— Затейник, — обронил он вполголоса и спрятал бумагу в карман.
Приведя в порядок саркофаг, Ален поспешил к следующему, с ожидаемым результатом — там тоже лежал план с указанием на новое захоронение. Так Анжуйский прошелся по восьми могилам старых королей прошлых династий, пока наконец не добрался до мраморных надгробий Генриха Второго и Екатерины Медичи. Последний указатель из предыдущего саркофага указывал на место упокоения королевы. Ален окинул каменное изваяние задумчивым взглядом, проделал привычные манипуляции с магией и сдвинул крышку, ожидая увидеть очередной листок. И герцог его нашел, а также еще кое-что. Едва сдержав тихий возглас, Дерош потянулся к большому кресту из потемневшего серебра, лежавшему между сложенных рук усопшей несколько веков назад великой отравительницы и интриганки.
Ален выпрямился, разглядывая украшение. Массивное, с шестью крупными черными алмазами, оно явно не походило на нагрудную цепочку с необычным кулоном, уж слишком тяжелым выглядело. Но крест и не годился в качестве подвески, Дерошу артефакт нужен был совсем для других целей. Склонив голову к плечу, он улыбнулся уголком губ, медленно провел рукой по камням, поблескивавшим в полутьме базилики.
— Этого следовало ожидать, — вполголоса пробормотал он.
Самый опасный артефакт укрыли в могиле самой опасной королевы, последней из рода людей. Именно во время Екатерины и ее мужа в Европе началась пандемия чумы, выкашивая целые города, и спасение прибыло с неожиданной стороны — в этот мир явились другие расы. Первыми пришли альвы, собрали правителей Франции, Испании и Италии, как наиболее могущественных представителей людей из тех, кто выжил, и предложили сделку. Они помогают с болезнью, но за это получают возможность селиться в этом мире. Причины такого желания, конечно, никто не объяснил, но людям тогда не до размышлений было, и они согласились — болезнь свирепствовала, не щадя ни бедных, ни богатых. Вместе с альвами пришли эльфы и дроу; с помощью магии справились с чумой, но во Франции погибла вся королевская семья, оставив престол без наследников. И его заняли альвы. Эльфы осели в теплой и солнечной Италии, дроу выбрали Испанию, соединив ее с Португалией, которая тоже осталась без правителей. Именно тогда начали появляться маги Жизни и некроманты, и через несколько лет после эпидемии люди впервые услышали о нежити. Видимо, такой масштабный мор и множество неубранных вовремя трупов плюс пришедшая в этот мир магия каким-то образом потревожили ту сторону. С тех пор у некромантов всегда есть работа…
Анжуйский встрепенулся, очнувшись от краткого экскурса в историю родной страны, и потянулся к листку: какое послание оставил последний владелец креста с бриллиантами? «Ищи в могиле самого красивого короля» — всего одно предложение. Брови герцога поднялись, в глубине зрачков блеснул огонек. Он спрыгнул с саркофага Екатерины Медичи, привел его в порядок и пошел дальше решать ребус того, кто спрятал здесь драгоценный крест. Самый красивый король — наверняка имелся в виду Филипп Красивый, к его могиле Анжуйский и направился. Внутри нашел следующее послание: «Хочешь узнать, что делать с крестом? Загляни туда, где никогда никто не был похоронен». Ален от неожиданности фыркнул, усмехнулся и обвел глазами усыпальницу с саркофагами.
— Никто не похоронен, говоришь? — вполголоса произнес он, прищурившись.
Историю Сен-Дени он знал, как и историю тех, кто здесь похоронен: и во дворце вместе с братом изучал, и в школе некромантов тоже рассказывали, как и о кладбищах Парижа. Загадка не представляла для него сложности, и Ален уверенно направился к роскошной гробнице из мрамора, стоявшей напротив саркофагов Екатерины и ее мужа, только ниже на ярус. Она тоже значилась как принадлежащая венценосной чете, но… Внутри тел не было. Изображавшая Генриха и Екатерину совсем не в торжественных парадных одеяниях, а в виде разлагающихся тел с облезшей плотью, гробница вдове Генриха не понравилась, что неудивительно, и ее так и оставили пустой. Внутри же обнаружилось то, что сейчас представляло для Анжуйского несомненную ценность, возможно даже большую, чем сам крест. Хотя нет — равноценные вещи. Потому что внутри пустой гробницы лежало подробное описание ритуала, который активировал артефакт.
