С шумом открылась дверь, и в мою комнату вошел темный человек. Мне показалось, что это официант, хотя его фигура больше напоминала мне фигуру Михаила. Человек не стеснялся и не прятался. Ему хорошо было известно и расположение мебели, и мои привычки. Он прямиком подошел к креслу, взял мою сумочку, вытащил оттуда пистолет, осмотрел его и стал вынимать магазин. Я хотела вскочить, но не смогла. Крикнуть тоже не получалось. Я знала, что он хочет взять патроны, но не могла этому помешать.
Наконец, магазин перекочевал незнакомцу в карман, он нагнулся ко мне, и я с ужасом узнала Антона Павловича. Антон Павлович нахально ухмыльнулся и сказал: «Пять процентов!» Я поняла, что это сон, но никак не могла проснуться.
– Пять процентов!
– Пять процентов? – послышался сквозь сон голос тети Милы. – А постоянным клиентам какая скидка?
– Семь процентов, – голос был мужской и очень приятный.
Я, наконец, окончательно проснулась и поняла, что тетя Мила в прихожей с кем-то разговаривает. Нужно спросить у нее, к чему снятся кошмары. Я накинула халат и вышла из комнаты. Тетушка рассчитывалась с мастером, который, как я поняла, приходил вставлять замок. К моему стыду, я вчера так и не нашла времени, чтобы съездить в магазин. Интересно, где взяла замок тетя Мила?
– До свидания, – простился мастер.
– Всего доброго, – ответила тетя Мила и закрыла дверь.
А который сейчас час? Не мог же мастер прийти в шесть утра. Я посмотрела на часы и – о ужас! Мои опасения подтвердились.
– Ну что, девушка, проспала сегодня чуть не до обеда? – сказала тетя Мила.
– Который час? – Мне показалось, что мои часы врут.
– Половина десятого. Я не стала тебя будить, ты очень поздно заснула, и я решила дать тебе выспаться.
– Мне кто-то звонил?
– Нет, твой телефон молчал. Я специально открыла дверь в твою комнату, чтобы слышать звонки, но их не было.
Ах, вот почему мне приснился темный человек на фоне открытой двери! Темный человек – это мастер, дверь действительно была открыта, а все остальное – мое воображение. Интересно!
– Тетя Мила, а где ты взяла новый замок? – спросила я на всякий случай, хотя догадывалась где.
– Я позвонила в «Сотекс», они нам ставили железную дверь, и попросила их сменить замок. Через час мастер был здесь, а еще через полчаса наша дверь открывалась и закрывалась как новенькая, – тетя Мила вся сияла от удовольствия, – прекрасная работа!
А мне оставалось только сгорать от стыда. Тоже мне, телохранитель. Всю ночь тетушка беспокоилась, что к нам в открытую дверь кто-нибудь вломится. Так, ругая себя, я приняла душ и отправилась на кухню.
– Женечка, попробуй клубничный пирог, – предложила тетушка, – я пекла его для твоего отвергнутого жениха, но сама весь не съем. Вчера я угостила тетю Катю, но там осталось еще довольно. Съешь кусочек, милая, а то он пропадет.
Я молча взяла ломоть пирога и откусила кусочек. Холодный он был довольно вкусным.
– С клубникой и щавелем? – спросила я, жуя.
– А как же! Клубника еще привозная, ее мало, и она дороговата, а щавеля в это время хоть косой коси.
Разговор о клубнике, щавеле и вкусный пирог не успокоили меня. Я продолжала волноваться из-за того, что поздно проснулась. Теперь я многого не успею. У меня были планы съездить в полицию написать заявление о пропаже пистолета. Но теперь я не знаю, как быть: с минуты на минуту должна позвонить Виола и сказать, что от меня сегодня требуется.
Я доела пирог и решила позвонить ей сама. После третьего гудка Гончарова взяла трубку.
– Алло, – сказала она сонным голосом. Видимо, сегодня день такой, что все спят до полудня. – Женя, мы сегодня едем кататься на яхте, если хочешь – приезжай, мы будем очень рады.
Ничего себе, будем рады, а мои обязанности?
– Куда приехать? К вам домой или сразу на причал?
– Лучше сразу на причал, а то пока мы собираемся, ты успеешь соскучиться. – Заботливый тон Виолы меня немного смутил, но я не растерялась и подробно узнала, в каком месте набережной стоит «Ласточка». Я ни разу не была на этой яхте, поэтому мне пришлось долго объяснять, как она выглядит. Наконец, выяснив все, что мне нужно, я простилась с Виолой до отплытия, которое было намечено на два часа дня, и повесила трубку. Посмотрев на часы, я поняла, что у меня в запасе достаточно времени, чтобы съездить в полицию.
Сборы были недолгими. Я надела свои любимые джинсы, рубашку цвета хаки и пристегнула к поясу кобуру. Волосы я собрала в хвост, закрепив его черной резинкой. Макияж накладывать не стала: в полиции не очень любят накрашенных девиц. Видимо, у них сложился определенный стереотип: накрашенная – значит, гулящая. А мне очень не хотелось походить на уличную девицу.
Критически осмотрев себя в зеркале и взяв новый ключ, я сказала тете Миле, что ухожу, и отправилась прямиком в гараж. Однако мои надежды на быстрое решение проблемы оказались тщетными: машина не заводилась. Мне даже не удалось выкатить ее из гаража. Оставалось одно: позвонить Павлу и попросить его отбуксировать мой «фольк» в свою мастерскую.
Я набрала номер своего слесаря, но в трубке послышались короткие гудки. Павел с кем-то разговаривал. В течение пятнадцати минут я набирала его номер, но короткие гудки означали, что он занят. Наконец, я потеряла терпение и решила позвонить эвакуаторам. Может быть, они помогут мне добраться до мастерской?
– Алло, служба эвакуации.
– Девушка, вы могли бы мне помочь?
– Охотно, а в чем дело?
– У меня машина не заводится, а мне нужно срочно добраться до мастерской. Можно это сделать с вашей помощью?
– Сейчас я спрошу. А куда ехать?
– На Молочку.
– Ждите.
Я ждала минут пять, после чего в трубке послышался мужской голос:
– Здравствуйте. Мы можем забрать вашу машину и отвезти ее на платную стоянку. Других услуг мы не оказываем.
Этого нужно было ожидать.
– Моя фамилия Охотникова, я частный телохранитель, и машина мне нужна для работы, а не для развлечения.
Мужчина замолчал, видимо, обдумывая сказанное. Потом он вздохнул и произнес:
– Сейчас узнаю.
Еще минут через пять трубку взял другой мужчина. Он велел мне приехать лично, назвал адрес и потребовал предъявить документы. Я записала адрес и повесила трубку. Какие сложности! Мне ведь нужно только добраться до мастерской Павла! Неужели мне никто не поможет? Я снова набрала номер моего слесаря и – о чудо! – в трубке раздался длинный гудок. Я с надеждой стала ждать, когда он ответит, и дождалась.
– Алло, Женя?
– Да, это я.
– Что случилось?