Book.

Прямо перед ним располагалась рукоятка управления, с помощью которой он, капитан, будет управлять кораблем в космосе и стыковаться с МКС — Международной космической станцией. Как будто сидишь за рулем автомобиля, — но руль можно только крутить вправо-влево, а рукоятка поворачивается во всех направлениях. Интересно, какая она на ощупь? Джордж легонько коснулся её пальцем — и тут же дрогнула стрелка одного из электронных приборов. Он отдёрнул руку и сделал вид, будто ничего не трогал.

— Пятьдесят пять секунд до старта. Синхронизация боковых ускорителей.

Два твёрдотопливных боковых ускорителя обеспечивают старт шаттла и взлёт на высоту триста семьдесят километров. Выключить их невозможно. Как только топливо в них воспламеняется, космический челнок взлетает.

«До свиданья, Земля, — думал Джордж. — Я скоро вернусь».

Ему было чуточку жаль покидать эту прекрасную планету, друзей, родителей. Ещё немного, и он будет кружить по орбите у них над головами — сразу после стыковки с МКС, которая каждые полтора часа совершает полный оборот вокруг Земли. Оттуда, со станции, Джордж увидит Землю, океаны и континенты, пустыни, леса и озёра, ночные огни больших городов. А мама, папа и друзья — Эрик, Анни и Сьюзен, — глядя с Земли в безоблачную ночь, может быть, различат мчащуюся по небу яркую точку…

— Тридцать одна секунда до старта. Переход наземной пусковой установки в автоматический режим управления.

Астронавты слегка поёрзали в креслах, удобнее устраиваясь перед долгим путешествием. Но в маленькой кабине было так тесно, что даже правильно сесть перед стартом оказалось непросто: чтобы забраться в командирское кресло, Джорджу понадобилась помощь бортинженера. Перед взлётом кабина казалась перевёрнутой. Кресло Джорджа было отклонено назад, ноги торчали вверх, к носу челнока, а спина располагалась параллельно земле.

Шаттл готовился вертикально взлететь в небо, пробить облака и атмосферу и устремиться в открытый космос.

— Шестнадцать секунд до старта, — сообщил невозмутимый механический голос. — Включение водяной завесы для шумоподавления. Пятнадцать секунд до старта.

— Через пятнадцать секунд взлетаем, капитан, — сказал из соседнего кресла пилот. — Отсчёт пошёл.

— Счастливо оставаться! — бодро проговорил Джордж, а про себя подумал: «Ой, мамочка…»

И вам счастливо, командир! — ответил Центр управления. — Приятного полёта!

От волнения сердце выскакивало из груди, и каждый удар как будто отсчитывал мгновения до старта.

— Десять секунд. Включение системы дожигания свободного водорода. Система управления полётом запускает главный двигатель.

Началось! Всё по-настоящему!

Лёжа на спине в астронавтском кресле, Джордж видел в иллюминаторе полоску зелёной травы, а над ней голубое небо, в котором кружили птицы. Он постарался успокоиться и собраться с духом.

— Шесть секунд до старта, — объявил голос. — Включение системы зажигания маршевых двигателей. — Заработали все три главных двигателя, и Джордж ощутил жуткую тряску, хотя шаттл оставался на месте. В наушниках опять раздался голос из Центра управления:

— Пять секунд до старта.

Пять… четыре… три… два… один… Экипаж к старту готов?

— Да, — спокойно ответил Джордж, изо всех сил стараясь не завопить от ужаса. — Мы готовы.

— … ноль. Зажигание боковых ускорителей.

Вибрация нарастала. Внизу, под Джорджем, воспламенились ускорители. Реактивные двигатели с оглушительным рёвом оторвали шаттл от стартовой площадки и швырнули в небо. Джордж чувствовал себя так, словно его привязали к гигантской петарде и пальнули в небо. И что с этой петардой будет дальше — взорвётся она, или полетает и шлёпнется обратно на Землю, или, наоборот, затеряется в далёком космосе, — Джордж понятия не имел. А если бы и имел, сделать всё равно ничего не смог бы.

За иллюминатором голубела земная атмосфера, но самой Земли больше не было видно — Джордж покинул родную планету! Через несколько секунд после старта челнок перевернулся, и астронавты повисли вверх ногами, а огромный оранжевый топливный бак оказался прямо над ними.

— Ой-ой-ой! — завопил Джордж. — Что случилось? Мы летим вверх тормашками! Помогите! На помощь!

— Всё в порядке, капитан, — сказал пилот. — Мы всегда так взлетаем.

Через две минуты после взлёта Джордж ощутил сильнейший толчок, от которого корабль содрогнулся.

— Что это было? — прокричал он.

В иллюминаторы было видно, как оба стартовых ускорителя по очереди отделились от шаттла и стали удаляться, описывая гигантскую дугу.

Теперь, без ракетных ускорителей, в орбитальном корабле вдруг стало оглушительно тихо. Джордж бросил взгляд в иллюминатор, и ему захотелось нарушить эту тишину хотя бы криком «ура». Шаттл опять перевернулся, и орбитальный корабль снова оказался над топливным баком.

Прошло восемь минут тридцать секунд полёта — с тем же успехом могли пройти века, и Джордж бы этого не заметил. Наконец три главных двигателя затихли, и внешний топливный бак отделился от корабля.

— Лети-лети! — сказал пилот и присвистнул. Через иллюминатор Джорджу было видно, как скрывается из виду огромный оранжевый бак, которому предстояло сгореть в атмосфере.

Они пересекали ту черту, где синева земного неба переходит в черноту открытого космоса. Кругом сверкали далёкие звёзды. Корабль продолжал набирать высоту, но было понятно, что до максимальной высоты осталось совсем немного.

— Все системы в порядке, — сообщил пилот, проверяя мигающие огоньки на приборных панелях. — Выходим на орбиту. Готовы вывести нас на орбиту, капитан?

— Да, — уверенно сказал Джордж и обратился к Центру управления полётами в Техасе. — Хьюстон, — произнёс он едва ли не самое знаменитое слово в истории космических полётов, — мы выходим на орбиту. Хьюстон, вы слышите меня? Это «Атлантис». Мы выходим на орбиту.

В кромешной тьме, окружавшей корабль, звёзды казались ослепительно яркими и очень близкими. Одна из них, самая блестящая, вдруг стала приближаться, нестерпимо яркий свет бил прямо в глаза…