– Очень кстати. Соль почти закончилась.
– А как там пленник? – вдруг вспомнил Роннар. – Он ещё жив?
– Жив. Девчонка, которая его кормит, успела обучить поганца десятку слов, или что-то вроде того. Так что уже можешь попробовать с ним поговорить. Этот скот отлично чувствует себя в подполе, между прочим.
– Хочешь уморить бестию, заточи его на голубятне, – пробормотал Роннар. – Боюсь, у меня вряд ли найдётся время на разговоры с пленником. Пусть девчонка, которая его учит, продолжает в том же духе. Тогда время спустя и я с ним смогу побеседовать. И пусть следят как следует, чтоб бестия не сбежал. Если попытается – убить. Сразу и без разговоров. Он может выбраться к своим и рассказать им, как тут у нас всё устроено. Нам этого не надо.
– Конечно.
Работы не останавливались ни на день, и почти весь урожай уже был собран. Путешественники вернулись очень вовремя – на следующий же день зарядил дождь, и телегу, не поместившуюся под навес, заканчивали разгружать в спешке, чтоб спасти соль. Жители посёлка были веселы и бодры – это благополучное возвращение обоза, да с товаром, да с подкреплением, показалось им добрым знаком. Значит, они не отрезаны от остального мира. Там, за дальними холмами и кромкой чащоб, течёт себе спокойная мирная жизнь, и, может быть, когда-нибудь придёт военная помощь.
Роннар знал, что это не так, но молчал. Успешно закончив последнее дело, он сразу выбросил его из головы и переключился на предстоящие задачи. Осень вступала в свои права, скоро начнёт подмораживать, а значит, надо было торопиться с постройками. На мысу почти все работы уже были закончены, дело было за прочими поселениями. Закутавшись в просаленный плащ, поборник собрался смотреть строящийся дальний форт.
Он надеялся, что в такую погоду бестии не полезут воевать. Но, оказалось, наоборот – густая морось, ложащаяся на поля и закутавшая лес, «гостям» из Тусклого мира была вполне комфортна. Они атаковали, когда отряд почти добрался до нового форта и здорово увяз в грязи, в проложенной кое-как и уже сильно разбитой дороге. Конь Роннара, которого тот попытался бросить вперёд, чтоб атаковать с налёта и, может быть, сшибить кого-то из противников конём же, заартачился и даже встал на дыбы. Ладно, так тоже можно, тем более что приземлился он копытом по голове самому бойкому бестии. Как любезно со стороны врага было сунуться прямо под лошадь…
Всё дальнейшее представляло собой невнятную кашу, заваривающуюся в грязи (а грязь тут была повсюду: и на дороге, и вне её). Отряд людей рассыпался по прилегающему лугу, ища удобный пятачок земли для своих сапог, бестии, понятно, подтягивались за ними. Страха в спутниках поборника больше не было, выработалась привычка, и она позволяла смотреть на бой, как на любую другую работу. Так строители кладут балку за балкой, соразмеряя силы и оставшееся время, и в первую очередь думают о том, чтоб не допустить какой-нибудь коварный перекос, потому что иначе переделок будет на полдня.
Рубились мужики спокойно и даже брезгливо. Дело обыденное.
Дождь застил глаза, водяная серость делала всех людей похожими, и даже внешние отличия бестий как-то размывались, что ли. Чуть позже Роннар выхватил взглядом пару дерущихся мужиков – как уж там оба умудрились увидеть в противнике бестию, только гадать и остаётся – и успел их раскидать, пока не порезали друг друга. Мужики, оба получив тычки от предводителя, разом очнулись и сообразили что к чему, зарыскали в поисках более подходящего противника.
