– Cafra tava! – Бабушка Матильда достала из сумки-дыни кошелёк. – Будьте добры, коробок почтовых спичек и воск для запечатывания.
– Одноразовые спички? Или попробуете новинку?
– Одноразовые.
– Воск для запечатывания – какого цвета?
– Обычный.
– Они все обычные.
– А самый недорогой?
– Красный. Но если вы выберете зелёный или жёлтый – сегодня у нас акция: три по цене двух.
– Спасибо, миз Шлак. Одного красного достаточно.
Толстая красная палочка прямо с потолка упала на голову Риты Шлак. Вскрикнув от испуга (оказалось, что палочка упала случайно), стажёр положила её на окошко выдачи товаров и вытянула из-под стола коробок почтовых спичек:
– С вас – шесть серебряных и два бронзовых. По возможности, без сдачи. Пакет брать будете?
– Ну и цены! – проворчал кто-то в очереди. – В прошлом месяце было четыре и один.
– В свете недавних событий, думаю, это не последнее повышение цен.
– Грабёж средь бела дня! – позади кричал старик, подмигивая бабушке Матильде. – Доброго дня!
Бабушка Матильда улыбнулась в ответ. На её щеках проступил румянец. Она расплатилась и, продолжая улыбаться, покинула отделение почты. Чарли и Гертруда последовали за ней. На двери успели прочитать выгравированную надпись:
Ни дождь, ни ливень, ни зной, ни ночной мрак не остановят гонцов в назначенном им пути.
Геродот. История, 8:98
– Мороженого, родные? – Бабушка Матильда показала сумкой-дыней в сторону небольшой улочки. – Как я говорила, тут рядом есть одно место, где мы с дедушкой Филиппом не раз проводили тёплые деньки. Правда, сейчас времени у нас с вами не очень много.
Они прошли возле красной таблички с изображением перечёркнутых букв «PGN», затем – несколько бакалей, лавок, булочных, галантерей, кондитерских и аптек. Прошли возле рекламного плаката «Каштан – снова в моде!» и «Цирюльни Дороти Берц», девиз которых почему-то был: «Красивые крылья – это естественно!»
Солнце освещало город, но с заботой о звёздах, которые не гасли днём.
– Золото и серебро. Это деньги? – спросил Чарли, когда они сидели за столиком на балконе кондитерской «Шванильный щербет» с видом на старый Александрийский маяк, широкую реку и длинный белокаменный мост с золотыми львами. Вода была такой прозрачной, что, казалось, будто под ней видны облака.
– Вам какое мороженое, родные? – спросила бабушка Матильда.
– Ванильное! – подпрыгнул Чарли.
– Вишнёвое! – не подпрыгнула Гертруда.
– Добрый день! – сказала бабушка Матильда. Как раз подошёл официант – молодой парень в полосатом красно-белом хитоне (под цвет оформления кондитерской). – Нам шванильное, пожалуйста, швишнёвое и, не знаю как сказать, банановое с «Ш». Так вот, – обратилась она уже к внукам, когда официант ушёл. – Граали. Так называются наши деньги. Есть бронзовые, серебряные и золотые. В серебряном – десять бронзовых; серебряные по размеру меньше бронзовых, а в золотых – десять серебряных. Золотые меньше серебряных. По размеру, но не по стоимости, конечно. Смотрите: за тем столиком мы с вашим дедушкой любили встречать закат. Мистер Эбс Швалинс – основатель кондитерской – приносил нам шоколадный десерт и включал патефон. Как сейчас помню. Билли Мэк пел нашу с дедушкой Филиппом песню:
И крыльями тебя я обниму,
В объятиях согрею.
Твоя душа – в моей душе:
Стань навек моею.
Бабушка Матильда улыбнулась. Грустно. Вскоре принесли мороженое. К своему бабушка Матильда не прикоснулась – отдала Чарли, который и не помнил, когда в последний раз ел мороженое: в монастыре вместо десерта была только сладкая гречневая каша. Пока Гертруда доедала свою порцию, бабушка Матильда достала из сумки-дыни свёрток, зажгла спичку и, запечатав послание красным воском, поставила печать (герб в виде льва, медведя и голубя). А затем – той же спичкой – этот свёрток сожгла. Чарли с Гертрудой переглянулись, но ничего не сказали.
Расплатившись с официантом «Шванильного щербета», Чарли, Гертруда и бабушка Матильда направились в «Аптеку весёлых недугов». Это было старое помещение, в котором стоял запах тухлых яиц. На полках располагались банки с мазями «На все случаи жизни и не только». В качестве подарка предлагались на выбор баночки со «Слезами радости» и «Слезами печали». Бабушка Матильда купила для Гертруды и Чарли их, а также несколько баночек с мазями «На ТОТ случай: ДО», «На ТОТ случай: ВО ВРЕМЯ» и «На ТОТ случай: ПОСЛЕ», которые «облегчают и предотвращают симптомы первой, второй и даже третьей стадии».
Затем, пройдя возле мраморной змеи и памятника «Пятигуз VII Благочестивый рад быть фонтаном», они зашли в лавку с глупым названием «Перья и пушинки», купив там два «Личных набора», пасту «Чистое небо», «Плюнгерс. Средство по уходу № 17» – для Гертруды и «Плюнгерс. Средство по уходу № 41» – для Чарли. Для этого у Чарли и Гертруды срезали по пряди волос. Старая женщина-продавец пристально и даже с некоторым удивлением взглянула на Гертруду, слово узнала её, но не очень верила своим глазам.
– Благодарю, – произнесла бабушка Матильда, расплатившись с продавщицей.
Пришлось зайти в галантерею «Гермес. Сияющие одеяния»:
ПОРАДУЙТЕ СЕБЯ!
Белоснежная воздушная одежда подчеркнёт Вашу чистоту, мудрость и славу.
Но цены не позволили здесь что-либо купить.
На улице было много людей. И Гертруда заметила, что некоторые отличаются друг от друга. Одни были обычными, в потёртых хитонах; они здоровались и улыбались. Другие высокомерно задирали носы, проходя мимо; у них были безупречные длинные хитоны, бледная кожа. Гертруда никогда в жизни не видела более притягательной внешности. Но их надменность одновременно и отталкивала. И те и другие были похожи в одном: они замолкали при виде Чарли и Гертруды.
Снова показались десятки плакатов с огромными буквами:
Великолепное зрелище! Главное Событие Года!
Хранители тайны, молчите!
Возле них прохаживались гренадёры в красных хитонах – они патрулировали улицы.
Во многих лавках и галантереях была моментальная доставка на дом «Вспышка», поэтому не нужно было носить сумки и пакеты с собой.
Бабушка Матильда, Чарли и Гертруда зашли в лавку «Всевозможные книги в мире!». По ней ходили больше двух часов. Бабушка Матильда держала в руках длинный список литературы. В нём – Архилох, Шекспир, Мильтон, Чосер, Вольтер и другие. Однако когда пришлось расплачиваться, Чарли забеспокоиться, что произошла ошибка. На кассе лежали пять книг без названий и с пустыми страницами.
В лавке музыкальных инструментов «Моцарт и моцартята» бабушка Матильда оставила записку с пожеланием, так как здесь не было «того-самого». Продавец – молодой прыщавый парень – извинился и объяснил, что сейчас – горячий сезон.