Рита рывком вскочила с кровати и подбежала к шкафчику в углу комнаты. Там лежали стопка постельного белья, полотенца, а на нижней полке – о чудо! – чисто выстиранные ее майка и трусики. Больше в шкафу не было ничего подходящего. Рита мигом переоделась, запихнула стопку белья под одеяло на кровати, чтобы создать видимость спящего человека, и босиком подбежала к двери. Дверь, к счастью, не скрипнула, и Рита осторожно выглянула в коридор. Там никого не было, но из дальнего его конца, очевидно из кухни, доносились звяканье посуды и шум льющейся воды. На цыпочках Рита пробежала по коридору и открыла дверь, которая, вероятно, вела на задний двор. Расчет оказался верен – на заднем дворе стоял большой красный автомобиль, и какой-то невысокий узкоплечий юноша, почти мальчик, насвистывая, поливал его из шланга. Рита тенью скользнула за его спиной в гараж. Мальчишка был в синем рабочем комбинезоне, а в углу за дверью висели его джинсы. Они оказались Рите почти впору – только ремень потуже затянуть. Но вот ботинки… ботинки у этого малорослого были чуть ли не сорок третьего размера. В кармане джинсов лежали какие-то деньги, и Рита не колеблясь взяла все. В конце концов, никто не просил их ее похищать, пусть теперь пеняют на себя.
Пока мальчишка закручивал кран и убирал шланг, Рита пробежала по дворику и открыла маленькую калитку. Хоть на улице было очень чисто, все же босиком идти как-то несподручно и в первом попавшемся магазинчике Рита купила себе пару самых дешевых тапочек.
Но что ей делать дальше, раздумывала Рита, шагая по маленьким кривым улочкам, которые, как все улицы любого южного города, неуклонно спускались к морю. Одна, без денег и документов, в совершенно незнакомом городе… Ее паспорт остался у арабов, а также все деньги и швейцарские золотые часы. Обратный билет на самолет, кажется, у Надежды Николаевны – что-то с ней сейчас происходит? Интересно, заявила она в полицию, что Рита пропала?
Так или иначе без полиции в этом деле не обойтись. Рита решила обратиться в полицейский участок и заявить там, что ее похитили. Рассказать подробно про арабов и про катер. В конце концов, она не сделала ничего плохого, кроме того, что украла джинсы и немного денег у мальчишки. Так она все отдаст, когда ей вернут ее деньги.
Пока она колебалась, прежде чем начать расспрашивать про полицейский участок, обилие полуодетых праздно гуляющих людей подсказало ей, что море близко. Где-то тут, на Лазурном Берегу, загорала в свое время ее сестра. Здесь проводит последние счастливые дни несчастная Анна со своим сыном.
Рита не заметила, как миновала полицейский участок, потому что при мысли о Ляльке на глаза навернулись слезы. Однако когда из дверей выскочил и бросился за ней симпатичный молодой мужчина в голубой рубашке, Рита встрепенулась.
– Стой! – вполголоса бормотал мужчина по-русски. – Стой, глупая, туда нельзя…
Он схватил ее за руку, и тут как озарение мелькнуло в ее мозгу. Голубая рубашка была с короткими рукавами, и вот, на тыльной стороне его руки, чуть пониже локтя, Рита заметила родимое пятно в виде звездочки. Это был тот самый человек, который спас ее в Санкт-Петербурге, когда после побега ее чуть не задавили насмерть люди из агентства. Рита узнала родимое пятно. Но вместо того чтобы остановиться и потребовать объяснений, Рита впала в панику, потому что ей показалось, что человек этот следит за ней от самого Петербурга. Она вырвала свою руку и рванулась вперед, к набережной. Кривая улочка снова повернула под немыслимым углом, и впереди показалась расплавленная бирюза Средиземного моря.
От этого ослепительного голубого сияния Рита на мгновение зажмурилась, и в этот момент чьи-то сильные руки схватили ее за плечи.
– Стоять! – раздался над самым ее ухом яростный крик. – Только пошевелитесь, и я вышибу этой суке мозги!
С перепугу Рита поняла все. Как подтверждение этой угрозы, Рита почувствовала щекой металлический холод. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: это был ствол револьвера. Рита попыталась, скосив глаза, разглядеть напавшего на нее человека, но увидела лишь сильную смуглую руку, которая обхватила ее поперек туловища, да почувствовала запах дешевого вина, чеснока и жареной рыбы… Этот запах она запомнила на всю жизнь. Так пахло в фургончике, который перевозил ее из Парижа в Антиб, так пахло в каюте, которая несколько часов была ее тюрьмой. Стараясь не шевелиться, она оглядела набережную. Набережная была почти безлюдна, а все те, кто находился на ней, играли в какую-то странную игру: продавец мороженого прятался за своей тележкой, негр, торговавший сувенирными голубями, залег за невысоким каменным ограждением, молодая мать, секунду назад катившая коляску, сидела на корточках, прикрывшись опрокинутой коляской как щитом – и как ни странно, ребенок не плакал. Еще несколько человек прятались за импровизированными укрытиями, и у каждого из них в руках было оружие.
Негр-торговец поднял мегафон, и над застывшими как в музее восковых фигур людьми загремел его голос:
– Сдавайся! Ты окружен! Положи оружие! Все равно не сбежишь!
– А пошел ты! – заорал в ответ похититель, еще сильнее сжав Риту. – Сами кладите оружие, иначе пристрелю девку!
Над пристанью повисла напряженная тишина. И наконец негр, должно быть, старший в группе захвата, не выдержав этого напряжения, положил револьвер на тротуар. Следом за старшим и остальные полицейские сложили оружие.
Похититель начал медленно отступать в сторону города, таща Риту с собой. Теперь, скосив глаза, она смогла разглядеть его: смуглое лицо, сросшиеся брови – это был тот самый араб, которого она уже видела.
Негр снова поднял мегафон и прокричал:
– Отпусти заложницу! Не делай глупостей! Все равно тебе не уйти, весь квартал оцеплен!
– Заткнись, поганый коп! – крикнул в ответ похититель. – Это мы еще посмотрим, чья возьмет!
Рита чувствовала виском холод револьверного ствола, и этот холод сковал все ее существо. Она дрожала от стужи, хотя вокруг стояла жара, и в каких-нибудь ста метрах на пляже валялись почти обнаженные загорелые тела беззаботных людей.
Шаг за шагом араб отступал к городу. На пути у него стоял припаркованный зеленый «Форд». Похититель, по-прежнему прижимая одной рукой Риту к себе, на секунду опустил другую руку с револьвером, чтобы открыть дверцу машины.
В то же мгновение из-за пыльного ствола пальмы, словно ядро из катапульты, стремительно вылетел человек. Араб успел только охнуть, как револьвер, выбитый у него мощным ударом, уже перелетел через мол и шлепнулся в воду, а сам бандит лежал на земле с заломленными за спину руками.
Рита без сил прислонилась к зеленому «Форду» и посмотрела на своего спасителя.
Это был тот самый мужчина в голубой рубашке, что бежал за ней от полицейского участка, тот самый, что спас ее в Петербурге из-под колес бандитской машины.
– Опять ты! – вздохнула Рита.
– Ну-ну, – проговорил он, – все уже позади, не бойся…
Он прислонился рядом с ней к «Форду» и погладил по щеке.