И она взяла два листка из вскрытого пакета. А точнее – карту Бельгии и план какого-то объекта.
– Значит, так. Насколько я знаю, сейчас на этом направлении наши войска уже вошли на территорию Бельгии. Главные силы движутся на Льеж и далее по двум расходящимся направлениям, на Варем и Брюссель и южнее от Льежа на Намюр. Льеж, судя по слышанным мной радиопереговорам, скорее всего уже занят. А нас интересует другое направление – севернее, мимо Льежа на Хасселт и Хантален, южнее Альберт-Канала, который на наших картах обозначен как «канал Альберта». Вот сюда.
И она ткнула пальцем в карту.
– То есть мы должны выйти вот сюда? И к какому конкретно времени, ведь это около сотни километров?
– Как можно скорее, или сегодня к вечеру, или, крайний срок, завтра к утру.
– Опять гонки? В соответствии с чьими-то предвоенными планами? А вдруг нас по дороге ждет, скажем, целая танковая дивизия противника и прорываться туда придется с боем?
– Майор, что вам непонятно? Приказы нам отдают более-менее четкие и ясные. А коли уж мы с вами, майор, солдаты – их надо выполнять.
– Да были бы приказы. И все-таки хотелось бы знать, почему именно туда и зачем такая спешка?
– Тут вы правы, майор, – сказала старлейша, доставая из кармана помятую пачку «Лаки Страйк». Импортного курева мы в виде трофеев за эти дни набрали уже изрядно, и кое-что в западных марках сигарет наши солдатики начали понимать. Она щелкнула зажигалкой (зажигалочка, кстати, была не из дешевых, по-моему, натуральная «Зиппо» или что-то типа того – такая бы сделала честь и любому московскому фирмачу) и закурила. – Неизвестность на войне хуже всего… Будете, майор? – спросила она, протягивая сигареты мне.
– Нет, я некурящий, – усмехнулся я. – А начинать теперь уже смысла совсем нет.
– Это точно, – сказала Смыслова, несколько картинно выдыхая табачный дым. – Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет… В общем, в главном вы, майор, правы. В этой спешке нет ничего хорошего. Но кроме вашего сводного отряда во всей округе наших незадействованных на направлении главного удара войск, похоже, нет, а ждать выдвижения второго эшелона времени нет. А поскольку вы все эти дни, как я понимаю, просто наступали вдоль дорог, с востока на запад, отражая контратаки противника, основная вводная будет привычная для вас и в то же время совершенно новая. Вас, майор, кстати, не коробит от некоторой несообразности в плане субординации?
– В смысле?
– Ну, я старший лейтенант, а вы майор. То есть получается, что старший по званию выполняет приказы младшего по званию. Если вам это неприятно – лучше сразу скажите.
– Да нет, какие возражения. Мы же сейчас не на командно-штабных учениях, где какой-нибудь пузатый «бог войны» в маршальских погонах водит по карте указкой, свита в надраенных до зеркального блеска сапогах внимает не дыша, а все прочие вокруг побриты-пострижены-покрашены и посыпаны песочком… Я, конечно, совсем не так представлял себе «гонца из штаба» – честно говоря, думал, что это будет привычный офицер связи, но что есть, то есть. По-моему, вы как профессиональная шпионка явно лучше меня знаете местность, язык и прочие здешние условия. У меня сейчас в живых остались одни сплошные ваньки-взводные, командиры ротного и батальонного уровня. Стреляют они, конечно, метко, приказы выполняют четко, но дальше выстрела прямой наводкой ничего не видят. Как слепые котята, хотя это лучшие в Советской армии, а может, и во всем мире, танкисты…
– Слушай, майор, кончай «выкать», а? – вдруг предложила Смыслова. – Давай на «ты», а? А то, очень может быть, помирать вместе будем, и получится как-то не по-русски и не по-людски…
– И как вас… то есть, тьфу, тебя тогда называть?
– По имени. Или по званию. Ты, значит, Андрей. А по отчеству?
– Семенович. Андрей Семенович.
– Вот и здорово, Андрей, – улыбнулась шпионская старлейша и протянула мне руку. – А я Оля.
– Ну вот что, Оля, – сказал я, слегка пожав ее пятерню с остатками маникюра своей изрядно огрубевшей среди танкового железа лапой. – Так какая все-таки будет эта новая вводная?
– Вот этот район видишь? – спросила она, гася сигаретный бычок в найденном здесь же на стойке толстостенном стакане.
Я наклонился над прилавком, глядя, куда именно указывает ее палец на карте Бельгии. Уже почти рассвело, и в магазинчике стало совсем светло.
– Ну так вот, – сказала она, все еще тыкая пальцем в карту. – Вот здесь, километрах в 90 к юго-востоку от нас, сразу за Билзеном, в районе Хасселта, чуть южнее основного шоссе находится особо важный объект НАТО. Поначалу его не считали первостепенно приоритетным, но сейчас, в связи с некоторыми обстоятельствами последних двух суток, его занесли в список наиболее важных целей.
– Почему?
– Андрей, ты где, кстати, учился?
– В ЧВТКУ – Челябинском высшем танковом командном, имени 50-летия Великого Октября, а сейчас – заочно учусь в Военной академии бронетанковых войск имени маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского. То есть учился, пока не началось…
– Раз так, то должен знать, в случае войны оружие массового поражения, или ОМП, – самая приоритетная цель. А на этом объекте, по разным данным, помимо всего прочего скопилось до сотни единиц тактических ядерных зарядов, которые изначально были складированы там или эвакуированы туда с территории ФРГ. Это атомные артиллерийские снаряды и боеголовки для оперативно-тактических ракет. И не только… Поскольку у НАТО нелады со связью и у нас устойчивое господство в воздухе, у них там проблемы с дальнейшей эвакуацией объекта. И наша главная задача – не дать им этого сделать.
– И из этого следует…
– Что захватить объект придется нам, причем любой ценой, – договорила мою фразу шпионская старлейша. – Совершить марш и взять объект штурмом…
– Всего-то делов? Ну, любой ценой – это дело для нас привычное. А что это вообще за объект? Чуть подробнее.
– Кроме хранилища тактического ядерного оружия там наличествует некий исследовательский центр, в наших документах обозначенный как «Объект 551». Информации по нему довольно мало, предположительно там находится биологическое или бактериологическое оружие. Чуть ли не с 1950-х там работали американцы и их союзники из разных стран НАТО, часть сооружений вроде бы под землей. Снаружи – группа зданий, ангары, технические помещения, вертолетная площадка, ну, все, что положено. Охрана была серьезная, но рассчитана на отражение диверсантов, а отнюдь не танковой атаки. Хотя сейчас там заметно усилена оборона, поскольку в этот район отошли остатки мехчастей Британской Рейнской армии, в частности подразделения 22-й бронетанковой бригады английской армии. То есть внешний периметр объекта сейчас охраняют англичане и бельгийские мотострелки, а внутри, похоже, американцы. В нескольких километрах от интересующего нас объекта находится еще и резервный склад боевой техники НАТО на случай войны. Стоящие на консервации танки-самоходки-бэтээры. Его уже бомбила авиация, но то, что осталось (если, конечно, осталось), надо уничтожить окончательно.