– Твои предсказания ближайшего будущего мало-помалу становятся все точнее. Куда мы выдвинемся-то? – с интересом осведомилась Анжела у своего парня, помогая ему одеться в броню. Главным образом именно для этого и нужен был некоторый временной лимит при объявлении боевой тревоги, поскольку круглые сутки находиться в доспехах не мог практически никто. А разного рода зачарованные латы продолжали оставаться среди бойцов очень и очень популярными. – И что там будет нас ждать?
– Куда – не знаю, – развел руками Олег, задумавшись о карьере профессионального игрока. Ну или хотя бы любителя. Страдавшие от неизбежных во время такого конфликта нервных потрясений солдаты и офицеры в минуты отдыха активно радовались жизни и глушили свой стресс не только доступными девками и водкой, но и картами. Про артефакты, поместья и даже пригодных для договорного брака дочерей, пущенных по ветру игроманами, народная молва активно разносила сплетни одна другой невероятней. И не совсем без оснований. Наглеть с выигрышами, конечно, не стоило. Ибо люди в боевых частях собрались суровые, а прилетевшей из-за угла пули или официальной смертельной дуэли еще никто не отменял… Однако увеличить свое жалованье процентов на двадцать – двадцать пять можно было бы без особого риска. – А что нас там ждет, можно и без пророческого дара догадаться. С самого начала артиллерийской подготовки над каждым конкретным человеком в любой из трех готовящихся к битве армий нависла угроза полной задницы. И теперь она стремительно опускается, оставляя всех нас между левым и правым полушариями оной.
– Раньше ты был куда более осторожен в своих высказываниях. Значит, раз твое чувствующее угрозу подсознание прорывается наружу в виде ругани, там будет куда хуже, чем обычно, – нахмурившись, заметила девушка, а потом вдруг подскочила к Олегу и впилась ему в губы страстным поцелуем. И к тому же за секунду до того, как оборвать поцелуй, больно ущипнула за ягодицу. – Взбодрись и не смей раскисать! Мы еще живы, и я не прощаюсь!
– Ведьма… – с непонятной даже ему самому интонацией протянул парень, провожая взглядом стремительно удалявшуюся от него подругу, которую он так и не успел наградить карательным шлепком. – Анжела, только посмей умереть, слышишь меня?! Из принципа научусь некромантии и буду тебя вечность с того света призывать, чтобы ты мне парадную форму гладила!
Единственным предметом местной бытовой техники, с которым Олег так до конца и не смог освоиться, являлся утюг. Все имеющиеся в зоне его досягаемости модели были очень большими, тяжелыми и беспроводными по причине неиспользования в своей работе электричества. А зачем, если есть горячие угли, которые под воздействием пары простеньких рун на корпусе не остынут на протяжении нескольких часов? Этими чугунными чудовищами инвалид неизменно наглаживал ужасные складки, которые превращали официальную одежду в черт знает что. Приходилось прибегать к помощи профессионалов в виде всегда готовых подработать представительниц обслуги – прачек, кастелянш или швей… Правда, последнее время их во всех смыслах слова заменила Анжела. И не сказать, чтобы девушка этим фактом особо возмущалась. Спасало то, что не так уж и часто ему требовалось куда-то отправиться при полном параде. Ну а повседневная одежда на фронте считается чистой в том случае, если она не может при снятии сохранить свою форму из-за слоя окаменевших солевых отложений пота, и если с нее не капает свежая кровища.
Как и при захвате крепости, корабль был перегружен взятыми на борт войсками, только на сей раз это была обычная пехота. Витязи вместе со своими расчудесными конями, превосходящими по ТТХ [37] иные образцы примитивной бронетехники, сейчас куда больше пользы могли принести, передвигаясь по земле. Олег, квартировавший в лазарете, оказался по большей части избавлен от толкучки и предоставлен самому себе. Однако его отдых быстро кончился. Буквально через пять минут после старта корабль содрогнулся сначала от залпа бортовых орудий, а потом от попаданий. И целителя вызвали на орудийную батарею, где один из снарядов ворвался внутрь, выведя из строя нескольких канониров и набившихся в это место солдат из числа временных пассажиров.
– Пропустите! Расступитесь! Дайте дорогу врачу! – Целитель проталкивался сквозь скопище спин в простых серых шинелях, поверх каждой из которых висел ремень закинутой в походное положение длинной винтовки. Хотя этим оружием практически никто из солдат, пускай даже рядовых, не ограничивался. Примерно половина вдобавок таскала короткие топоры, которые больше походили на боевые секиры, чем на инструмент плотника, а вторая оказалась вооружена большими стальными башенными щитами, из которых запросто можно было составить живую стену или сделать передвижное укрепление. – Так, того, того и вот того сразу в морг! И этих двух тоже туда!
– А нас-то зачем? – удивленно округлил синие глаза мужчина, в которого Олег ткнул пальцем напоследок. Учитывая, что соседствовали они с лохматой бородой примерно до середины груди, зрелище было еще тем. – Мы же живые!
– Да, но они-то нет! И своим ходом до мертвецкой явно не дойдут, а некроманта нашего отвлекать от работы сейчас совсем не нужно, – хмыкнул Олег, присаживаясь на корточки перед первым из раненых. – Взяли – один за руки, второй за ноги – и понесли! В лазарете положите в уголок под иконой, где брезент постелен. Дорогу сами найдете, а не найдете – так у кого-нибудь спросите. Там у меня не заперто…
Три человека могли подождать, поскольку легкие ранения в виде застрявшего в руке куска железа или глубокой царапины на груди не несли собой особой угрозы, а бинты и умение их применять имелись минимум у каждого третьего из присутствующих. Наложенный жгут на оторванную конечность быстро переместил четвертого из пациентов категории «тяжелых» в относительно стабильное состояние. А порция морфия пятому сделала умирающего тихим, мирным и спокойным. Впрочем, возможно, он еще имел шансы выкарабкаться, и развернувший прямо на грязной палубе переносный набор полевого хирурга Олег был намерен их использовать. Черная форменная куртка, палаш и револьвер с зачарованными пулями свидетельствовали о том, что сразу десяток осколков разной величины поймал своим телом ведьмак. Боевой маг первого ранга, очевидно, послужил чем-то вроде щита для остальных, перекрыв собой чуть ли не половину траекторий разлета кусочков разорвавшегося снаряда. Хотя, скорее всего, он сделал это абсолютно против собственной воли и даже не успел сообразить, что произошло.
Влитое прямо в глубокую рваную рану на шее зелье, помогающее предотвратить кислородное голодание, должно было спасти его мозг от гибели. Ватные тампоны заткнули основные дырки, предотвращая дальнейшую кровопотерю. Чужеродное железо из тела можно было извлечь и позже. Небольшой артефакт-дефибриллятор запустил остановившееся сердце, грудь раненого сделала первый судорожный вдох, и Олег расплылся в довольной улыбке, слыша, как в толпе окружающих его людей раздаются одобрительные шепотки… Как вдруг нечто непонятное вспороло стену, вывернув наизнанку броневые листы, доски, одну из пушек, обслуживающего ее автоматрона и пяток человек, включая вроде бы стабилизировавшегося пациента. Его ноги просто отрезало, зацепив то ли обломком, то ли частью той штуки, которая разбила борт летающего корабля. Возможно, эта травма тоже не оказалась бы смертельной, но целитель больше не мог заниматься им, поскольку все свои силы тратил на то, чтобы не вылететь в пролом наружу. К счастью, дополнительная броня придала ему массы, а в спину вцепились руки солдат, удержавших Олега от падения.