Вывод:
Все эти данные приводят меня к убеждению, что:
1. В германских планах сейчас ведущейся войны СССР фигурирует как очередной противник.
2. Сроки начала столкновения — возможно, более короткие и, безусловно, в пределах текущего года…
Военный атташе СССР в Германии генерал-майор В. Тупиков».
Я привел письмо Василия Ивановича в сокращении, оставив только самое главное, основное. А основными были вопросы, над которыми ломали головы многие в стране — и Политбюро во главе со Сталиным, и МИД, и НКВД, и, разумеется, военная разведка. Тупиков уже в апреле 1941 года ясно и четко сказал: война с Германией будет (СССР — очередной противник) и сроки ее начала в 1941-м (в пределах текущего года). В этом письме подкупает то, что Тупиков не юлил, не подстраивался под сталинское мнение, имел мужество сообщить собственные выводы, вытекающие из реального анализа обстановки.
Современные исследователи предвоенных лет, разбирая по косточкам, построчно письма, донесения, телеграммы, записки, иные документы, выстраивают версии: почему же Сталин в конечном итоге не поверил разведке? Стараются встать на его место, поразмышлять, порулить хотя бы мысленно за него и объяснить наконец этот мучительный парадокс, стоивший нам миллионов жизней и столь трагического развития событий на первом этапе войны.
А если бы Иосиф Сталин повел себя иначе?
Маршал Советского Союза Александр Василевский в своей книге «Дело всей жизни» отвечает на этот вопрос: «…Если бы к тем огромным усилиям партии и народа, направленным на всемирное укрепление военного потенциала страны, добавить своевременно отмобилизование Вооруженных сил, перевод их полностью в боевое положение в приграничных округах, военные действия развернулись бы во многом по— другому». И далее маршал продолжает разъяснять, что бы произошло, сделай все это Сталин: «.Можно предположить, что уже в первые дни войны были бы нанесены противнику такие потери, которые не позволили бы ему столь далеко продвинуться по нашей стране, как это имело место».
Но Сталин не сделал то, что должен был сделать. Почему? Тут множество причин. И все они верны, точно так же, как и неверны одновременно. Сталин давно мертв, а только он один знал истинную причину собственных заблуждений. И все же, все же. Я попытаюсь к множеству существующих версий добавить свою.
Столь чудовищная стратегическая ошибка совершалась потому, что рядом со Сталиным, в его ближнем и дальнем окружении, не было генерала Туликова или подобных ему. Ведь откровенно говоря, горько и стыдно сегодня читать документы, которые ложились Верховному на стол. Факты зачастую приводились верные, но выводы делались лживые, трусливые в угоду хозяину.
20 марта 1941 года начальник военной разведки генерал Филипп Голиков представил Сталину специальный доклад: «Высказывания, оргмероприятия и варианты боевых действий германской армии против СССР». Ныне этот доклад достаточно известен. Все в нем было верно. Кстати, во многом этот документ основывался на сообщениях и выводах генерала Василия Тупикова из Берлина, и даже даты нападения приводились те же. Однако выводы у Голикова были совсем другими. В своих воспоминаниях маршал Жуков указывает, что эти выводы и дезинформировали руководство страны. Процитируем их.
1. На основании всех приведенных выше высказываний и возможных вариантов действий весной этого года считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет являться момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира.
2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки.
В одной из своих статей военный разведчик генерал— полковник Анатолий Павлов назвал выводы Голикова «угодничеством и страхом за свою судьбу».
Но если бы Голиков был единственным. В берлинской резидентуре в подчинении у военного атташе генерала Тупикова в помощниках служил полковник Василий Хлопов. Он занимался обработкой материалов по дислокации и группировкам немецких войск.
В спецархиве ГРУ сохранились любопытные документы. Еще в 1960 году начальник архива полковник Колдышев подготовил руководству военной разведки докладную записку. В ней он пишет: «В своих обобщенных докладах, сделанных на имя военного атташе, и заключениях из бесед с немцами и военными представителями других стран в Берлине полковник Хлопов делал неправильные выводы, противоречащие поступавшим в ВАТ сведениям от различных источников. Так, 28 декабря 1940 года помощник военного атташе Турции капитан Демирдач в беседе сообщил т. Хлопову о перебросках немецких войск в Румынию.
В своих выводах тов. Хлопов пишет: «1. Слух о каких-то больших и чрезвычайных перебросках немецких войск носится в берлинском воздухе» последние несколько дней. Их подхватил, видимо, и капитан Демирдач. А турки вообще живут по принципу: «у страха глаза велики». У них всегда в Румынии десятки немецких дивизий, немцы вот-вот пойдут войной против СССР и т. д.».
6 января 1941 года в отчете о посещении помощника военного атташе США майора Смита т. Хлопов пишет, что присутствующий при беседе ассистент ВАТ капитан Ловель сказал: «…Мы имеем сейчас сведения из очень достоверного источника (он два раза повторил хорошую достоверность источника) о том, что Германия готовится начать войну против СССР».
На мой вопрос о сроках начала этой войны он сказал: «Точно срок я указать не могу, но сведения достоверные».
В выводах из этой беседы т. Хлопов указывает: «.Здесь возможны три варианта:
а) нападение Германии на Советский Союз действительно готовится, и приурочив его, видимо, после победы над Англией или после заключения с ней почетного мира;
б) эти слухи являются провокацией со стороны английской разведки;
в) эти слухи являются провокацией со стороны германской разведки».
Да уж, прочитав подобную записку, есть о чем задуматься. Ну чем не «мини-Голиков»? Такое впечатление, что в свой известный доклад начальник Разведуправления практически слово в слово перетащил хлоповские выводы. И после этого мы сетуем на то, что во всем виноват Сталин.
Сдается мне, прав бывший военно-морской атташе в Испании, а перед войной нарком ВМФ адмирал Николай Кузнецов, когда в своих мемуарах говорит, что не надо все списывать на Сталина. «Ему — свое, а нам — свое», — подчеркивает адмирал. Николай Герасимович знал, что говорил. Он был несомненно выдающимся флотоводцем, но в данном случае поступил так, как большинство: 6 мая 1941 года в записке к Сталину написал, что «немцы готовятся к вторжению через Финляндию, Прибалтику и Румынию», а также намечены «мощные налеты авиации на Москву и Ленинград и высадка парашютных десантов в приграничных центрах…». Но вывод сделан нам до боли знакомый: «Полагаю, что сведения являются ложными.»
По-человечески понимаю этих людей — и адмирала Кузнецова, и генерала Голикова, и полковника Хлопова, и еще десятки других. Только что кровавым колесом по армии, флоту, разведке, да и вообще по всей стране проехались репрессии 1937–1938 годов. Это происходило на их глазах, арестовывали их предшественников, сослуживцев, друзей, а они чудом выжили, уцелели. Так что понимаю, еще как понимаю, но простить не могу. Помните маршала Василевского: все могло быть по-другому. А значит, враг не дошел бы до Москвы, не истребил миллионы мирных граждан, не сжег, не выкосил «огнем и мечом», не пленил умопомрачительное количество советских бойцов и офицеров. Но шанс у нас был только в одном случае — если бы Тупиковых оказалось больше. Безусловно, зная мнение Сталина и своего начальника Голикова, имея под боком таких, как Хлопов, генерал Тупиков упорно докладывал в Москву правду.