А потом издалека ударил мерзкий вой сигнального рога, и к боевой грязевой каше скоро добавилось ещё несколько десятков своих. Видимо, обитатели недостроенного форта с вершины своего холма умудрились что-то разглядеть сквозь густую дождливую мглу. Сообразили. Собирая на себя столько бестий, сколько удастся, поборник посматривал в ту сторону лишь время от времени, так же часто, как и следил за своими спутниками – мало ли, вдруг снова надо вмешаться, чтоб исправить путаницу, или кого-нибудь спасти.
– Почему ж тут у вас так грязно? – поинтересовался Роннар, когда с него стряхнули последних врагов и помогли поймать испуганного, обляпанного грязью коня.
– Три ночи подряд шёл дождь, а в последний раз был настоящий ливень, – ответил Герлах. Староста сам любезно явился спасать поборника во главе своих бойцов. – Мыс, как понимаю, непогода зацепила лишь самым краем.
– Да как сказать… Репу-то убрали?
– Почти всю. Остатки урожая тоже вынем, хоть бы и под дождём. Будь уверен.
– Помощь нужна?
– Пригодится.
– Есть пополнение. Крепкие молодые парни, годятся и для боя, и для труда. Сами напросились.
– Так и хорошо! Нам все пригодятся. Стена пока готова только на треть, но мы успеем. Брёвен достаточно, нужно только вкопать их на место и укрепить.
– И как же вы обходитесь? – Поборник оглянулся на грязевое поле боя, откуда его спутники уже выковыряли своих раненых и убитых, а бестий закончили добивать. – Вижу, тварей вокруг полно.
– Сделали плетни и завалы. – Герлах пожал плечами. – Обычное дело. Идём, посмотришь.
– Часто на вас налетали в моё отсутствие?
– Не чаще, чем когда ты был на месте. Но мы уже привыкли. Стрел и сулиц в достатке, камни под рукой кучками, воду бабы мигом ставят кипятиться на огонь. Пока бестии дойдут до стены, проклянут половину своих богов. Так они не особенно-то и упорствуют. Пытались брать нас в поле, а я точно знал, откуда они обычно набегают, против того места посадил в кустах всех мальчишек с луками и пращами. Было весело.
– Как ты добился, чтоб парни не устраивали возню, пока ждут нападения? Ведь если дети обнаружат себя (а они обнаружат), именно по ним бестии и ударят первым делом. И так, что мало не покажется.
– А тут всё просто. Я первое время присматривался. Чуть ветка шевельнулась или кто-нибудь из них завозился, о деле забыл – всех пороть. Ну, там со скидками, конечно, тем, кто уж точно не виноват, сидел, например, в соседних кустах, которые не шевелились. Под конец виновные сами стали признаваться. А потом и возня прекратилась. Поротая задница живо делает из лоботряса полезного человека.
– Сурово ты с ними.
– Иначе никак. Пусть радуются, что не работают. Мне в их возрасте не было послаблений.
И Герлах повёл Роннара по форту, обстоятельно, по-хозяйски показывая, где у него что размещено и какие ещё есть планы на свободные участки холма. Нормальных домов пока было мало, поселенцы спешили сперва защититься от нападений, а также защитить от непогоды скот. Сараи выстроили хорошие, хоть и из остатков и обрезков дерева, а вот дома уже собирали как попало, чуть ли не из мусора. «Ничего, – объяснял староста. – Люди – существа крепкие. Выдержат».
После чего повёл показывать амбары. Вот уж что было поднято сразу и на века: мощные брёвна внизу, крепкий плетень из веток, тщательно обмазанный глиной – под крышей, даже выглаженные накаты, чтоб удобнее было подводить телеги, и хорошее расстояние от любых других построек. Задней стеной житницы были прижаты к камням, так что огню в случае чего на них перекинуться было неоткуда. Разумная мера, если учесть постоянное военное положение и вынужденную тесноту поселения. Если сгорит дом с одеждой и снаряжением, это ещё полбеды. А если пропадёт семенное зерно – тогда голод и смерть ждут всех. Конечно, соседи смогут поделиться, но в нынешних условиях у них и самих не изобилие.