Стол Стороженко в тот период был завален шифровальными телеграммами, справками, агентурными донесениями о подозрительном поведении отдельных офицеров военной разведки за рубежом. Фиксировались прямые подходы к ним с вербовочными предложениями сотрудников спецслужб США и стран блока НАТО, чего раньше в таких масштабах не наблюдалось.
А теперь о поведении Баранова за рубежом. Как говорится, чем меньше мы знаем, чем больше подозреваем. Именно с таких позиций отнеслись к Баранову американские разведчики в Дакке, увидев в лице руководителя технических специалистов другое лицо. По признакам поведения на службе они быстро вычислили вероятную принадлежность Баранова к военной разведке.
— Где цветок, там и медок, — рассуждал резидент ЦРУ в Дакке, беседуя со своим подчиненным Брэдом Ли Брэдфордом. — Надо активнее вести вам разработку русского. По всем признакам он может относиться к военным, то есть к ГРУ. Нельзя затягивать процесс. Мало от вас поступает информации по этому субъекту. Вы меня поняли?
— Да, сэр!
— Активнее задействуйте бытовые, спортивные, представительские мероприятия. Вам надо вытащить его на себя, а там и недолго положить русака на лопатки. Сейчас, с учетом событий в СССР, удобно работать с русскими, они голодны как никогда. Они чувствуют слабость своего руководства и государства, а потому надо прессинговать, топтать, не давать опомниться этим ослабленным подданным разрушающейся советской империи, добивать, как на ринге сильный боксер добивает слабого, — цинично откровенничал шеф со своим подчиненным.
— Мы часто играем в волейбол с командами многих посольств, в том числе и с советской командой, — вставил Брэд, чтобы подвести своего шефа к конкретной мысли.
— Вот и пригласите игрока Баранова на чашку кофе, ведь вилла ваша недалеко. Условия конспирации на ней надежные. Дом весь в зарослях, — напутствовал руководитель своего подчиненного.
— Этот план я вам уже докладывал.
— Я помню, вот по нему и действуйте! — подытожил седовласый, с большими залысинами, краснощекий янки. Он хрипло дышал, по всей вероятности, страдая одышкой, как астматик, — видно, климат ему был не по его здоровью.
Прошло несколько дней после последнего волейбольного матча, и однажды Брэдфорд пригласил Баранова на чашечку кофе. У него уже созрел вполне продуманный план действий. Однако Вячеслав неожиданно отказался от предложения иностранца, но о явном подходе американского разведчика своему руководству не доложил.
«Доложишь, начнется разбирательство, — рассуждал офицер. — Затаскают на коврик к резиденту. Начнут подозревать, а, как известно, подозрений у человека тем больше, чем меньше он знает. Не буду ничего говорить. А с другой стороны, может, что и выгорит от такой дружбы, я ему, а он мне. Что тут страшного?!»
Когда же последовало вторичное приглашение, советский офицер ответил в принципе согласием и в то же время обещал подумать.
— Он у меня в кармане, — ухмыльнулся про себя Брэд. — Я практически его уже заарканил. Чувствуется, Вячеслав голоден — он, наверно, ищет денег. На этом надо и играть. Рыбка клюнула. Теперь главное — вовремя подсечь…
* * *
24 октября 1989 года Баранов покинул служебное помещение и вышел в город. Недолго побродив улочками Дакки, он вдруг зашел в ресторан «Лиин Чин». С телефона-автомата набрал номер виллы американца. Произошел короткий телефонный контакт.
— Брэд?
— Да!
— Я готов встретиться завтра.
— Окей! — Американец сразу узнал свою жертву. Потом с улыбкой взглянул на телефонную трубку и, укладывая ее на базу, даже слегка погладил пластмассовый аппарат. Он понял: русский готов сотрудничать за деньги — это правда. Вспомнились заученные перед командировкой слова из индийского средневекового литературного памятника «Хито-падеша»:
«Алчного привлекай деньгами, гордого — честью, глупого — выполняя его желания, мудрого — правдой».
Он часто повторял, как молитву, эти слова, когда готовился к аналогичным разговорам с кандидатами на вербовку.
Баранов, как и договаривались, на следующий день, снова оставив рабочее место, теперь прямо направился на виллу Брэда. Он несколько раз проверился, нет ли «хвоста» или знакомого из посольства. Как разведчик, офицер отлично понимал, куда и зачем идет, — он шел наниматься на работу в качестве предателя.
Брэдфорд внимательно наблюдал из окна за подходами к калитке и самим входом во двор виллы. В ответ на сигнальный звонок он нажал кнопку. Наконец калитка приоткрылась, и в ее проеме показалось встревоженное и бледное, как определил Брэд, лицо Вячеслава…
За небольшим столиком с фруктами, кофе и виски сидели два разведчика: американский и советский. Говорили без обиняков — прямо, почти в лоб, стреляя знакомыми понятиями и терминами. Баранов откровенно жаловался на трудности жизни в Союзе, очереди, унижение через гуманитарную помощь, нехватку продовольственных и промышленных товаров, хотя признавался, что для тех, кто работает за рубежом, жизнь сносная, но и только.
— А вы бы хотели получать больше? — улыбнулся Брэд.
— Кто же не хочет, кто не желает. желание — это тоже мера ценности и колыбель надежды, — образно ответил советский товарищ американцу.
На вопрос о быте Баранов стал вдруг жаловаться, что в Москве живет в малогабаритной квартире и это при серьезно больной дочери.
— Я вам помогу деньгами и лекарствами при условии, если мы будем друг друга подпитывать информацией для нашего же профессионального роста, — он сочувственно стал записывать диагноз дочери русского гостя. — Давайте встретимся через пару дней. Мне нужно время, чтобы найти наиболее эффективное лекарство.
— Спасибо, очень тронут вашей заботой, — промолвил Баранов, прекрасно понимая, какое течение подхватило ладью его дальнейшей судьбы.
Договорились встретиться через три дня — 27 октября.
Брэд понимал: в вербовочной работе надо работать, как в кузнице, — куй железо, пока оно раскаленное, пока оно красное. Именно в таком режиме работы с металлом наиболее легко достигается изменение его формы.
Когда Баранов шел на вторую встречу, он осознавал, что готовится его вербовка и он должен, просто обязан дороже себя продать.
«Я вынужден максимально использовать этот факт! — размышлял советский офицер. — Поиграю на две стороны, подою чужих и своих. А в перспективе с учетом долбаной перестройки надо в конце концов делать ноги в США. В Союзе многим, таким как я, перспектив нет, как нет будущего и у Союза. Условия выезда в США я сразу же поставлю янки на вид».
* * *
Ко второй встрече он готовился тщательно. Вячеслав прокрутил в голове все то, что он знал и что могло заинтересовать в первую очередь американцев. Вспомнил некоторые ему известные установочные данные на негласных помощников и даже номера приказов из Центра, не говоря об их содержании. Фамилии руководителей ГРУ. Для торга все сгодится!