Медленно улыбнувшись, его светлость посмотрел на Аделину, сладко спавшую на сиденье и даже не подозревавшую, что в Версаль завтра она не попадет. Конечно, опять придется писать объяснительную, но с этим Ален справится, не первый раз. Пока же… Бесшумно ступая, его светлость спустился в крипту, освещая себе путь желтыми шариками света, которые зажег в воздухе. Там отчетливо пахло сыростью и было холоднее, чем наверху. Анжуйский уверенно направился к небольшой комнатке недалеко от входа, сжимая в руках драгоценный крест, и с его лица не сходила предвкушающая усмешка. В пустом помещении был только низкий прямоугольный камень, почти вросший в пол: как говорилось в записках предыдущего владельца креста — древний алтарь, оставшийся еще с тех времен, когда базилику только заложили. Ален плавно повел ладонью, убирая каменную крошку, снял сумку и положил ее рядом с алтарем, а потом начал приготовления.
Свечи по углам алтаря, нарисовать схему, обозначенную в записках, аккуратно расставить в ключевых точках предусмотрительно захваченные с собой накопители — небольшие флаконы, оправленные в серебро, внутри которых находилась темная жидкость. Кровь. Самый лучший носитель информации и хранитель тоже. Самое большое сокровище Анжуйского — оно дороже, чем даже все его состояние. Закончив, герцог выпрямился и вернулся в усыпальницу за последним ключевым звеном ритуала, продолжавшим безмятежно спать. Ален неслышно приблизился, вгляделся в умиротворенное лицо девушки и после недолгих раздумий провел над ее головой рукой, чуть усилив сон, — ему не нужно было, чтобы она проснулась раньше времени. После чего взял якорь на руки и отнес к алтарю.
Уложив девушку в центр рисунка, Ален зажег свечи, достал из сумки широкие браслеты из черненого серебра и защелкнул их на запястьях и лодыжках Аделины.
— Вот так, — пробормотал сосредоточенный герцог, его глаза блестели лихорадочным блеском в полутьме крипты.
Положив крест с черными бриллиантами в изголовье, Анжуйский провел ладонью над лицом девушки. Судорожно вздохнув, она распахнула глаза, обвела взглядом крипту и с легким удивлением посмотрела на Алена.
— Милорд?.. — тихо обратилась она, подняв брови, и попыталась пошевелиться.
Когда у нее это не получилось, в глазах Аделины отразилась тревога. Ален же нежно улыбнулся и прижал к ее губам палец.
— Думаю, мы не будем нарушать святую тишину этого места неуместным шумом, — мягко произнес он, не отводя взгляда от лица девушки. — Ты сослужишь мне последнюю службу, Дел, самую важную.
Аделина дернулась, ее зрачки расширились, и в них заплескался страх. Но… Она не смогла произнести ни слова, когда Анжуйский убрал руку, а когда он достал хорошо знакомый ей кинжал, глаза девушки наполнились слезами. Дел по-прежнему не могла издать ни звука, только беспомощно открывала и закрывала рот. Герцог же с невозмутимым видом разрезал на ней рубашку, штаны, избавил от остальной одежды. Отбросив остатки в сторону, он еще раз окинул задумчивым взглядом ту, с которой прожил последние полтора года, и не почувствовал ничего. Ни сожаления, ни радости, ни грусти. Аделина была для него всего лишь еще одной ступенькой к задуманному, не больше. И герцог твердой рукой направил кинжал к груди девушки, сделав первый надрез. Ритуал предстоял небыстрый, и ошибку в нем допустить нельзя, иначе все пойдет насмарку.