо не вызвал у меня каких-либо ярких чувств и эмоций. Небольшой город, все здания в котором сделаны из серого однотипного камня и не превышали трех-четырех этажей. Не смотря на корявость и дремучесть построек, по улицам города проносились вполне современные антигравилеты и машины на воздушных подушках. Единственное, что мне в этом захолустье очень понравилось, так это бережное отношение к природе. Большие деревья здесь соседствовали с домами и подчас очень тесно. Улицы города оказались как ни странно широкими и отделанными обычным булыжником. Ни тебе самодвижущихся треков, ни телепартационных машин, тоже мне лучшие техники галактики.
Вокруг нас толпами ходили местные жители, то и дело косясь на нас с Виктором, как на единственных инопланетян в округе. По росту мы с ним выделялись над общей массой аборигенов, как высокая башня маяка выделяется в море над волнами. Залмаутяне говорили на своем родном языке, который для моего слуха казался очень неприятным. Гортанные звуки усиленные природным басом залмаутян очень раздражали. Плюс мне стало совершенно очевидно, что понятия о моде у здешних лилипутов отсутствует напрочь – все ходили в одинаковых мешковатых балахонах с капюшонами, различавшихся только по цвету. Что самое удивительное, почти никто здесь не говорил на едином языке ассамблеи. Поэтому, как мы с Виктором ни старались выведать у местного населения информацию о гостинице, поначалу потерпели неудачу. Лишь обойдя пару кварталов, нам помог местный житель, одетый в ярко-красный балахон с круглой серебристой бляшкой на груди. Это был местный блюститель правопорядка. На ломанном интерлинке он объяснил нам, что подходящая для нас гостиница для туристов сейчас пустует, из-за недавних военных конфликтов на Дальгерию почти никто не прилетает, поэтому нам там будут рады. Нужное нам заведение находилось в центральной части городка, местный полисмен объяснил нам как туда лучше пройти и даже пообещал, что там мы сможем поесть привычной нам еды. Что он понимал под словами «привычной нам», я боялся даже думать.
Благо городок Тесо маленький и до центральной его части мы с Виктором дошли примерно за полчаса. Центр города состоял из широкой пустой площади с одним единственным строением посередине – памятником какой-то местной знаменитости. Высеченный из гранита монумент в два раза превосходил естественные размеры аборигенов, должно быть, подчеркивая тем самым величие изображаемой личности. Пузатый, каменный залмаутянин с лысой головой с торжественным видом указывал рукой куда-то чуть вверх и вперед. Должно быть, служил чем-то вроде флюгера, показывая правильное направление. Все это выглядело потрясающе, но любоваться, или размышлять над смыслом скульптуры у меня сейчас отсутствовали силы.
Полисмен сказал, что мы не сможем упустить из виду здание отеля, дескать, у центральной площади оно такое одно. Так оно и вышло. Широкое трехэтажное здание с колоннами и фасадом в земном романском стиле, разительно отличалось от всей местной архитектуры. Казалось, его построили собратья Виктора, но откуда здесь взяться землянам? Хотя всякое могло случиться, люди народ хитрый, стремящийся к наживе, а значит, в принципе может быть где угодно. Я укоризненно посмотрел на идущего рядом Виктора.
Собрав воедино последние остатки сил, мы отправились туда. Вопреки моим ожиданиям вход в здание с колоннами не был автоматизирован и при нашем приближении двери не открылись. Обычные старомодные резные двери, выкрашенные в белый цвет. У входа ни вывески с названием заведения, ни прочей информации. Вероятно, на Дальгерии чужие являлись действительно большой редкостью, и любой представитель власти сразу направлял их сюда. Никакого звонка или терминала у входа и мы с Виктором синхронно заколотили по двери.
С минуту никто не отвечал, но вскоре послышались торопливые шаги. Дверь отворилась, и мы с Виктором удивленно уставились на служащего заведения. Им оказался старенький землянин. Сгорбленный, с длинными седыми волосами, одетый старомодный строгий черный костюм с галстуком. Старик стоял, натужно опираясь на кремового цвета трость. При виде нас представитель гостиницы для чужих тоже слегка опешил, но его замешательство улетучилось почти мгновенно, уступив место благожелательной улыбке.