Тем временем на Совет Безопасности стали по одиночке приглашать армейских офицеров.
«Первым вызвали командира 119-го Наро-Фоминского парашютно-десантного полка ВДВ». Перед ним была поставлена задача блокировать «Белый дом» [2517] . Затем был приглашен начальник штаба Таманской дивизии, которой было доверено расстрелять здание парламента из танковых орудий [2518] .
«После этого, – вспоминает Г. Н. Зайцев, – на Совет безопасности были вызваны “силовики”, человек двадцать, представляющие военное ведомство, Министерство безопасности, Главное управление охраны, министерство внутренних дел» [2519] .
После того, как В. С. Черномырдин ушел, П. С. Грачев поручил «руководство операцией по захвату Белого дома» своему заместителю по чрезвычайным ситуациям, начальнику Главного оперативного управления Министерства обороны генерал-полковнику Георгию Григорьевичу Кондратьеву [2520] .
«В военном ведомстве, – пишет Г. Н. Зайцев, – Георгий Кондратьев курировал самые разные проблемы: от межнациональных конфликтов до спорта, вызывая в коридорах министерства колкие шуточки по этому поводу. Он был одним из заместителей Грачева, который предпочитал не ввязываться ни в какие громкие дела. Но судьба распорядилась иначе, и теперь ему предстояло, наверное, впервые после Афганистана, руководить боевой операцией. Да еще какой! В центре огромного города, в самой столице» [2521] .
Начало операции было назначено на 6.00. К 5.00 необходимо было подготовить план ее проведения [2522] .
После того, как закончилось заседание Совета безопасности, «все офицеры прошли в кабинет Кондратьева». Здесь был подготовлен «проект приказа», распределены позывные, выработан «план операции» [2523] .
По словам Г. Зайцева, «после того, что произошло на наших глазах, никому из присутствующих не хотелось, чтобы его фамилия или название его подразделения были бы вписаны в этот документ. Все были подавлены, растеряны, и мечтали только об одном: чтобы все это как можно скорее кончилось» [2524] .
«Генералы, – пишет Г. Н. Зайцев, – отводили глаза, стараясь, по возможности, не смотреть друг на друга. Разумеется, в такой обстановке разработать полноценный план операции, да еще за столь короткие, сжатые сроки, было нереально… Обсуждались три варианта штурма Белого дома. Первые два предполагали использование исключительно армейских подразделений, они были отвергнуты. Третий вариант был ориентирован на использование спецназа – он-то и был, в конце концов, принят» [2525] . Произошло это около 5.30 [2526] .
По этому, «явно недоработанному плану операции, полетевшему вскоре в корзину, – читаем мы в «Анафеме», – было решено, что в ней примет участие ГУВД Москвы Панкратова, ГУООП МВД Огородникова и его ОМОН, дивизия ОМСДОН ВВ МВД имени Дзержинского и Внутренних вой ск от Куликова, части Главного управления охраны РФ Барсукова, 119-й полк ВДВ, по мере развертывания – Таманская и Кантемировская дивизии» [2527] .
Перед задействоваными в операции воинскими частями были поставлены следующие задачи:
«1. Блокировать район Краснопресненской набережной, чтобы не допустить прорыва к объекту техники и живой силы противника… 2. Сконцентрировать тяжелую артиллерию на подступах к объекту, чтобы осуществить артиллерийское прикрытие штурмующих и подавить огневые точки на крыше, в башенных и цокольных этажах здания…3. Подтянуть к фасаду здания воинские подразделения для непосредственного штурма». После танкового обстрела Дома Советов на его штурм должны были пойти десантники и спецназ [2528] .
Вскоре после окончания заседания Совета безопасности командиры этих двух групп покинули кабинет генерала Г. Г. Кондратьева и срочно направились в Кремль [2529] .
«Обратившись к собравшимся, – пишет М. М. Мусин, – Михаил Барсуков сказал, что поставлена задача захватить Дом Советов. Генерал сообщил, что штурм будет проходить в три этапа: в 6.00 начинается артподготовка силами танков Таманской дивизии, далее авиация и вертолеты наносят ракетно-бомбовый удар, в заключении на штурм пойдут военнослужащие „парашютно-десантных войск“. Генерал-майор Герасимов потребовал от Барсукова письменный приказ. Начальник ГУО РФ сразу ушел согласовывать данный вопрос с Ельциным» [2530] .
«Чуть свет, – вспоминает А. В. Коржаков, – позвонил встревоженный Барсуков:
– Слушай, Саня, ко мне пришли командиры из “Альфы”. Они говорят, что группа не хочет идти на штурм. Офицеры растеряны, некоторые считают, что все происходящее антиконституционно. Им для выполнения приказа нужно заключение Конституционного суда»… Мы с Барсуковым решили собрать командиров подразделений “Альфа” в зале Совета безопасности – пусть президент с ними лично переговорит. Пришлось… будить Бориса Николаевича. Я попросил, чтобы он побрился и выглядел посвежее – все-таки ночь была тяжелой» [2531] .
«Около пяти утра, – писал Б. Н. Ельцин, – ко мне пришли начальники Главного управления охраны Михаил Барсуков и его первый заместитель, начальник охраны президента Александр Коржаков и попросили, чтобы я встретился с офицерами спецгрупп “Альфа” и “Вымпел”. По их тону я понял: что-то не в порядке. Но не стал ничего уточнять, сразу же сказал: у меня нет времени с ними встречаться, перед ними поставлена конкретная задача, пусть выполняют. Барсуков кивнул. Они вышли.
Прошло примерно пол часа, и Михаил Иванович вновь попросил разрешения зайти ко мне. Войдя в кабинет, он сказал: “Борис Николаевич, очень вас прошу, надо с ними встреться, давайте не со всей группой, а хотя бы с командирами подразделений, старшими офицерами. Волнуются ребята, все-таки такое задание. Их ведь второй раз посылают на «Белый дом»…”. Я подумал немного. Ответил: “Хорошо, встречусь”» [2532] .