Поклонился генерал послу, взял меня под локоть, в сторону отвел:
— Знаете, я себя дураком не считаю, многое понять могу. А вот господина Джабраила — извините, не понял. Ну пакет ваш, спасение сограждан — понятно. Ну начал меня убеждать, что ваш балет — хорошо, а внешняя политика Израиля — плохо, тоже ладно, хотя плевал я и на то, и на другое…
От острого чувства досады я похолодел: боже, как же я при инструктаже не учел особенности мыслительного аппарата Гавриила Александровича? Неужели он и дальше шел по обозначенным рельсам и бронепоезд просить стал?!
— …Ну, стал он меня просить («Ну?!») рассказать («Уф, уже хорошо…») о системе боевой подготовки взвода («Да, рановато передохнул…») моей службы — ладно, вызвал я лейтенанта какого-то, прочитал он ему лекцию… Но почему он решил, что мой адъютант — между прочим, сын моей сестры — никудышный офицер, ведь он его видел не больше минуты? И откуда он взял, что я должен при первом его явлении внять его проповедям и предсказаниям и заменить своего адъютанта на какого-то болвана, которого господин Джабраил готов мне порекомендовать?
Уверяю вас, пророков в этой стране я и сам найти могу, Джабраил Второй мне пока не нужен. Как мой брат говорит: «To get a profit never try to trouble a prophet. Just deal with professionals». (Сноска: «Для получения прибыли не тревожь пророка. Просто имей дело с профессионалами».)
— Так что, — заключил генерал, — если что — уж вы, пожалуйста, сами…
Вторая неистребимая вещь
Сидел я как-то раз за рулем при выезде из посольства, наблюдая, как медленно раздвигаются ворота, а по небу с фантастической скоростью и яркостью летают молнии — восхитительная по красоте прелюдия приближающейся тропической грозы. Дело свое эти молнии уже сотворили: подача электричества из города прекратилась, надрывался дизель автономного энергоснабжения — как раз из-за них, молний этих, и направлялся я, на грозу глядя, в город, свет из местных муниципальных властей для посольства выбивать.
И тут до меня донесся звонкий и красивый девичий голос, перекрывший и грохот дизеля, и раскаты грома:
— Максим Максимови-и-ич!..
Вижу: стучит каблучками, летит к машине по-спортивному подтянутая, легкая супруга военного атташе, мчится невесомо, развевается на ветру не по возрасту и положению веселая девчоночья стрижка…
— Максим Максимови-и-ич!
Да слышу, слышу… И не только вас, мадам, но и некий метроном внутри себя, который уже отбивать начал первые такты мелодии из «Крестного отца»: «Там-там, парам-парам-парам, там-там, парам…».
Свойство такое у организма моего есть: когда обстоятельства еще не стеклись и не породили случай, но что-то вот-вот случится, а центральная нервная система только настраивается на новую волну — в такие моменты неопределенности включается этот мой метроном, спокойный ритм приятной мелодии отбивает. Очень, знаете, сбалансированности психического состояния способствует. А сейчас мне, видимо, такая сбалансированность потребуется: не знаком я близко с Анной Сергеевной, но по рассказам и наблюдениям знаю, что своей неординарностью эта дама не одного уже мужика, меня покруче, в тупиковое положение ставила…
— Здравствуйте, Максим Максимович! — подлетела в свете молний к машине Анна Сергеевна, и все за открывшимися воротами: и постовые, и сапожник с овощником, хозяйство свое перед грозой сворачивавшие, и прочие в штатском, для которых и гроза нипочем, — обернулись на ее звучный голос. Да и грех не обернуться: с таким голосом не по обломкам Британской империи с мужем кантоваться, а оперные партии в Большом исполнять.
— Добрый вечер…
— Максим Максимович, вы как, просто так едете или, как Жора, по секретному делу?!
