– Не беспокойтесь, я понимаю вас, – перебил меня хранитель подземелья, не дав мне завершить слишком опасную мысль. И добавил совсем тихо: – Я позабочусь. Обо всем позабочусь, барон. Такова моя участь – быть хранителем не только костей, но и тех, кому суждено однажды пополнить число моих призрачных собеседников.
Рядом со мной засеребрилось легкое облачко. Я слабо улыбнулся. Нет, Тоннис, я не забыл о своем обещании тебе.
– Ты свободен, – негромко шепнул я.
Легкий ветерок взъерошил мои волосы, будто призрак напоследок ласково погладил меня по голове. И облачко навсегда растаяло, осев крупными белесыми каплями на вторую могилу моего брата.
А у меня оставалось еще одно очень важное дело. Главный инквизитор, отец Грегор. Он обязан был заплатить за то, что посмел бросить вызов Темному Богу. И я не имел ничего против того, чтобы в этот раз выступить на стороне своего заклятого противника.
Но прежде я должен был вернуться в кабинет и поговорить с Ташей. А заодно дать разрешение Дирону открыть глаза.
Я развернулся и медленно направился к выходу из подземелья. Теперь мне не нужны были подсказки Райчела, хотя я похоронил Ричарда в одной из самых дальних штолен. В конце концов, то, что некоторое время его тело послужило вместилищем души моего брата, не делает инквизитора принадлежащим к роду Сурина. Не хочу смущать своих предков столь двусмысленным соседством с останками инквизитора.
А еще где-то здесь была похоронена Агнесса. Я знал, что об этом уже позаботился Тоннис. И меня вновь кольнуло слабое раскаяние при воспоминании о симпатичной целительнице, подарившей своей смертью мне надежду на спасение. Да, она была обречена с той самой секунды, как вошла в мой замок. Но все же я испытывал чувство вины за то, что не сумел ее спасти.
План подземелья словно пылал перед моим внутренним взором, когда я неторопливо шел обратно. Теперь я видел все эти запутанные ходы, обвалы и круговые штольни так же ясно, как если бы они были нарисованы на листке бумаги. Жаль, что, скорее всего, это знание мне никогда больше не пригодится.
В тот момент, когда я достиг старой каменной лестницы, круто ведущей наверх, я вдруг почувствовал чье-то присутствие за своей спиной. И мне не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кто это.
– Отец, – прошептал я, услышав слабое характерное покашливание.
У отца было слабое горло, которое часто воспалялось. Видимо, и после смерти он сохранил свои привычки. Впрочем, призраки трепетно относятся к подобным мелочам, напоминающим о счастливом времени, когда им светило солнце живых.
– Вулдиж, – чуть слышно отозвался он. – Прости…
Мне не надо было спрашивать, за что он просит прощения. Родители не должны оставлять детей, особенно когда им так нужна помощь и пригляд. Если бы отец не был настолько падок на женские чары, если бы не изменял моей матери при каждом удобном и неудобном случае, то она не застала бы его со служанкой на сеновале, и он бы не умер от разрыва сердца. И сама леди Аглая осталась бы жива, а значит, двое мальчишек из рода Сурина не столкнулись бы в столь юном возрасте с жестокими интригами мира взрослых.
– Все в порядке, – произнес я. – Не переживай. Инквизиция все равно нашла бы способ уничтожить наш род. Не эдак, так иначе.
– Я должен был навестить тебя раньше, – смущенно признался отец. – Но мне было запрещено…
И опять я не стал требовать уточнений, кто бы мог закрыть духу моего отца дорогу в родной замок и не позволить призраку некроманта помочь советами своему сыну. По большому счету это было уже не важно. Я сделал свой выбор, и теперь ничто и никто не способен спасти меня.
– Не переживай, – опять повторил я.
Мне очень хотелось повернуться и посмотреть на отца. Я так давно его видел в последний раз… Память сохранила лишь его хриплый кашель и почему-то шрам в основании большого пальца на правой руке. А вот лицо… Я никак не мог вспомнить, как же он выглядит. Как ни старался, но видел лишь мутное белое пятно вместо лица.
Однако я прекрасно понимал, что лучше мне не делать этого. Пусть и невежливо – стоять спиной к отцу, но… Так будет лучше, честное слово. Наверное, мне просто стыдно показать ему то, кем я стал. Или вернее сказать – чем?..
– Нет, ты не понимаешь, – виновато произнес отец. – Я бы мог избавить тебя от стольких проблем! У меня было достаточно сбережений, которые я хранил в тайне от твоей матери. Ты прекрасно знаешь, как твоя мать любила тратить деньги на драгоценности и прочие дорогие безделушки, поэтому я не посвящал ее в финансовые дела нашей семьи. Вулдиж, если бы мне только дали переговорить с тобой! Тогда ты бы ни в чем не нуждался!
Я горько усмехнулся. Да, но нищим некромантом было намного удобнее управлять и предсказывать его поступки. Если бы я не испытывал вечной нужды в деньгах, то вполне мог бы отказаться от просьбы Таши расследовать странную смерть ее отца и последующие загадочные происшествия в ее доме. Хотя, скорее всего, это она не осмелилась бы потревожить меня визитом, поскольку знала бы, что ей нечего предложить мне в обмен на мое участие в том деле, с которого началось наше знакомство. А это значит, что главный инквизитор не сумел бы завлечь меня в эту западню.
Подумав так, я тряхнул головой. Нет, история завершилась бы гораздо раньше. Если бы Мерар не нуждался в деньгах, то ни за что не взялся бы изучать запрещенные ритуалы некромантии и не вызвал бы демона, а следовательно, два последних представителя рода Сурина не сошлись бы в кровавой битве один на один.
– Прости, – негромко сказал отец. – Я был обязан нарушить запрет, послать тебе весточку, намек… Ты догадливый мальчик, обязательно бы понял, где надлежит искать. Но я боялся, очень боялся. Не всем потомкам Сурина дозволено спорить со столь могущественными созданиями.
Перед моим внутренним взором возникла небольшая ниша сразу за лестницей. Там, за крепкой дубовой доской, пропитанной особым составом против гниения, хранился клад. Тот клад, который был мне так нужен несколько лет назад и который сейчас потерял всяческое значение для меня. Золото не спасет меня от выполнения сделки. Но тем не менее я все же склонил голову и негромко обронил:
– Спасибо, отец!
Тот ничего мне не ответил. И я понял, что он поспешил удалиться, возможно испугавшись того, что рассказал мне слишком много. Увы, но мой отец никогда не отличался особой храбростью. Иначе не умер бы на месте от разрыва сердца, когда моя матушка застала его без штанов рядом с очередной любовницей.
Я горько усмехнулся. Ну что же, еще одной фамильной тайной меньше. Теперь я знаю, почему отец ни разу за все эти годы не навестил меня и не дал совета. И это знание не сделало меня счастливее.
* * *
В кабинете было темно. Лишь осколки зеркала, прежде сметенные мною в дальний угол комнаты, едва заметно мерцали. Видимо, главный инквизитор не разорвал до конца связующее заклинание, желая подсмотреть хоть одним глазком, что же я буду делать дальше.