– Значит, вы его ждали?
– Послушайте! – грубо сказала Антония. – Думаете, я бы вела сюда машину за тридцать пять миль, если бы не ожидала его увидеть?
– Нет, мисс. Но вы только что сказали, что он не ждал вас. Просто мне любопытно, что раз он вас не ждал, а вы не видели его несколько месяцев, почему были так уверены, что найдете его здесь?
– Я не была уверена. Но его привычки знаю. Одна из них – приезжать сюда на выходные.
– Мисс, насколько я понимаю, вы очень хотели видеть его?
– Хотела и хочу, – ответила Антония.
– Боюсь, мисс, это невозможно, – сказал инспектор, поднимаясь со стула.
Она непонимающе уставилась на него.
– Да?
– Да, мисс. Должен с прискорбием сообщить вам, что с мистером Верекером произошел несчастный случай.
Антония нахмурилась:
– Вы так мягко сообщаете мне об этом? Не трудитесь. Он мертв, или что?
Инспектор произнес сурово:
– Да, мисс. Он мертв.
– Господи! – Неприязненное выражение исчезло с ее лица. Она переводила взгляд с одного мужчины на другого. К изумлению констебля, в ее глазах появился огонек. – Я думала, вы хотите забрать мою собаку. Простите, что была несколько груба. Билли вчера вечером подрался, и безмозглая дура, хозяйка другой собаки, клялась отомстить ему всеми возможными способами. Мой единокровный в самом деле мертв? Что случилось с ним? Автокатастрофа?
У инспектора больше не было причин скрывать правду.
– Мистер Верекер убит, – сообщил он. И с удовлетворением заметил, что наконец-то как будто слегка потряс ее. Девушка немного побледнела и выглядела так, словно не знала, что сказать. После краткой паузы он добавил: – Тело было обнаружено в колодках в Эшли-Грин в час пятьдесят ночи.
– В колодках? – повторила она. – То есть кто-то посадил его в колодки, и он умер от страха, от холода, или что?
– Ваш единокровный брат, мисс, скончался от колотой раны в спину, – ответил инспектор.
– Очень скверно.
– Да.
Она машинально потянулась к открытой коробке с сигаретами, взяла одну и стала постукивать ею о ноготь большого пальца.
– Очень гадко, – заметила она. – Кто это его?
– Мисс, полиция пока не располагает об этом никакими сведениями.
Антония зажгла спичку и закурила.
– Я его не убивала, если вы это хотите знать. Вы явились арестовать меня?
– Разумеется, нет, мисс. Я только хочу навести кое-какие справки. Узнать от вас все, что прольет свет на…
Девушка покачала головой:
– К сожалению, не смогу. Мы были в ссоре и не разговаривали несколько месяцев.
– Прошу прощения, мисс, но тогда как вы оказались в доме мистера Верекера?
– А, это просто, – ответила она. – Он написал мне письмо, оно меня возмутило, и я приехала объясниться с ним начистоту.
– Можно спросить, мисс, это письмо у вас?
– Да, только показывать его вам, если вы этого хотите, не собираюсь. Оно сугубо личное.
– Насколько я понимаю, дело было очень срочным? Разве мистеру Верекеру в понедельник не нужно было быть снова в Лондоне?
– А я не хотела ждать до понедельника, – ответила Антония. – Позвонила на Итон-плейс, там его не оказалось, поэтому я решила, что, возможно, он здесь. Его не оказалось, но постели были застланы, в кухонном шкафу лежали молоко, масло, яйца и еще какая-то еда. Создавалось твердое впечатление, что он должен приехать, поэтому я ждала. В полночь он не появился, и я легла спать, потому что ехать домой было поздновато.
– Понятно. И вы не покидали этого дома… кажется, вы сказали – с семи часов прошлого вечера?
– Естественно, я находилась за пределами дома после семи, – раздраженно ответила она. – Я прогуляла Билли перед тем, как проникнуть в дом. Тогда-то он и подрался. В полумиле отсюда на него набросилась шелудивая охотничья собака. На месте драки осталось много крови и клочьев шерсти. Но серьезных повреждений не было.
Констебль оглядел бультерьера, с настороженным видом лежавшего у порога.
– Значит, ваша собака не пострадала, мисс? – отважился спросить он.
На лице Антонии появилось презрительное выражение.
– Нисколько. Он бультерьер.
– Я только подумал, мисс, – сказал констебль, осуждающе взглянув на инспектора, – странно, что ваша собака не покусана.
– Наверное, вы мало знаете о бультерьерах.
– Хватит, Диккенсон, – вмешался инспектор. И снова обратился к Антонии: – Должен попросить вас, мисс, поехать со мной в полицейский участок. Понимаете, вы родственница мистера Верекера, находились во время убийства в его доме, начальнику полиции потребуются ваши показания и все подробности, какие вы сможете сообщить о покойном…
– Говорю же вам, я ничего об этом не знаю! К тому же, если бы я хотела дать показания, то пригласила бы адвоката, проследить, чтобы я чего доброго не обвинила себя.
– Никто не хочет от вас этого, мисс. Но вы наверняка понимаете, что полиции нужно собрать все возможные сведения. Нельзя отказываться сообщить полиции то, что вы знаете о своем брате…
– Не называйте его моим братом! По матери он мне не брат!
– Прошу прощения. То, что знаете о своем единокровном, и о том, что делали сами во время убийства.
– Это я уже вам сказала.
– Да, мисс, и нужно, чтобы вы повторили это в каких угодно выражениях в участке, где это можно записать, дать вам прочитать, при необходимости исправить и подписать. Ничего опасного в этом нет, так ведь?
Она загасила окурок о блюдце.
– Мне кажется, там может оказаться много опасного, – заявила она. – Если собираетесь расследовать убийство моего единокровного, вам придется узнать много интересных мелочей о нашем семействе, поэтому могу сказать вам сразу же, что терпеть не могла Арнольда, не убивала его, но у меня нет алиби, и, насколько я понимаю, обстоятельства дела в какой-то мере указывают на меня как на убийцу. Поэтому, если вам все равно – а если нет, это ничего не меняет, – я не скажу ни слова, пока не увижусь со своим адвокатом.
– Как вам будет угодно. И если поедете со мной в Хенборо, то сможете позвонить адвокату из участка.
– То есть мне придется торчать в участке весь день? – спросила Антония. – Ни в коем случае. Ровно в час у меня в городе встреча за обедом.
– Ладно, мисс, – благодушно кивнул инспектор. – У меня нет желания требовать от вас показаний, раз вы против, но если только увидите в этом смысл и поведете себя разумно, думаю, у начальника участка не будет необходимости вас задерживать.
– У вас есть ордер на мой арест? – выпалила Антония.