Закончив с осмотром внешнего вида флаера, я поверился к пилоту и присев рядом с ним, провел рукой по отросшим волосам, убирая челку в сторону и усмехнувшись, спросил:
— Ну что хрен мордастый, поговорим?
— А у меня есть выбор? — криво усмехнулся он.
— Конечно нет. Навигатор флаера подчиняется мне, так что я знаю маршрут до базы и где ты там летал, проводя разведку гор. Кстати, не там летал и не там у вас лагерь. Теперь давай пообщаемся на предмет описания твоих товарищей, что там остались. Кто такие и чего мне от них ждать… Не хотим говорить? Ну что ж, у меня есть некоторые препараты, которые развяжут твой язык…
Закончив с пилотом, ничего нового он мне не сообщил, я отправил его в мир вечной охоты, или кто у них там отвечает за загробный мир? Потом перенёс вещи в грузовой отсек флаера и принялся за уже нормальную диагностику аппарата. Летать он летал, но требовалось починить несколько второстепенных блоков, без которых обходились антарцы, да и вообще отладить его.
На это у меня ушло порядка часа, наконец, горелые платы некоторых блоков были починены, и вставлены на место. Проведя проверку всех систем. Я удовлетворился качеством ремонта и забравшись в «Призрак» прошел через грузовой отсек на место пилота. Отдав приказ компу на закрытие боковой двери, я поднял флаер в режиме геликоптера на триста метров и, набрав скорость, перешёл на самолетный вид полета. То есть лопасти остановились и превратились в крылья.
Буквально через два часа, когда горные отроги, где находилась МОЯ база, стали отчётливо видны, я стал уходить в сторону чтобы облететь лагерь антарцев далеко стороной.
Летел я над небольшой речкой, вытекающей из большого ущелья, вот в него я и направился, перейдя на режим полета геликоптера. Речка превратилась в горную, но место где можно спрятать флаер, я еще не нашел. Наконец ущелье расширилось и показалась красивая и зеленая горная долина. Вот туда я и направил свой аппарат. Найти в долине место, где можно спрятать флаер было совсем не трудно, и я быстро это место нашел.
Когда я ремонтировал блоки флаера, то восстановил блок поиска живых существ. Активировав его, я облетел поляну и кроме двух десятков животных ничего не обнаружил. Поэтому сев на лесную полянку, я заглушил все системы. Все, я находился в тридцати километрах от базы и в ста семидесяти от лагеря антарцев, пару часов бега. Я уже терял транспортное средство и повторять это не хотел, поэтому я и спрятал флаер так надежно. Ничего, сейчас соберусь, нарублю ветвей, укрыв им аппарат и можно по ущелью выбираться наружу, двинувшись к антарцам. Мне соперники как я уже говорил, ну нужны.
По местному времени был полдень. Я постоянно подводил часы, сверяясь по солнцу, чтобы быть в курсе, когда стемнеет и будет рассвет, поэтому мои часы имели самое точное время. Кстати, на другой стороне планеты, где я оставил лагерь майора Дайна, в данный момент было четыре часа утра.
Выбраться из ущелья труда не составило. Два дроида-разведчика показывали мне удобные спуски и звериные тропы. По одной такой я пробежал километра три, вспугнув стадо горных коз, пока она не ушла в гору, а я спрыгнул на галечный берег ручья и побежал уже по нему. Сбоку мелькнула высоко на стене ущелья шляпка воздуховода, скорее всего от внешних коммуникаций базы, но я не обратил на нее внимания, только отметил на навигаторе. Сперва ликвидация соперников, потом уж можно заняться поиском одного из входов. Их было семь штук, не считая створок в ангар для малой авиации, где должны находиться боты, челноки и катера.
Почти час я потратил на то чтобы выбраться из ущелья в степь. Ручей к этой времени уже разросся, мне даже попалось пару водопадов, красиво, кстати, говоря было, и убегал в степь неширокой пятнадцатиметровой речкой. Остановившись, я сориентировался и побежал в сторону лагеря антарцев, постепенно набрав крейсерскую скорость. До лагеря было чуть более ста километров, за час пробегу.
Так примерно и получилось. Только пришлось при приближении сбавить скорость, пока совсем не остановился, и включить системы оптической и визуальной маскировки, присев на корточки. Высокая трава укрыла меня, только верхняя часть шлема торчала, чтобы я мог навести целеуказатель в режиме бинокля и осмотреть местность. Дроиды меня заметно опережали. Надо хотя бы одного вернуть, чтобы он надо мной летал, отслеживал ситуацию, а особенно в том месте, где я заметил подозрительное шевеление. Лагерь близко, километров восемь осталось, стоило поберечься. При приближении картинки выяснилось, что это местные падальщики дрались над добычей, пока один, видимо самый хитрый, обойдя дерущихся, не вцепился во что-то, что мне было не видно.
Вокруг была ровная степь, пару раз мне попадались овраги, но тут я их что-то не наблюдаю, значит придется преодолевать эти два километра и обходить падальщиков стороной, чтобы они меня не заметили и не навели наблюдателей, если те включили их в свою оборону. Любого часового насторожит изменение поведение местных животных. Это значит рядом кто-то невидимый представляющий опасность. Мне этого естественно было не нужно, и я с большим крюком обошел тварюг с подветренной стороны. Двигаться на четырех конечностях было конечно не совсем обычно, но благо такие умения у меня были, хоть и без особого опыта, как и заложенные программы в Искин скафа.
Со стороны мое движение напоминало продвижение ящериц, только хвоста не хватало для стабилизации движения, а так нормально, тридцать километров в час я стабильно держал, хотя извиваться в скафе работая руками ногами, приходилось с немалой скоростью. Но и это было в плюс, чем дальше, тем быстрее у меня осваивались эти умения, и я все меньше совершал лишних движений, сосредоточившись на быстром преодолении этого участка.
В одном месте ветерок донес отчетливый запах свежей бойни, что заставило меня почти сразу остановиться и лечь на живот давай скафу нормально продолжить работу. Анализатор скафа быстро составил список запахов, а Искин проанализировав их, выдал удививший меня результат. Согласно нему, падальщики пировали на месте боя. То есть все сопутствующие запахи подтверждали их, как и частицы горевшего металла и пластика. Даже был едва уловим тонкий аромат взрывчатых веществ. Это означало, что кто-то воспользовался гранатометом. При стрельбе из комплекса пулеметным или снайперским огнем, запах от выстрелов совсем другой. Нет, тут точно кто-то поработал антарским гранатометом, что был встроен в стрелковый комплекс.
Секунд десять я размышлял, что бы это могло быть. Искин выдавал предположение, что падальщики пируют над человеческими останками, однако поразмыслив, я отбросил эту версию. Что антарцы сами себя убивают? Хотя это на них похоже.
Местных поселений тут нет, они дальше в четырёхстах километрах у ущелья, что пронизывал эти горы насквозь, и где находилась караванная тропа. Убийства своих у работорговцев я не исключал, но не в этой ситуации. Думаю, часовой воспользовался комплексом, чтобы отогнать местных животных и убил одного из них. Вот это предположение более похоже на правду. Все три разведчика что я выпустил, улетели далеко вперед и видимо пропустили это место стороной. Поэтом выругавшись, я выпустил четвёртого дроида и отправил его к месту пиршества. Первый же взгляд подтвердил мнение Искина, что антарцы сводят между собой счеты.