В детстве я мечтала, что однажды меня примут в Королевскую гвардию. Пока не осознала, что это – не моя мечта.
– Поскольку здесь, на Эларе, сегодня вечером будет проходить празднование, – сказал декан, – нужно закончить как можно скорее.
– Да, сэр. – Мне нестерпимо захотелось взять свои палочки.
Я шагнула на середину комнаты, и декан запустил эфемерид.
– Нас интересует Лунный Квадракт. Скажи нам, пожалуйста, что ты там видишь?
Комната вновь погрузилась в темноту, зажглись двенадцать созвездий. Я дождалась, пока заполнится весь Зодиак, и затем попыталась погрузиться в себя как можно глубже – это первый шаг чтения по звездам.
Эфемерид – всего лишь устройство, которое отражает Космос в текущий момент времени, но когда мы достигаем особого состояния медитации, то способны подключиться к энергетическому полю, где выходим за пределы физического мира и можем читать по звездам.
Как погрузиться в это состояние? Прежде всего надо сосредоточиться на чем-то одном, что сильнее всего трогает душу. Это может быть какое-нибудь воспоминание, событие, история… Думая об этом и только об этом, ты окунаешься в свой внутренний мир, глубже и глубже, а все остальное, что тебя окружает, словно перестает существовать.
Еще ребенком под руководством мамы я освоила древнейшую технику медитации, которую использовали самые первые Зодайцы. Она пришла к нам из глубин веков, называлась Яррот и представляла собой серию особых поз, повторяющих очертания двенадцати созвездий Зодиака. Эти движения приближают тело и разум к звездам, и чем дольше человек занимается Ярротом, тем легче он достигает самых потаенных глубин своей души. А потом мама бросила нас, и я прекратила эти занятия.
Я смотрела на четыре серых спутника, следующих за голубой планетой Рака, но никак не могла сосредоточиться на том, что вижу, и абстрагироваться от всего остального. Я боялась, что Тэба снова исчезнет. Ведь там работал мой брат Стэнтон.
Мы, Ракианцы, особо славимся заботой о близких и крайней приверженностью к семейным ценностям. Мы всегда ставим интересы наших родных превыше собственных. Тем не менее мы один за другим, мама, брат и я, покинули папу и наш родной дом.
– Четыре минуты.
Я вынула барабанную палочку из кармана и, зажав ее в пальцах, взмахнула раз, потом другой. Эти движения расслабили меня, и тогда в воображении я начала играть свою последнюю композицию. Звуки нарастали, становились громче с каждым новым ударом. Я слышала только их и больше ничего. Казалось, это длилось целую вечность, хотя на деле, возможно, всего лишь пару минут. Моя душа устремилась вверх, выше и выше, к Богу Солнца Гелиосу. Огни созвездия Рака начали меняться местами, точно выбирая свое место в небе. Наши четыре спутника – Элара, Орион, Галена, Тэба – переместились так, как они будут расположены через несколько часов, образовав Лунный Квадракт.
Мои преподаватели не могли наблюдать эти перемещения планет, потому что это видит только тот, кто подключился к энергетическому полю, то есть все происходит на духовном уровне. Как много сумеет увидеть Зодаец, когда достигнет нужного состояния, зависит от его способностей и степени мастерства, поэтому предсказания будущего всегда уникальны.
После перемещения звезд на голографической карте остался слабый след их траектории, который быстро растаял.
С помощью астралатора эти движения можно измерить и на основании полученных данных составить уравнение, но, если вычислять их точные координаты и делать измерения, Лунный Квадракт уйдет прежде, чем я смогу прочесть его предсказания. А мы, как заметил декан Лилл, очень спешим…
Я постаралась максимально сосредоточиться и вскоре уловила едва слышный ритмичный гул, идущий откуда-то издалека. Не звук, а лишь слабое эхо, которое напоминало барабанную дробь или пульс. Стук медленный и зловещий рождал смутное ощущение надвигающейся беды.
Затем появились и образы – те же, что я видела неделю назад: плотная черная масса, едва различимая в Космосе, сгустилась возле двенадцатого созвездия – Дома Рыб. Каким-то образом она искажала и форму созвездия Рака.
Единственный недостаток такого глубокого погружения в себя заключается в том, что без использования астралатора невозможно определить, посылают ли звезды предупреждение или же это мое собственное предчувствие.
Тэба снова исчезла.
– Плохое предзнаменование, – выпалила я. – Положение звезд говорит об опасности.
Эфемерид погас, включили свет.
Декан Лилл нахмурился:
– Глупости. Покажи мне свою работу.
– Я… забыла свой астралатор.
– Как?! Вы даже не сделали вычислений! – набросился он на миссис Тидус. – Это что, шутка?
Преподаватель обратилась ко мне из другого конца классной комнаты:
– Роу, то, что мы вообще сейчас здесь находимся, означает, насколько важен этот тест. Все наши стратегические планы зависят от точности предсказаний по звездам. Куда нам вкладывать деньги, где строить, что выращивать на фермах. Я думала, что ты отнесешься к сегодняшнему дню гораздо более серьезно.
– Извините, – пробормотала я, и краска стыда залила мое лицо, точно яд морского змея.
– Благодаря вашему своеобразному методу вы уже провалили прошлый экзамен, теперь я жду, что вы наконец сделаете все необходимые вычисления, как делают остальные студенты.
Меня бросило в жар.
– Могу я пойти и принести свой астралатор?
Не ответив, декан Лилл распахнул дверь в коридор и крикнул:
– Кто-нибудь одолжит свой астралатор для одного забывчивого студента?
Послышались неторопливые шаги, и в кабинет вошел мужчина, держа в руке небольшой предмет. Я едва сдержала возглас удивления.
– Кавалергард Матиас Тэйс! – радостно воскликнул декан Лилл, вытянув руки, чтобы коснуться с ним кулаками – так традиционно приветствуют друг друга Ракианцы. – Как замечательно, что вы приехали на наш праздник!
Молодой человек кивнул, но ничего не ответил. Такой же застенчивый, как и раньше. Впервые я встретила его почти пять лет назад, когда Матиас был еще студентом университета Зодая. Мне было двенадцать лет, и я только приступила к занятиям в Академии.
Тогда я мучительно тосковала по поющему прибою Ракианского моря, оттого и спала от силы по два часа. Бессонными ночами я занимала себя тем, что исследовала прилегающую территорию, которую Академия делила с университетом Зодая. Так однажды я обнаружила Солариум, что располагался в дальнем конце, на университетской половине. Это просторное помещение, построенное полностью из стекла, в котором стены плавно переходили в потолок. Я помню, как вошла туда, и при виде открывшейся моему взору панорамы меня охватило чувство, близкое к благоговению. Солнце! До чего же прекрасен был наш Гелиос! Я сомкнула веки и позволила золотистым лучам греть мою кожу, пока не услышала шорох за спиной. В тени скульптуры нашего Хранителя, вырезанной из лунного камня, я заметила парня. Он медитировал с закрытыми глазами. Я сразу узнала позу из Яррота.