Book.

– Я и не думал бояться, – заявил Корешок.

– Не думал? Ну и отлично, – ответил Малыш и полез вниз.

– Как он там? – немедленно приступила к расспросам Корнеевна. – Ему не холодно? Не страшно?

– Нет, Корешок ничего не боится. Теперь я подниму наверх тебя, и ты тоже не бойся. Я полезу осторожно, ты же не привыкла к высоте.

– Привыкла! – оживилась Корнеевна. – В юности я гарцевала на улитке. Ах, это было прекрасно! И какой тут наверху чудесный воздух! – добавила она, уже поднявшись.

– Мама, смотри, кто здесь! – закричал Корешок. – Я!

– Не могу сказать, что я в восторге. Зачем ты оставил его одного с прадедушкой? – строго сказала Корнеевна и пристально посмотрела на Малыша. – Старик ничего не смыслит в воспитании и наверняка научил мальчика всяким глупостям.

– Нет, он милый, – возразил Корешок. – Скрипит всё время.

Едва Малыш посадил рядом с ним Корнеевну, как она затараторила:

– Прадедушка, дорогой, здравствуй, здравствуй! Как хорошо видеть тебя в крепком здравии! Удивительно, что некоторые могут жить на холоде, дожде, ветре и сырости. Сама-то я перебралась под крышу, как только замуж вышла, так что к холоду я теперь непривычная.

– А мне тут нравится, – сказал Корешок.

– Да, тут неплохо. Ещё бы сюда зеркало и занавесочки, – ответила Корнеевна.

– Оттого здесь и приятно, что всей этой ерунды тут нет, – строго заметил Корешок.

– У паренька неплохо варит котелок, – проскрипел прадедушка.

– Ага, – сказал Малыш, – но мне пора вниз, меня папа паренька заждался.

Он спустился к Щепкину.

– Я не слишком долго лазил?

– Нет, – ответил Щепкин. – Знаешь, о чём я тут думал?

– Нет.

– Всё-таки очень приятно иногда немножко побыть одному, – сказал Щепкин. – Так замечательно думается.

– Хм, – хмыкнул Малыш. – И о чём ты думал?

– Точно не помню, но было приятно.

– Папа, смотри, где мы! – закричал Корешок. – У нас здесь здорово, прадедушка всякие истории рассказывает.

– Всё же приятное дело – повидаться с роднёй, – сказал Щепкин. – Прадедушка, сколько же мы не виделись? Но я был всё время очень занят, работал в магазине, ездил на грузовике по миру, ходил к принцессе и в школу, ну, тебе не понять.

– Мы, однако, тоже кое-что кумекаем, – ответил прадедушка. – Иди уже к нам сюда.

Странное это дело – кусочку корня залезть на такое большое дерево! Щепкин в своё время, наверно, жил под землёй и, надо думать, частенько фантазировал, как он забирается на верхушку дерева и глядит оттуда далеко-далеко вдаль.

– А кого ещё из нашего семейства ты встречал? – спросил Щепкин.

– Я точно не знаю, но вроде на днях мимо пролетела ветка, похожая на внука от другого сына. Но я и ошибиться мог легко.

– Мне пора, – сказал Щепкин, – надо сходить в магазин за продуктами, а я обещал Малышу и его папе захватить их с собой. – Щепкин посмотрел на Корнеевну с Корешком.

– До свидания! – звонко сказал Корешок.

Папа уже ждал Малыша с Щепкиным. Он держал два рюкзака, свой собственный и Малыша.

– На плите ничего не стоит? – спросил Малыш.

Папа сбегал проверил, вернулся и сказал:

– Теперь уже нет. Но сразу видно, что вы с Филиппом настоящие хозяева и отлично присматриваете за нашим домом.

А потом они отправились в магазин. Малыш там сейчас не работал, мамы не было, и магазин вдруг показался совсем незнакомым. И тётя за прилавком чужая.

– К счастью, я нашёл подмену вашей маме, пока она в больнице, – сказал хозяин магазина.

Папа заплатил долг Малыша и Филиппа и накупил гору вкусной еды. Они с трудом упихали её в два рюкзака, но Щепкину пришлось перебраться на руки к Малышу.

Но вот обед готов. И папа с Малышом ждут Филиппа. Сегодня-то ему наверняка будет приятно вернуться домой! Правда, обстановка в доме была непривычная, потому что папа развесил по всему дому выстиранную одежду. Он очень боялся, что иначе она не высохнет к вечеру, а он хотел успеть её погладить и убрать в шкаф, потому что воскресенье уже завтра и у них важное дело.

В воскресенье они нарядились во всё чистое и глаженое и долго прихорашивались, потому что они собрались навестить маму в больнице. Папа приготовил большую коробку конфет, Малыш нарисовал рисунок, а Филипп купил газеты и разные женские журналы.

Автобуса им ждать было не надо, они все втроём сели на переднее сиденье папиного серого грузовичка, проехали Гампетреф и поехали дальше, в больницу.

В дверях Малыш крепко взял папу за руку. Хотя он был здесь второй раз, всё казалось чужим и непонятным. Он шагнул в мамину палату и чуть не ослеп от белизны стен и кроватей. А где же она сама? Вон кто-то машет ему рукой! Мама показалась Малышу маленькой и бледной, но улыбалась она во весь рот.

– Какая радость! – сказала мама. – Я уж думала, не дождусь.

Малыш обнял её крепко-крепко, а Филипп поздоровался учтиво.

– Знаете что, – заявила мама, – я тут пока лежала, обо всём думала, времени было много. Я вспоминала, сколько раз Малышу приходилось мёрзнуть на улице перед магазином, что они с Филиппом возвращаются в пустой дом, где их не ждёт обед, и как часто наш дом не выглядит уютным к приезду папы. Но теперь мы выплатили первые счета за него, да, папа?

– Да, – ответил папа, – мы молодцы.

– Нам ещё много выплачивать, – скороговоркой добавила мама, – но к этому мы сразу были готовы.

– Оставшееся я могу выплачивать из своей зарплаты, – сказал папа. – Правда, на жизнь нам будет оставаться не очень много.

– Ну и ладно, – ответила мама. – Я всё обдумала и решила, что больше не буду работать в магазине. Лучше я буду вам всем троим шить и вязать. Я могу лицевать, штопать и перешивать. А про работу я подумаю, когда Малыш подрастёт.

– Это самый лучший подарок нам на Рождество! – обрадовался папа.

– Ты ещё долго будешь тут лежать? – спросил Малыш.

– Одну недельку, – ответила мама. – Ты побудешь пока с тётушкой Заботой, как думаешь?

– Конечно, – ответил Малыш. – Лилле-Бьёрн сам меня звал.

– Мы к твоему приезду наведём дома чистоту и уют, – пообещал Филипп, – если только успеем.

– А эти конфеты ты, конечно, не будешь пока открывать? – поинтересовался Малыш.

– Буду! – засмеялась мама. – Просто я от радости всё забываю. Пожалуйста, угощайтесь.

– Они для тебя, – сказал папа.