Я сосредоточенно глядела в стол. Когда Данте предложил мне место архивариуса, это уже можно было считать небывалым везением. Но теперь речь шла не просто о достойном занятии, а о работе по специальности. Если бы такой человек, как Данте, предложил мне подобную должность в Астароли, это считалось бы отличной карьерой. В происходящем было нечто сюрреалистичное, и я с трудом удержалась оттого, чтобы ущипнуть саму себя за руку.
– Конечно, – насильно вернула себе дар речи я.
– Отлично. – Все тот же деловой тон. – Бумаги оформит мой секретарь. Он же выяснит точный размер жалованья. Но, думаю, это раза в два с половиной больше того, что получает архивариус.
Я дважды моргнула ресницами. В два с половиной? Что вообще делают с такими деньгами?
Данте, это совершенно лишнее, – поспешила покачать головой я. – Серьезно. Ты даже не представляешь, насколько я тебе благодарна за твое предложение. Но такие деньги мне просто не нужны. Я и так почти ничего не трачу. Платить за еду мне не надо, за жилье тоже, за одежду и то я плачу только благодаря тому, что очень сильно настаивала. Ну, сам посуди: зачем мне такое огромное жалованье? Сэкономь хотя бы на этом.
– Ты спасаешь меня от голодной смерти, – сухо рассмеялся Данте. – Припомни: благодаря твоему сегодняшнему вмешательству я выгадал значительно бо́льшую сумму, чем та, о которой мы говорим. Так что давай обойдемся без самоуничижения. Ты будешь получать столько, сколько получал бы любой другой человек твоей квалификации на твоем месте.
Мне оставалось только согласно кивнуть.
– Вот и хорошо.
Данте поднялся с места и направился было к двери, но почти сразу же остановился и резко развернулся.
– Как тебе удается сочетать такое самоуничижение с такой гордостью?
Я вздрогнула от столь неожиданной смены как темы, так и тона, который больше не был ни деловым, ни сухим.
– И ответь мне, пожалуйста, на такой вопрос, – продолжал между тем Данте. – Когда я сказал, что предлагаю внести изменения в наш договор, о чем ты подумала?
Он был в ярости, теперь я видела это совершенно ясно.
– Ни о чем, – опустила глаза я. – Просто сначала не поняла, что именно ты имеешь в виду.
– Врешь, – отрезал Данте, и я точно знала, что взгляд его горящих гневом глаз устремлен прямо на меня. – Я отлично видел, как ты побледнела и вжалась в стул. Чего ты от меня ждала? Что я воспользуюсь своим положением? И каким конкретно образом? Впрочем, можешь не отвечать – я и сам догадываюсь! Черт тебя побери, Сандра, как долго ты собираешься меня бояться?! Чем я это заслужил? Почему Ренцо ты ни капли не боишься? Чем он лучше меня?
Я молчала, снова вжавшись в кресло, а в виски больно стучалась мысль: о чем он сейчас говорит?
Мне только кажется, или с темы страха он перешел совсем на другое?
– Он не лучше, – хрипло ответила я, заставляя себя поднять глаза. – Вы просто разные, только и всего. Ты просто гораздо серьезнее и…
Я замолчала, чувствуя, что несу чушь. Но что я могла сказать? Правду? Ты – мой хозяин, а Ренцо – нет? И потому пропасть между тобой и мной настолько широка, что ее никогда нельзя будет преодолеть, как бы сильно мне этого ни хотелось?
– Что «и»? Я настолько серьезен, что внушаю страх? Ладно, оставь, – устало отмахнулся Данте. – К завтрашнему дню тебе приготовят новый кабинет. Тогда обсудим детали.
С этими словами он покинул библиотеку.
На следующий день я вступила в новую должность. Придя к Данте за инструкциями, с удивлением выяснила, что мое рабочее место расположено всего в двух дверях от его кабинета. Но, видя, как внимательно он следит за моей реакцией, вслух высказывать удивление не стала.
Познакомилась с Фредиэно Бруни, тем самым специалистом по ценам и вычислениям, которого упоминал накануне Данте. Это оказался приятный в общении человек лет пятидесяти. Умный, подтянутый, деловой и в меру разговорчивый. То есть хорошо понимающий, где проходит грань между приятным разговором за чашкой чая и отвлекающей от дел болтовней. Мы быстро поладили.
Рассматривая камни через увеличительное стекло, поднося их к окну, чтобы увидеть игру света на гранях, внося записи в специально заведенную тетрадь, я с щемящим чувством вспомнила, насколько любила всегда свою работу. Что не случайно посвятила этому делу много лет жизни, нередко отказывая себе в иных удовольствиях. Чувство благодарности к Данте действительно не знало границ, но выражать его я больше не рисковала, поскольку наши отношения оставались натянутыми.
Однако буквально через несколько дней Данте пришел ко мне совсем в другом настроении.
В его походке, в том, как он держался, было что-то легкое, непринужденное и даже чуть-чуть мечтательное. Он тепло мне улыбнулся, разом перечеркивая всю напряженность последних дней.
– Сандра, у меня хорошие новости. И одновременно просьба.
Он еще раз обезоруживающе улыбнулся. Я не могла не улыбнуться в ответ.
– Я нашел способ раз и навсегда решить проблему назойливых невест, – сообщил Данте.
– Неужели? – изумилась я. – Дай-ка попробую угадать. – Его хорошее расположение духа передалось и мне. – Ты планируешь массовое отравление всех незамужних женщин в округе?
– Попробуй еще, – покачал головой он.
– Хочешь избавиться от своего состояния? Подаришь его первому встречному, чтобы невесты докучали ему, а не тебе? Подашься в монахи?
– Холодно. Нет, Сандра, я просто женюсь.
– А…
Я так и застыла с открытым ртом, хотя его решение было и вправду самым логичным. Действительно, единожды женившись, можно избавиться от проблемы охотниц за состоянием.
– У тебя уже есть кандидатура? – спросила я, чувствуя, как все застывает внутри.
Да, – радостно кивнул Данте. – Есть одна женщина. Я не первый день с ней знаком, но только недавно понял, насколько важное место она заняла в моей жизни. Она действительно необыкновенная, не такая, как все. Поверь, это не только мое субъективное мнение. Она очень красива и очень горда. И, к сожалению, холодна, как лед. В этом главная проблема. В отличие от тех женщин, что приезжали в армон с известной тебе целью, она не проявляет ни малейшей заинтересованности. Она относится ко мне доброжелательно, но никогда не выходит за рамки дружеского общения.
Я слушала, затаив дыхание. То, что он говорил, казалось подозрительно знакомым… Но ведь этого же просто не может быть! Не может быть, чтобы он имел в виду то, о чем я подумала. Эти мысли надо срочно выкинуть из головы, пока не стало слишком больно…
– И тем не менее я намерен добиться ее расположения и согласия выйти за меня замуж, – заключил Данте. – Раньше или позже, но донья Эльнора Лучия Рокка станет моей женой.
Не успела. Правильно настроиться не вышло, и на миг показалось, что я падаю вниз с высокого каменного утеса. Эльнора Лучия Рокка.