«Там-там, парам…» — выпадают сигареты у прочих в штатском за воротами…
— Да я так, прогуляться-проветриться, машину под дождичком сполоснуть…
— Ах, как хорошо! Может, домой меня отвезете? А то, знаете, Жора по делам поехал, а меня здесь оставил, а сам сказал, что Олег отвезет, а он со Славой тоже…
— Стоп! — не очень вежливо прерываю я поток слов. — Садитесь! — что делать, надо удар на себя принимать, не то она так всех «соседей» и их боевое расписание раззвонит.
— Фу, какой вы решительный! — радостно говорит Анна Сергеевна, гибко, как гепард, прыгая на сиденье рядом. — Тут недалеко, минут пятнадцать («Там-там, парам…»), ой, какой у вас кондиционер хороший! А Жоре такой плохой поставили, вы знаете, потею постоянно, и он всегда весь распаренный приезжает, да, здесь направо, и вообще, я слышала, вам на машины денег больше дают, чем нам или посольским — вот ведь несправедливо как, правда? И машин у вас больше — вот вчера и видела вас на совсем другой машине, а почему, так было надо, да?
— Вы спутали. Это самокат был.
— Да нет же, я же посчитала, там четыре колеса было, фу, какой же вы шутник, что я, самокатов не видела? У моего брата тоже, между прочим, самокат был, я же помню, впрочем, неважно… А вы почему один едете, правда, что просто так, от нечего делать катаетесь?
— Правда.
— Ну могли бы и иначе как-нибудь ответить, все-таки меня везете, да-да, сюда, к нам дорогу так трудно найти, очень странный район, переулки, переулки, темно, ужас! Вот когда мы в Иране работали — вы работали в Иране?
— Нет, — «там-там, парам…».
— А где вы работали?
— В Ин…
— Фу, какой вы скрытный! Ну не хотите говорить — не надо, а вам нравится здесь? Мне совсем не нравится, особенно сейчас, разъехались все, а нам отпуска не дают, говорят, Славу скоро без замены отзовут, а Олег два года в отпуске не был. Рустам приехал недавно, Федору Сергеевичу замену найти не могут, а Булычов — слышали, наверное, — он теперь на кадрах сидит вместо Голубничего, впрочем, неважно — не мычит — не телится, ему что? — звание на подходе, жена — дочь замнача Генштаба, дети устроены, а мы вот сидим и сидим тут… Вот сегодня в городке полдня провела, а видела только Ксюшу, Вику, Любу, Светку и Татьяну, ну еще у Семеновых посидела, да там же скучно, сами знаете, правда?
— Нет.
— Да ну что вы! Это же все знают!
Плывет машина, сверкают молнии, мелькает позади «наружка»: не поверили, что я просто катаюсь… Все тише стучит мой метроном, выдыхается: «Там-там…». А соседка моя, как тезка-пулеметчица, без остановки очередь за очередью шарашит. Только ведь той-то Анке боепитание с убогих дивизионных цейхгаузов доставлялось, а у этой — будто прямые поставки из бездонных закромов Антанты… И ствол ведь не перегревается!
— …Мне Жора сказал, что позднее освободится, часа через три, за городом с китайцем каким-то встречается («А полковник-то — гусар, в этой стране да с китайцем… если не наврал»), противный, мог бы и меня с собой взять, подумаешь, дело какое, меня вон отец тоже возил кое-куда… Бросил в городке, а Олег со Славой тоже куда-то уехали, да еще с чемоданом, оделись, как шпана какая-то, я думала, они меня отвезут, а Рустам Захире сказал, что пока визит не пройдет, чтобы вообще на него не рассчитывала, каждый вечер занят будет, представляете, кошмар, это же еще недели две в город не выберешься… Как выкручиваться буду — ума не приложу, ведь если с делегацией Булычов приедет, бутербродами не обойдешься, такой привередливый! Самой придется готовить все, дура Фаридка вообще не умеет ничего… Да и Галке Булычовской что-то доставать придется, а как без машины, если все они заняты?.. Вам-то хорошо, вас вон сколько, да и визит не ваш, а от него столько зависит, столько зависит! Говорят, после визита Сергеева наз…