Прямо перед ней возникло лицо. Лицо, покрытые язвами. Глубокими, до кости, язвами, сочащийся желтоватым гноем.
Эми ощутила во рту резкий, горьковатый вкус. С трудом глотнула.
Со всех сторон на нее смотрели лица.
– Нет, – простонала Эми. – Пожалуйста. Я больше не могу.
Одно лицо было окровавлено. Болтались на ниточках глазные яблоки.
У другого на лбу зияла рваная рана. В трещине черепа Эми увидела рыхлый, пористый мозг.
С третьего была содрана кожа, его покрывала кровоточащая маска в паутине голубых вен.
Еще одно лицо настолько почернело, что его едва можно было принять за человеческое. Рот был открыт в нескончаемом крике, и внутри копошились белые извивающиеся черви.
Я знаю ее, подумала Эми, вне себя от ужаса. Я знаю эту женщину.
Это было лицо Шанталь Дювейн.
И тут она вдруг все поняла. Поняла, чьи это были лица.
Это были лица людей, убитых Анжеликой.
Если Анжелика одержит верх, она тоже станет пленницей клубящегося чернотой столба.
Эми зашлась в крике, кричала, пока у нее не перехватило дыхание.
– Ты сама во всем виновата, милая, – услышала Эми бесстрастный голос Анжелики.
– Как ты можешь? – кричала Эми. – Как ты можешь?
– Я все могу, Эми! – отвечала Анжелика.
Лица надвигались на Эми, стонали, хрипели. Глядели ей прямо в глаза. Лизали ее разлагающимися языками.
Эми рывком поднялась на ноги, метнулась в одну сторону, в другую. Уклоняясь от липких прикосновений.
– Правильно, – сказала Анжелика. Казалось, она где-то очень далеко. – Борись, Эми.
Или попроси получше. Им нравится, когда их умоляют.
Когти терзали волосы Эми. Рвали на ней платье. Больно впивались в руки.
Я просто так не сдамся, решила Эми. Они играют со мной. Мучают меня и наслаждаются.
Или хотят больше, чем жизнь.
Да! Вот в чем дело. Им нужно не только ее тело. Им нужна ее душа.
Если они овладеют душой, Эми станет такой же. Будет стенать и плакать. Снова и снова переживать свою смерть.
– Нееет! – закричала она.
Черный маслянистый дым оторвал ее от пола – она висела в воздухе.
Эми приготовилась к боли. Но ей было всего лишь холодно. Безумно холодно.
Закрой глаза, Эми, – ворвался в ее сознание чей-то голос. Ровный, мягкий, нечеловеческий. Так не похожий на завывающие в агонии голоса окруживших ее лиц.
Так не может говорить жертва, подумала Эми. Наверное, это голос одного из наставников. Это зло, твердила себе Эми. Не слушай его.
Закрой глаза, и все кончится.
Голос убаюкивал Эми. Она уже не помнила, почему нужно сопротивляться ему. Веки ее отяжелели, глаза закрывались.
Это конец, подумала она. Конец всему. Она погрузится во тьму, и страх исчезнет навсегда. Это так просто…
И тут Эми услышала смех Анжелики. Она смеялась.
Эми захлестнула волна гнева, прогоняя ледяное оцепенение. Она не собирается сдаваться. Она не имеет права. Она нужна своим родителям. Она нужна Дэвиду. И она не хотела уступать победу Анжелике.
Медленно, с трудом Эми открыла глаза. В ней словно пробудилось что-то – могучее, властное. Перед глазами у нее плясали искры, по телу разлился жидкий огонь.
Закрой глаза, Эми, и все будет кончено.
– Нет! – закричала Эми. Она чувствовала в себе силу. Небывалую силу.
Это то, что хотела украсть у меня Анжелика, подумала Эми. Эту силу. Мою силу.
– Я не отдам тебе ее! – воскликнула Эми. Она боролась с чернотой, клубящейся вокруг нее.
Лица приблизились к Эми вплотную, словно боясь упустить ее. Ужасное зловоние било ей в ноздри, лилось в рот, обволакивало ее.
Нет, думала она. Нет!
Внутри Эми горел огонь, распаляясь все жарче и жарче. Сильнее и сильнее.
И вдруг он вырвался наружу яркой вспышкой света.
На мгновение Эми ослепило. Потом она увидела, как вязкий черный дым, морщась, словно подпаленный ком волос, ползет прочь.
Эми рухнула на пол. Свобода! Она была свободна!
И тут она посмотрела на себя – и едва не лишилась чувств.
Вся ее кожа мерцала крошечными белыми искорками. Яркими, такими яркими, что они слепили ей глаза. Но не обжигали ее.
Эми краем глаза уловила какое-то движение в углу комнаты. Черный столб. Он кружился все быстрее и быстрее.
Лица смотрели на Эми, воя от злобы.
– Остановитесь, – прошептала она. Но она была не властна над ними. Вой нарастал, становился все громче, громче.
Тело Эми пронзила боль.
– Стойте! – крикнула она.
Шарики белого огня оторвались от ее тела и метнулись в столб.
В середине столба появилась трещина. Она становилась все больше и шире.
И тут черная вязкая масса распалась надвое. Лида корчились. Захлебывались в агонии.
На пол брызнула черная маслянистая жидкость, смешанная с кровью.
И тут все стихло.
Эми била дрожь. Все кончено, твердила она себе. Все кончено.
А где Анжелика? Эми обернулась.
Ее тетка лежала на полу в неестественной позе. Вокруг расплывалась черная лужа волос.
Я убила ее? Или ее убило то, что я уничтожила ее духов?
– Что ты наделала? – едва слышно простонала Анжелика.
Она не умерла!
– Твои духи исчезли, – сказала ей Эми.
– Нет! Не может быть!
– Но это так, – жестко сказала Эми. – Все кончено, Анжелика. Ты проиграла. Твои духи убили Бернис и Шанталь. И несчастную Нелли. Они не могли сопротивляться тебе. Но я смогла.
Эми смотрела на Анжелику. Она заметила, что глаза у нее снова стали зелеными.
– Прощай, Анжелика, – тихо проговорила Эми. И бросилась вон из комнаты.
– Тебе не сбежать! – крикнула ей вослед Анжелика.
Эми побежала быстрее. Ей нужно выбраться отсюда. К Анжелике в любой момент могла вернуться ее сила.
Нужно бежать к Дэвиду. Предупредить его!
Она подбежала к парадной двери.
Заперта.
Эми и забыла, что она заперта. Может быть, ключи есть в кухне или кладовой. Она поспешила в кухню и стала лихорадочно выдвигать ящики, рыться в шкафах.