Пока он ел, Диана прошла в термы и вернулась с узлом.
– Я постираю утром.
Из узла выпали ножи, один – в пятнах крови.
– Ой! – Девушка прижала ладошку к губам.
Илья подобрал ножи и сполоснул их водой.
Диана смотрела на клинки с отвращением:
– Ты творил зло?
– Это с какой стороны посмотреть. Кому-то зло, а кому – добро…
Вопрос философский. Илья убил нескольких стражников, чтобы спасти жизнь казначею Мордехаю.
Он вымыт и сыт, теперь спать, уже рассвет близится.
Ему показалось, что он только смежил веки, как уже будят. Рядом с лежанкой стояла Диана и гладила его по руке.
– Вставай.
– Спать хочется…
– Тебя Кастор ждёт.
Да что же дьяку не спится? Сам не отдыхает и другим не даёт. Неужели с Мордехаем накладка вышла?
Илья надел чистую тунику, вышел на улицу и забрался в повозку под тент. Говорить удобно, его никто не видит.
– Аве, Кастор!
– Аве, Илия. Поспал?
– Одним глазком успел.
– Поедем, местечко одно покажу.
Илья вздохнул. Мало того, что он не выспался, так ещё и позавтракать не дали.
Они выехали за город и через час свернули с Аппиевой дороги в сторону. Потянулись виноградники, за ними огороды – а как ещё назвать поля, засаженные капустой и бобами? Затем – небольшая роща, за ней – одноэтажный, длинный, совсем не в римском стиле каменный дом.
– Как тебе место? – поинтересовался Кастор.
– Смотря для чего.
– Ты же сам говорил – для обучения воинов.
– Удобно, что от Рима недалеко. А соседи?
– Не беспокойся, вся земля – и в округе тоже – принадлежит человеку, наделённому властью. Он сочувствует нашей религии и помогает нам.
Илья сразу подумал, что человек ненадёжный. Раз имеет власть, значит, обладает информацией, знает о положении в империи, о грызне за трон и решил подстраховаться. Уцелеет империя – он при власти и при деньгах, зашатается трон и устои – он в стане христианском. Любая Церковь имеет большое влияние на паству, но правит страной гражданская власть в виде императора, царя, великого князя. И неизвестный спонсор при любом раскладе будет наверху, при власти, а стало быть – и при деньгах. Ход хитрый и дальновидный. Но что Илье до этого? В Риме, как и в провинциях, есть настоятели Церкви, они определяют все действия, направление движения. Илье не нравилось, что до сих пор христиане не оказывали активного сопротивления и при арестах покорно шли на казнь. Непротивление злу? Принцип «ударили по одной щеке – подставь другую»?
Илья, сопровождаемый Кастором, осмотрел дом. Жильцов в нём не было, но за порядком присматривали двое слуг из рабов. Кастора они явно знали, поприветствовали и препятствий не чинили.
В доме вполне могли бы расположиться до полусотни воинов.
– Устраивает?
– Вполне. Оружие нужно, деревянные палки для учебных боёв, одежда, еда и деньги.
На восковой пластине Кастор записал всё, о чём просил Илья.
– Ну и, конечно, люди. Только физически крепкие мужчины, желающие учиться воинскому делу.
– Отбираем!
– Как там Мордехай?
– Сегодня ты его увидишь, спросишь сам.
В Риме они направились в район Квиринал и остановились у дома. Кастор постучал, слуга открыл дверь, и они вошли.
Дом был небольшим, бедновато обставлен – Илья полагал, что ростовщик должен жить богаче. Или же дом съёмный, тогда понятна скудность обстановки.
Незнакомый мужчина в комнате радушно пригласил сесть. А где же Мордехай? И только когда хозяин заговорил, Илья понял, что уже слышал этот голос, и принадлежит он ростовщику. Но как преобразился он! Ну актёр! Волосы выкрасил персидской хной, на темечко нацепил иудейскую кипу, а вместо цепочки с крестиком – ожерелье из разноцветных стеклянных бус.
Видимо, заметив удивление Ильи, ростовщик остался доволен произведённым впечатлением:
– Я должен поблагодарить тебя, брат Илия, за спасение. Вчера вечером я выглядел человеком неблагодарным, но поверь – я был ошеломлён. Да-да! Представь – меня хватают у моего дома и везут в Колизей. Я уже молился в своей камере о быстрой смерти, чтобы не мучиться на потеху другим – и вдруг появляешься ты! Воистину Господь услышал мои горячие мольбы и молитву, прислав тебя.
– Кастора благодари и общину.
– Неужели я, старый еврей, не понимаю? Конечно!
Мордехай только прикидывался старым, выглядел же он лет на сорок – сорок пять. Вчера его Илья толком и не разглядел – темно было. Да и не до этого…
– Ты герой, Илия, равный легендарному Гераклу. – И тут же, без перехода: – Так сколько от меня требуется?
Кастор кашлянул, привлекая внимание:
– Кое-что нам уже подарили добрые люди. Думаю, для начала десять золотых ауреусов.
Мордехай молча поднялся и вышел в другую комнату. Послышалось позвякивание монет, и вскоре ростовщик вышел, неся в руке маленький мешочек с деньгами.
– Можете не трудиться пересчитывать, всё точно.
Илье смешно стало, вдруг вспомнился «Золотой ключик» с Буратино.
– Один сольдо плюс один сольдо – будет пять сольдо! – хихикнул он.
Мордехай посмотрел серьёзно:
– Никогда! К вам никто и никогда не пойдёт занимать деньги на таких условиях. Если вы берёте у меня два сестерция, то вернуть должны два сестерция и два асса.
Илья едва не поперхнулся. Он-то пошутил, да Мордехай юмора не понял. И «Золотой ключик» он, естественно, не читал. Но деньги при всём при том он делать умел.
Кастор положил мешочек за пазуху.
Эту ночь Илья провёл в доме – сказал Диане, что исчезнет на некоторое время.
– Община важное дело поручила. Думаю, иногда видеться будем – по праздникам. Пасха скоро.
Видно было, что Диана расстроилась, но старалась держаться, не подавать вида.
– Это опасно?
– Нет, что ты! За городом жить буду, свежим воздухом дышать, дрова рубить…
Диана словам его не поверила, но что она могла изменить? А насчёт воздуха Илья не соврал. В Риме, особенно когда ветра с побережья не было, было дымно от многочисленных печей – для приготовления пищи и подогрева воды в термах. А кроме того, Илье не нравилась ещё одна привычка римлян: мылись они часто, натирались благовониями, но при этом постоянно употребляли в пищу лук, чеснок, другие пахнущие специи. Считалось, что всё это сильно укрепляет здоровье. Но смесь благовоний, лука и чеснока создавала для других людей, не имеющих таких привычек, непереносимый запах, амбре было просто сногсшибательным.