– Погодите, Евгения. Я поручала юристам вести переговоры об улучшении условий содержания Романа. И раз уж у нас такой разговор пошел, скрывать не стану, это стоило денег. Но я никому не поручала вмешиваться в ход уголовного дела, давать следователям взятки, тем более чтобы нечто удалили, а моего сына в следственном изоляторе оставили. Какой в этом смысл?
– А не мог ли кто-то из ваших подчиненных проявить инициативу?
– И не докладывать об этом? Маловероятно. Тем более что есть такой момент, как финансовый отчет. Как бы они стали отчитываться за потраченные деньги?
– Но вы могли бы этот момент прояснить? Мне необходимо знать точно: давали ваши служащие взятку следователю от вашего имени или нет.
– Сейчас позвоню начальнику юридического отдела.
Тот факт, что у Валентины имеется целый отдел юристов, уже даже не удивлял. Я просто тихо посидела в кабинете, пока госпожа Полянская задавала каверзные вопросы подчиненным, но по ее репликам уже могла уяснить картину. А картина вырисовывалась прелюбопытнейшая.
Валентина не поручала своим юристам давать взятку следователю, и ее сотрудники не позволяли себе действий, не санкционированных начальством.
Тем не менее кто-то предложил старшему лейтенанту деньги. Это установленный факт. Отсюда вопрос: кому это было нужно? И зачем? Незнакомец искренне переживает о судьбе Романа? Так ему эти действия скорее помешали. Ну, положим, то, что человек, явившийся к следователю, назвался юристом Полянской, скорее умно. Илье даже в голову не пришло в этом сомневаться. Кто ж о сыне печется, как не мать? Назовись он, к примеру, расточительным филантропом, старлей точно бы насторожился. Но эта затея не бессмысленная, кто ж станет тратить свои деньги попусту? Для незнакомца было важно избавиться от неких моментов в уголовном деле. Может, это отец потерпевшей? Не хотел, чтобы о дочери слухи поползли? Хотя, старлей уверял, что сумма приличная. Ну, положим, цифра так и не прозвучала. Для кого-то десять тысяч рублей – приличная сумма, для кого-то сто рублей – находка.
Я попрощалась с Валентиной. Уверила ее, что разберусь с этой загадкой, как и со всем остальным, и отправилась в домик охраны, где с остывающим ужином и угасающим оптимизмом моей помощи ждал Макс.
По дороге я достала телефон и набрала номер Ильи.
– Привет, а хочешь, я тебя удивлю неимоверно? – спросила я вместо представления.
– Женька? Пообщавшись с тобой, может, и не поумнею, но разучусь две вещи делать: пугаться и удивляться. Кажется, я номера тебе не давал?
– И не пытайся вспомнить, не давал, точно, – хихикнула я, – но настоящие шпионы никогда не раскрывают своих методов даже коллегам.
На самом деле номер я раздобыла в нашу первую встречу, когда старлей опрометчиво оставил меня одну в кабинете со своим телефоном наедине. Я быстренько позвонила себе с него, потом удалила исходящий звонок, ловко заполучив таким образом номерок.
– И что у нас еще случилось?
– Пока ничего. Просто я выяснила, что мадам Полянская не посылала к тебе своего юриста. Это совершенно точно.
– Но как же?! А кто же тогда это мог быть?! Дурдом какой! – выдохнул старлей.
– Соглашусь, пожалуй. Я вот что предположила, может, это был отец девушки?
– Нет. Во-первых, того мужика я встречал, показания брал. Не он это.
– А как, кстати, выглядел мнимый юрист?
– Гораздо моложе, чуть больше двадцати лет, двадцать пять, может. Крепкий, спортивный, уверенный. Хорошо одет, говорит правильно. Лицо овальное, нос прямой, глаза серые, волосы русые, короткостриженые.
– Ну, отец Марии мог это дело кому-то поручить, раз ты его видел. А сумма была какая? Потому что представление о «приличной сумме» у каждого свое.
– Пять тысяч, – после небольшой паузы сказал лейтенант.
– Э-э… – я немного замялась, прикидывая, – это в какой валюте?
– В твердой, иностранной! Думаю, для семьи Титовых сумма неподъемная.
– О! Нет. Видимо, семья потерпевшей отпадает сама собою. Эта цифра в их восприятии будет где-то между «заоблачной» и «астрономической». И кто же у нас такой щедрый?
– Вот еще и поэтому я не сомневался, что с предложением пришли от Валентины.
– Ладно. Настанет время, со всеми тайнами разберемся.
Я попрощалась с Ильей, но продолжала размышлять. Итак, в дело вмешивается кто-то третий. И этот неизвестный пока тип преследует свои интересы. Таким образом, банальное на первый взгляд расследование становится все занятней и занятней.
За ужином мы с Максом обменялись свежими новостями, вернее, говорила по большей части я. И некоторое время увлеченно строили предположения и предлагали на рассмотрение друг другу различные версии. Но потом к нам присоединился Александр, и я предпочла немного сменить тему, то есть текущее расследование не обсуждать. Не то чтобы я испытывала недоверие к парню, просто сработал инстинкт, выработанный годами.
Потом мы с Максом засели за мониторы просматривать видеоархив камер наблюдения из производственных цехов и с прилегающей территории. После нескольких часов напряженной работы начала вырисовываться странная картина. Рабочие всех трех цехов не покидали своих мест ночью. То есть автоматика зафиксировала время входа в цех и выхода из него. Во время перерыва на чай рабочие ночной смены цех не покидают, перекусывают по очереди в специально оборудованной комнатке.
Просмотру записей внешних камер наблюдения мы уделили еще больше времени и внимания. На них прекрасно видно территорию возле цехов, одна камера смотрит прямо на вход в тот цех, где следующим утром произошел взрыв. Видно, как охранник, позевывая и подсвечивая себе фонариком, делает обход территории. С интервалом в один час. И никаких посторонних. Правда, в двенадцать сорок ночи на одной из камер обнаружился пробел, минут примерно на десять. Но когда я указала на него Максу, он передернул плечами и пробормотал что-то о качестве оборудования.
После того как все было проверено и дважды перепроверено, мы с приятелем многозначительно переглянулись, немного помолчали, думая каждый о своем.
– Макс, а что говорит тот парень, что был на смене? Камер, сколько не понатыкай, они все равно фиксируют только часть всей территории. Может, он заметил что-то?
– Сергей? Сказал, все было как обычно. Посторонних на объекте не наблюдал. Рабочие ночью цех не покидали.
– А сам он?
– Женька, поимей совесть. Серега проверенный парень! Работает года четыре, сам из спецназовцев бывших, Сашкин боевой товарищ, кстати.
– Ладно, я и не собиралась его подозревать, просто уточняю. Но, видишь ли, что получается? Смена прошла гладко, без происшествий, а на следующий день взрыв. Как нам с тобой известно, взрывное устройство должен установить человек, сами они разгуливать не умеют пока.
– Просто мистика какая-то, – пробормотал Макс.