Его неожиданный визит оставил неприятный осадок на душе. Казалось, на кухне до сих пор пахнет мокрой тканью и коньячным перегаром, смешанным с гарью крепких сигарет. Петр открыл форточку и отправился в комнаты, подумав, что душу так легко не проветришь…
На глаза попалась сумка с вещами Ояра. Кажется, Арвид говорил, что сумки должны забрать люди из казино? Да, вроде бы, Генкин усиленно приглашал его навестить их известное заведение, но ни словом не обмолвился о сумках. Ладно, поживем — увидим, а сейчас неплохо бы лечь спать — полный хлопот и неожиданностей день давно догорел и за окнами глубокая ночь, и уже наступили следующие сутки.
Внезапно вспомнив об одной вещи, которую он видел среди разнообразных приборов Юри, Петр начал лихорадочно шарить по сумкам. Ага, — вот он — фирменный легкий белый бронежилет типа «Визит», предназначенный для скрытого ношения под рубашкой. То ли итальянский, то ли шведский, удобный, усиленный тонкими пластинами на груди и животе. Прикинув его на себя, Меркулов недовольно поморщился — слегка маловат! Даже если отрегулировать все застежки на полную длину, и то едва-едва влезешь! Ояр был значительно мельче. Но такая штука может весьма пригодиться. Стоит ли его отдавать? Наверное, нет. Петр свернул жилет и спрятал его в шкаф. Остальное пусть забирают. Очень жалко было еще и вороненый «вальтер» в новенькой, приятно пахнувшей кожей желтой кобуре, но его давно взял Арвид. Вот и поделимся — тебе пистолет, а мне бронежилет!
Постелив на диване в большой комнате, он улегся, но как только стал проваливаться в дрему, тут же почудилось, что Ирина опять рядом, что ее руки жадно ласкают его, не зная запретов в любви, а жаркие губы с безумной страстью целуют его всего, от макушки до кончиков пальцев на ногах. И он весь в ней, словно растворяясь без остатка, так, как медленно тает гонимая неведомыми ветрами заплывшая в теплые моря льдина…
Поворочавшись с боку на бок и безуспешно пытаясь отогнать навязчивые видения сегодняшнего вечера, Петр старался думать, что у него прекрасная жена — настоящий, любящий друг; дети, за которых он готов отдать жизнь. Да, его жена моложе и, наверное, более красива, чем Ирина: есть в ней нечто, заставляющее мужчин оглядываться ей вслед, но она никогда не отдавалась ему с такой безумной страстью, не заставляла каждую жилку тела дрожать от нестерпимых, ненасытных желаний. Может быть, потому, что выросла в довольно строгой семье, неизменно придерживавшейся правил, которые можно сравнить с пуританскими?
Наконец он заснул, но и во сне Ирина не оставила его. Петру привиделось, что они целуются, раскачиваясь на качелях в Новодевичьем монастыре, когда тот еще был огромной коммуналкой, а не принадлежал церкви. И в его сне они оба были удивительно молоды и счастливы…
Утром, во время бритья, разглядывая свое отражение в зеркале, он подумал: «Неужели старая поговорка, что первая любовь никогда не проходит, права?» Плохи тогда его дела!
Когда пил кофе, позвонила Ирина. Услышав ее голос, он вновь испытал необъяснимое волнение, будто она была рядом.
— Как ты спал? — нежно проворковала она.
— Мне всю ночь снилась ты, — честно ответил он.
— Я хотела бы немедленно приехать к тебе, но у нас мало времени.
— Мало времени до чего? — уточнил он.
— Генкин настойчиво приглашает тебя приехать в «Бон Шанс».
— И привезти сумки Юри? — дополнил Петр.
— Да, он напоминал об этом, — не стала скрывать Ирина. — Так я выхожу?
— Лучше я сам заеду за тобой, — решил Меркулов, боясь остаться с ней наедине в своей пустой квартире: потом будет не до казино, и Арнольд напрасно станет ждать их даже к ужину.
Видимо, она все поняла, и в ее голосе засквозило легкое разочарование:
— Хорошо, я жду. Поторопись, мой милый, мне не терпится вновь тебя увидеть…
Наверное, и ее всю ночь мучили те же видения, что и Петра. Не успев сесть рядом с ним в машину, она положила руку ему на колено и приникла к губам долгим, страстным поцелуем.
— Мы так разобьемся, — ласково погладив ее по щеке, он отодвинулся и резко тронул с места.
— У Ояра было так много вещей? — Ирина посмотрела назад: все заднее сиденье занимали объемистые спортивные сумки и кофры.
— Часть еще в багажнике, — усмехнулся Петр. — Твой Генкин поможет нам их перетаскать?
— Я тебе уже говорила, он не мой, — слегка обиделась она. — А таскать должны ребята из охраны.
Следя за дорогой, Меркулов думал, что если он перестанет вдруг оказывать Ирине знаки внимания, то наживет в ее лице страшного врага: она набрасывалась на него, как голодный на хлеб, со всей страстью, которую не успела растратить за последние годы. А он еще с молоду знал ее ненасытность — в любви она была бесконечно ласковым, но хищником, готовым не оставить от своей жертвы ничего. И еще ее патологическая ревность, которая в свое время дорого ему стоила…
Генкин ждал в вестибюле. По его указанию охранники — все, как один, в серых фирменных костюмах с карточками секьюрити на груди — перетаскали в кабинет главного менеджера спортивные сумки и кофры. Машину поставили на служебную стоянку казино, а Генкин объявил Меркулова гостем и пригласил в бар — скоротать время в ожидании прибытия хозяев, которые, как недвусмысленно намекнул Арнольд Григорьевич, хотят сделать Петру довольно заманчивые предложения.
Бар располагался на втором этаже, рядом с закрытым, в этот еще ранний для казино час, огромным игорным залом. Сели на высокие табуреты и Меркулов попросил сок. Ирина взяла кофе, а Генкин — маленькую рюмочку сладкого яичного ликера.
— Вы меня узнали? — неожиданно раздался чуть звеневший от волнения молодой голос. Петр недоуменно оглянулся.
Позади него, глядя исподлобья, стоял парень-охранник, а чуть поодаль наблюдали за развитием событий трое или четверо его приятелей.
— Кажется, мы не знакомы, — мягко улыбнулся Петр. — Извините, но вы, видимо, ошиблись?
— В чем дело? — оставив ликер, тут же насторожился Генкин. — Почему вы здесь, а не на местах?
Молодой охранник не обратил на него никакого внимания. Он пристально разглядывал лицо Меркулова, словно изучал фотографию.
— Мы все-таки встретились, подполковник Антонов, — сказал он тоном, не сулящим ничего доброго. — Ты меня забыл или не хочешь вспомнить? А я запомнил тебя, гад!
— Идите на свой пост, — сердито прошипел Генкин. — Я потом с вами разберусь.
— Нет, сначала надо разобраться с этим! — охранник показал на Петра. — Сколько ребят из-за него погибло! Этот гад — подполковник Антонов из военной разведки! Я узнал его: он приезжал в нашу часть, а потом приходилось лезть в пекло по его милости. Ну что ты язык проглотил?
Он смерил Петра уничтожающим взглядом и шагнул ближе. Меркулов слез с табурета, надеясь разрешить недоразумение: парень действительно был ему незнаком.
— Помнишь Кавказ? — все больше распалялся охранник. — Помнишь, как горели наши коробочки?