Курц и Анжелина Фарино Феррара с немалым трудом вытащили сверток с окоченевшим трупом из багажника и заволокли его в хижину. Посередине находилась большая прорубь, а по сторонам от нее – фанерные короба, на которых можно было сидеть и следить за опущенными в воду лесками удочек. По мнению Курца, это сооружение больше всего походило на построенную над выгребной ямой уборную с дурацки большой дырой. Прорубь успела подернуться свежим льдом. Анжелина взяла из угла лопату с длинной ручкой и принялась разбивать ледяную корку. Ветер самым натуральным образом завывал; в северную стену хижины лупила ледяная картечь.

Анжелина обвязала тело автомобильными цепями, так что искать какие-нибудь тяжелые предметы не понадобилось. Они опустили Лео в прорубь – плечи протиснулись с трудом – и немного постояли, глядя на пузыри, поднимавшиеся посреди черного круга.

– Давайте выбираться отсюда, – сказал Курц.

Они уже выехали на шоссе № 5, когда Анжелина нарушила молчание:

– Хорошо, что вы выбрали Лео.

– Почему?

– Марко не пролез бы в прорубь. Нам пришлось бы пробивать новую.

Курц промолчал.

Анжелина поглядела на его лицо, слабо освещенное огоньками приборной доски. Машин на шоссе почти не попадалось.

– Курц, а вам не пришло в голову, что у Лео могла быть семья? Любящая жена? Несколько детей?

– Нет. А она у него была?

– Конечно, нет. Насколько мне известно, он удрал из Нью-Джерси после того, как до смерти избил свою подружку-стриптизершу. А годом раньше он убил своего брата за какой-то небольшой карточный долг. Но я имела в виду, что у него могла быть семья. Вы же этого не знали.

Курц не слушал ее. Он слишком долго пытался бороться с усталостью и теперь был не в состоянии вести философские беседы.

– Ладно, – сказал Анжелина. – Тогда скажите мне, что вы имели в виду насчет полицейских?

– Я не знаю.

Она не стала настаивать. Лишь когда они въехали в гараж «Прибрежных башен», Курц открыл рот:

– Возможно, мне удастся найти способ. Для нас обоих: добраться до Гонзаги и остаться в живых. Может быть, даже помочь вам занять то положение, к которому вы стремитесь, и попутно вынести Малыша Героина за скобки.

– Убить Стиви? – Похоже, ее не слишком шокировала эта мысль.

– Необязательно. Только выбить у него из рук рычаги.

– Расскажите мне.

Курц потряс головой. Он оглядел гараж и вдруг сообразил, что его «Вольво» все еще находится в спортивном клубе Буффало. А этот хорошенький маленький «Бокстер» ни за что не одолеет такой снег. И куда мне идти? Хансен наверняка держит под наблюдением и его комнату в «Ройял делавер армз», и офис. Курц подумал о том, как будет забита этой ночью крошечная квартира Гэйл – наверное, скрипач ляжет на диване, старый пропойца на полу, – и от этого его усталость сделалась еще сильнее.

– Вам придется отвезти меня в спортивный клуб, – еле ворочая языком, проговорил он. Может быть, ему удастся поспать там в автомобиле.

– На х… спортивный клуб, – светским тоном возразила Анжелина. – Этой ночью вы останетесь в пентхаусе.

Курц посмотрел на нее.

– Расслабьтесь, Курц. Я не собираюсь посягать на ваше тело. А вы, похоже, слишком устали для того, чтобы интересоваться моим. Мне просто необходимо узнать об этом плане. И пока вы не расскажете мне, вы не уедете.

– Завтра мне понадобится специалист по охранной сигнализации, – сказал Курц. – Ваше семейство должно знать кого-нибудь, кто по-настоящему хорошо умеет их отключать. А может быть, еще и мастер по взламыванию сейфов.

Анжелина рассмеялась.

– Что здесь смешного? – спросил Курц.

– Я отвечу вам наверху. Вы можете спать на диване в гостиной. Мы разожжем огонь в камине, вы нальете нам обоим по капельке бренди, и я объясню вам, что здесь смешного. Это будет вам вместо сказки на ночь.

ГЛАВА 25

Джеймс Б. Хансен пробудился в среду утром освеженный, бодрый и решил перейти в наступление. Он занялся любовью со своей немало удивленной этим женой. Только Хансен знал, что это почти наверняка происходило в последний раз, поскольку он собирался расстаться с этим городом еще до окончания приближающегося уик-энда. Но даже в те секунды, когда она стонала от наслаждения, он думал о том, что слишком долго занимал пассивную позицию в этой истории Фрирса – Курца, что наступило время продемонстрировать свое превосходство. Джеймс Б. Хансен был очень сильным шахматистом, но всегда отдавал атаке предпочтение перед обороной. А сейчас он шел вслед за событиями вместо того, чтобы опережать их. Пришла пора взять инициативу в свои руки. Этим людям следовало умереть сегодня.

Его жена снова простонала в своем слабом жалком оргазме. Хансен покорно ощутил свой собственный – он не забыл при этом обратиться к своему богу и Спасителю с молитвой, – а затем пришла пора мыться, надевать кобуру, в которой лежал «глок-9», и ехать на работу.

Хансен пришел в управление заблаговременно и сумел перенести на другие дни все, что было записано на сегодня в еженедельнике «капитана Миллуорта». Остались лишь встреча с бойскаутами из Двадцать третьего отряда в половине двенадцатого, да через час после нее ленч с шефом полиции и мэром. Он позвонил детективам. Майерс поспал несколько часов и снова дежурил возле дома секретарши в Чиктоваге. Брубэйкер проверил «Ройял делавер армз» и офис Курца – парень там не появлялся. Хансен приказал Брубэйкеру ехать в Чиктовагу и присоединиться к Майерсу. Он лично подъедет туда к ним.

Он спустился в подвальный этаж, чтобы запастись необходимым снаряжением.

– Ого, капитан! – воскликнул сержант, сидевший в оружейной за дверью из толстых железных прутьев, выдавая то, что ему требовалось. – Вы выходите на тропу войны?

– Всего лишь устраиваю тактические учения для кое-кого из моих мальчиков, – ответил Хансен. – Нельзя же позволять детективам лениться, жиреть и оставлять все развлечения парням из спецподразделений, не так ли?

– Конечно, нельзя, сэр, – согласился сержант.

– Пойду подгоню мой «Кадиллак», – сказал Хансен. – Не могли бы вы уложить все это в два непромокаемых мешка и поднять к задней двери?

– Конечно, сэр, – несчастным тоном отозвался сержант. Таскать тяжелые мешки с оружием и снаряжением по узкой запасной лестнице вовсе не входило в круг его обязанностей. Но капитан Роберт Гэйнс Миллуорт имел репутацию неумолимого офицера, полностью лишенного чувства юмора.

Хансен ехал сквозь густой снегопад в сторону Чиктоваги и думал о том, насколько легко было бы сделать все, что ему требовалось, если бы он мог собрать в дежурке дюжину своих детективов, дать им указания и направить на розыски Фрирса и Курца. Они проверили бы все гостиницы и мотели в Буффало и окрестностях, постучали бы в каждую дверь. Он не мог не улыбнуться этой мысли. Пробыв столько лет законченным одиночкой, Джеймс Б. Хансен позволил себе оскверниться коллективистским сознанием, присущим личности капитана Миллуорта. Что ж. Придется мне обойтись Брубэйкером и Майерсом. Конечно, в том, что ему приходилось полагаться на испорченного продажного копа и на жирного бездельника, не было ничего хорошего, но он должен использовать их, а затем как можно скорее от них избавиться.