— Опора! Я — Пихта!
— На связи! — ответил ротный.
— «Гости» вернулись с прогулки.
— Результаты?
— Вроде все чисто, но есть сомнения! Повторная разведка в светлое время после отдыха «гостей»!
— Ничего нет хуже неопределенности.
— Это точно.
— Внимательней там, Пихта!
— Само собой! До связи!
— До связи!
Шрамко отключил станцию, но тут же просигналила портативная рация.
— Слушаю!
— Пост-2, в Атылюхе замечено движение.
— Иду к вам!
Дмитрий взял автомат, бинокль, вышел из здания и побежал на позиции второго отделения, к наблюдателю. Перекатившись в окоп, встал рядом с бойцом охранения и поднял бинокль, направив окуляры на ущелье Атылюх.
Неожиданно из горла ущелья к каменной гряде, где начиналась балка, метнулись два силуэта.
— Твою мать, похоже, «духи»! — Шрамко взглянул на солдата: — Когда проявилось движение?
— Я заметил с минуту назад, какие-то тени от ущелья до гряды.
— И много теней увидел?
— Штук десять, может, больше. Неужели это банда Мадраса, товарищ старший лейтенант?
— Ну, не девочки же из борделя! Смотри за плато!
И тут рация сработала повторным сигналом.
— Да? — ответил Шрамко.
— Пост-1, движение в «зеленке»!
— Жди, иду.
Отключив рацию, Дмитрий спрыгнул на дно окопа:
— Чуял же. Вот тебе и интуиция, вот и тревога.
Он вышел на позицию первого отделения, к наблюдателю восточного направления, и там осмотрел «зеленку» через бинокль. У массива ни силуэтов, ни теней не увидел, но на довольно протяженной полосе вздрагивали ветви кустарника. И это — при полном штиле!
Шрамко перевел бинокль на ущелье Джекум и увидел уже отчетливо три человеческие фигуры, тащившие на плато два ящика.
— Чтоб вас!..
— Что такое, товарищ старший лейтенант?
— Смотреть и за участком перед «зеленкой», и перед Джекумом, ясно?
— Так точно!
— Никаких действий без моей команды.
— Понял.
Шрамко бегом вернулся в здание, разбудил связиста и вошел в комнату отдыха, где спал командир разведгруппы:
— Валер, подъем, «духи»!
Козин рывком поднялся. Сна как не бывало.
— «Духи»?
— Да, и со стороны «зеленки», и со стороны ущелий.
— Точно?
— Сам смотрел.
— Пойдем, я посмотрю.
На позициях наблюдатели доложили, что движения в ущельях и в «зеленке» прекратились.
— Понятно, — проговорил разведчик, — значит, «духи» «выпасли» нас ночью и пропустили, отойдя в глубь леса и ущелий. Так, поднимай, Дима, личный состав, но без шума, по одному скрытно на позиции. И я своих тоже подниму, отправлю в отделения.
— Может, твоих в резерве придержать?
— Какой, к черту, резерв, если сюда прет банда в двести рыл? Но показывать, что обнаружена, не следует. Сейчас отряды перемещаются по балкам и оврагам, это займет не менее получаса. Выйдут к минным полям, вот тогда и надо будет перехватить инициативу, первыми открыть огонь. Но все это обсудим позже, а сейчас поднимем людей.
Бойцы взвода действовали слаженно. По одному, за укрытиями, они вышли на позиции. Экипажи заняли места в боевых машинах.
Козин собрал разведчиков:
— Двое на позиции первого отделения, трое — второго, один — третьего. Задача — обнаружение противника. Особенно это касается гранатометчиков. Первое, что попытаются сделать «духи», это сжечь БМП и танк. А значит, в любом случае проявят себя. И на удалении минных полей. В дальнейшем держать оборону с бойцами взвода. Вопросы? Нет вопросов, вперед!
Отправив подчиненных, старшие лейтенанты Шрамко и Козин прошли в командный отсек. Связист сидел за Р-159 в готовности работать. Офицеры присели за стол.
— Дай-ка карту, Дима.
— Что ты хочешь на ней увидеть? По-моему, и без карты все ясно, — пододвигая карту, заметил Шрамко.
— Да нет, Дима, не все. Если с отрядами, вышедшими из «зеленки» и Джекума, в принципе, ясно, то вот почему «духи» из Атылюха рюхнулись в овраг, уходящий на запад?
— Обход?
— Сейчас посмотрим, куда они могут выйти по этому оврагу. — Козин уткнулся в карту. — Смотри! Овраг, куда спустились «духи» из Атылюха, уходит на запад, но… где-то метрах в четырехстах от перевала от оврага отходит балка, которая тянется к посту и соединяется с такой же балкой, по которой мы уходили в разведку. Я видел за кустами спуск слева, но думал, что там канава.
— Мы там покрышки жгли. Мелковато было.
— Но из нее можно перейти в балку обхода поста и выйти на участок между блокпостом и селом, ближе, естественно, к блоку. А там ни минных полей, ни позиций, три единицы бронетехники как на ладони. И потом, — Козин сделал паузу, наклонившись над картой, — и потом, из одной балки в другую есть переход за невысокой грядой на удалении от поста метров в пятьдесят. И выходящая к посту балка глубже. Хитер Мадрас. Он покажет нам отряды, продвигающиеся от леса и Джекума, а сам ударит с тыла, либо…
— Что либо?
— Либо напротив, имитирует главный удар с запада, отвлечет наши силы к банде, идущей из Атылюха, а основной удар нанесет с востока и юго-востока.
— Либо не станет заморачиваться и бросит все свои силы с трех или четырех направлений, заставив нас вести круговую оборону.
— Или так.
Решения на посту принимал Шрамко, хотя Козин был старше его по возрасту и более опытен, но начальник поста — Шрамко. Он и принял решение:
— Надо встретить банду, что идет от Атылюха. Выставить в подходящем к нему ущелье заслон.
— Где? Какими силами? — спросил Козин.
— Немного дальше места, где жгли покрышки. Там небольшой изгиб, разместить человек пять с пулеметом вполне можно. Захватить «Мухи». А заслон поддержит третье отделение.
— Пять человек, говоришь? Значит, это задача для моей группы.
— Ты согласен со мной, разведка?
— Идея неплохая. По крайней мере, карты Мадрасу она пусть и немного, но спутает. А для командира нет ничего хуже, когда происходит сбой тогда, когда пошел бой. Исправить его, скорректировать задачу очень сложно, зачастую просто невозможно. Так что я согласен. И вывожу своих в балку, ты же, Дима, выдели бойцов, смотрящих за появлением гранатометчиков. «Духи» обязательно попытаются сжечь бронетехнику. Их надо валить сразу, как поднимут трубы. И не забывай о снайперах на перевале.