– В том доме, готовит последних раненых к отправке, на станции собирают обоз, который уходит на юг, и пока тракт еще не перерезан северянами, их вывозят в сторону Мьента… Солдаты и жандармы, те, кто остался, еще держат подходы к тракту.

Прискакавший разгоряченный жандарм прервал разговор:

– Григо! Там на станции воздухоплавания смогли починить газовую установку, так что дирижабль будет! Раненых всех туда отправляйте, дирижабль в Латинг полетит.

– Отлично! – ответил Григо и повернулся к Кинту: – Ты пойдешь с Сэт, сопроводи обозы с ранеными до дирижабля…

– И посажу Сэт на этот дирижабль! Нечего ей тут делать, у меня дома, в Латинге, пусть и остается.

– Спасибо, сынок… Давай поторопись!

– Останьтесь с Григо, – сказал Кинт Сарту и Грату.

– Кинт, может… – Сарт замялся, – может, ты с Сэт полетишь, в Латинг?

– А в морду не хочешь?

– Да, а…

– Все! К баррикаде, провожу Сэт – вернусь, – прикрикнул Кинт на Сарта и побежал к дому, из арки которого выносили раненых и укладывали в две моторные повозки.

В свете факелов и масляных ламп в узком дворике Сэт предстала перед Кинтом в костюме для верховой езды и сапогах, и пояс с револьвером был к месту… Она, закончив перевязку горожанина, подняла глаза.

– Кинт!

В суете между погрузкой раненых не место для объятий и поцелуев, поэтому Кинт лишь взял Сэт за руку, вложил в ладонь ключ и начал быстро говорить:

– Слушай и запоминай. Этих раненых сейчас повезем на станцию воздухоплавания, там дирижабль ждет, прилетите с Мадэ в Латинг, идите ко мне во флигель, живите там – и никуда!

– Кинт…

– Не перебивай! – Кинт сжал руку Сэт. – Рядом с камином чугунный лист, на котором поленья, отодвинешь его, там тайник, денег должно хватить надолго, ни во что не ввязывайтесь там, живите тихо, понятно?

– Понятно… – Сэт начала шмыгать носом и всхлипывать. – Я боюсь, Кинт, я не хочу без тебя никуда…

– Пожалуйста, послушайся меня, Сэт, очень прошу… Все закончится – и я приеду.

– А когда? Когда все закончится? – огромными, полными слез глазами Сэт смотрела на Кинта.

– Не знаю!

– Можно ехать! – крикнул кто-то из механиков повозок.

– Я сейчас! – Кинт бросился к баррикаде, где застал Мадэ, отстегивающую портупею с тела убитого жандарма. Кинт вырвал из ее рук винтовку: – Ты едешь с Сэт!

Фургоны, громыхая, быстро мчались по дороге к станции воздухоплавания. Удерживаясь сзади фургона, стоя над двигателем и вцепившись в крышу, Кинт повернулся и посмотрел на город… все в дыму, зарево пожаров, взрывы… на баррикаду, что прикрывала дорогу, началась очередная атака северян…

Погрузка раненых на станции уже закончилась, в дирижабль хотели прорваться несколько мужчин, но, Кинт, стоявший на площадке швартовочной башни, угрожая оружием, не пустил их, сказав, что летят только раненые, женщины и дети, а у них есть два пути: либо самостоятельно к баррикадам, либо с его помощью вниз головой с башни. Те выбрали первый вариант и, оглядываясь на направленный в их сторону ствол револьвера, побежали вниз по железной лестнице. Наконец погрузка закончилась, взревели моторы, а дежурный на входе, помахав Кинту, откинул швартовочные тросы и закрыл дверь гондолы.

– Ты же погибнешь! – Сэт кричала Кинту из маленького окошка гондолы транспортного дирижабля, тщетно пытаясь перекричать шум винтов.

– Это вряд ли. Береги себя! – крикнул Кинт в ответ и, помахав рукой, еле успел прижать шляпу, которую чуть не сорвало потоком воздуха.

Винты вертикального разгона работали на полную мощность, оторвавшись от башни, дирижабль начал набирать высоту, поднимаясь неповоротливым огромным бобом в ночное северное небо, которое вместо туч затянуло дымом со стороны города.

Глава вторая

Дирижабль погасил корпусные огни, его уже не было видно на ночном небе, только гул силовых установок и шум винтов, рассекающих воздух, доносился до Кинта. Он еще несколько минут смотрел в небо, потом развернулся в сторону железнодорожной станции, наблюдая, как многочисленные повозки, люди, толкающие перед собой какие-то тележки с котомками, и просто бредущие налегке, устремились на юг, по торговому тракту, проложенному почти параллельно железной дороге. На привокзальной площади еще толкались и грузились люди… Подумав о том, что с ними всеми будет, если противник сломит сопротивление Григо и его людей на баррикаде, Кинт, громыхая сапогами по железу лестницы, побежал вниз.

– Что вы тут делаете? – спросил Кинт у двух круглолицых городовых, которые стояли у швартовочной башни и, наблюдая за потоком беженцев, переговаривались.

– Не понял, – развернулся один из них, – тебе чего?

– Я спрашиваю, что вы тут делаете?

– Так, а… за порядком следим.

– Если прорвут баррикаду в начале улицы, то незачем будет и следить, бежим!

– Чего это? – Тот, что потолще, отставил ногу в сторону, выпятил живот и положил руку на рукоять револьвера. – Ты кто вообще?

Хруст, с которым кулак Кинта погрузился в лицо городового, был весьма громким, второму досталось между ног… Забрав у двух бесполезных кусков мяса оружие и боеприпасы, Кинт вскочил на их повозку, что стояла рядом, бранно ругнулся и хлестнул пару лошадей вожжами.

Западный ветер уже который день не менял направления, огибая горы с южной стороны, способствовал огню, пожирающему город. Грохоча, повозка неслась в дыму вверх по дороге, но участившиеся взрывы и звуки выстрелов заглушали ее. Свист перешел в завывание… вспышка и взрыв… Кинт кубарем полетел вперед.

Неизвестно, сколько Кинт пролежал рядом с трупом лошади, но, придя в себя, он обшарил перевернутую повозку, нашел два пояса с револьверами и патронами и, шатаясь и припадая на правую ногу, побежал дальше. Защитников баррикады почти не осталось, передвигаясь вдоль домов и опираясь на каменные стены, Кинт наконец дошел… Дико болела голова, слезились глаза от заволакивающего округу дыма и все плыло вокруг.

– Григо! – закричал Кинт, укрывшись от пуль, которые выбили каменную крошку из стен чуть выше головы, за какими-то ящиками у стены дома.

– Что… Кто это? Кинт! – С налитыми злостью глазами и перекошенным лицом Григо подбежал к Кинту. – Ну что?

– Улетели… – выдохнул Кинт, пошатнулся и потерял сознание.

Откуда-то издалека, словно через подушку, до Кинта долетело пение птиц, а еще запах чего-то вкусного. Он открыл глаза и сразу нащупал под бушлатом рукоять пистолета… Сквозь деревья пробивались лучи солнца, у костра пять человек что-то варят, чуть в стороне несколько лошадей, на одной из них Кинт разглядел свой ранец.

– Григо… – Кинт поднялся и сел, держась обеими руками за голову.

– Кинт, ну что, как ты?