Он вскочил, кинулся к дверце, распахнул ее, сунулся внутрь. Клиент вылетел следом, подбежал, оттолкнул Юрку.
В просвете между ними Макс увидел парня лет двадцати с небольшим. Тот лежал грудью на руле и смотрел перед собой мертвым взглядом. Волосы его были мокрыми от крови. Она стекала по виску и капала на приборную панель. Музыка продолжала реветь.
Юрка нажал какую-то кнопку, и все стихло. Клиент сунул ему пистолет и принялся деловито обыскивать машину, Дубровин отошел в сторонку, поглядел на Макса.
– Гаси! – выкрикнул он и махнул рукой.
Макс выключил подсветку. Снова стало темно, только в салоне «Ауди» горела лампочка.
В ее свете Леонид походил на вампира, хотя был обычным мародером. Он порылся в борсетке, вытащил документы, деньги, все это брезгливо кинул на дорогу. Потом туда же полетели планшет со светящимся экраном и смартфон.
Юрка стоял и глядел то по сторонам, то на Макса. Тот отвернулся, стараясь сдержать дрожь в руках. Парень ничего не мог с собой поделать, сжал зубы, чтобы те не стучали, вздрогнул от озноба, пробежавшего по коже, глянул влево.
Клиент обыскивал мертвеца, обшаривал его карманы. Убитый парень сидел, привалившись к спинке кресла, и еле держался в таком положении. Рука его почти касалась земли.
«Сувениры ищет, трофеи», – решил Макс, и к горлу его подкатил спазм.
Он прикрыл глаза и тщетно пытался успокоиться.
Юрка вдруг насторожился, завертел головой, посмотрел вперед. Там по-прежнему дрожали огни, но один приближался, причем довольно быстро. В тишине слышался гул двигателя.
– Быстрее! – Юрка метнулся к Леониду. – Надо уходить.
– Сейчас, – огрызнулся тот и оттолкнул покойника от себя.
Мертвый парень повалился на соседнее сиденье, пропал из виду. Огонек приближался, раздвоился. Свет фар ударил по глазам, и Макс завел «девятку».
Юрка стоял над клиентом. Казалось, еще немного, и он силой затащит его в машину. Но нет, тот и сам все отлично понимал. Леонид выдернул из замка «Ауди» ключ зажигания, кинул себе в карман, оказался рядом с Максом и снова пристегнулся за каким-то чертом. Юрка захлопнул дверцу «Ауди», на ходу запрыгнул в «девятку».
Макс развернулся и погнал к дороге. Он все поглядывал в зеркала. Огонек некоторое время держался позади, затем пропал из виду, сгинул в темноте. Потом впереди показался перекресток двух больших дорог. В сторону Москвы шел плотный поток машин. Макс вклинился в него и поехал, держась правой стороны.
Юрка возился позади. Клиент сидел, как статуя. Он снова лишился дара речи, смотрел перед собой и кривил губы. Дядя усмехался, или же его пробрал нервный тик. Уж больно ритмично дергалось его лицо. Оно стало другим, моложе, что ли, живее. Клиент будто сбросил маску и оставил ее там, у леса, где в машине лежал убитый парень.
Поток шел не быстро. Макс не торопился, в левый ряд не лез, держался между фурой и «Газелью». Юрка смотрел вперед, клиент – снова на свое отражение в стекле.
Или же он пялился на девок, которые стояли вдоль обочины. Их тут было штук десять, на любой вкус и кошелек. Толстые, худые, блондинки, брюнетки, одетые по стандартам профессии в короткое и вульгарное. Барышни стояли и бродили вдоль дороги группами и поодиночке, зазывно улыбались, гримасничали, принимали, как им казалось, соблазнительные позы.
Одна густо размалеванная дива призывно помахала «девятке», наклонилась, демонстрируя внушительный бюст, и Юрка скомандовал:
– Останови. Да не здесь, дальше давай.
Только сейчас Макс заметил невдалеке черный «Паджеро» и проехал мимо девицы, старавшейся совершенно зря. Та, впрочем, не расстроилась, поправила футболку с декольте и двинула дальше – искать других клиентов.
Макс съехал на обочину. Леонид с Юркой вышли из машины.
– Жди! – сказал Дубровин и направился следом за клиентом.
Тот уже уселся назад, Юрка пристроился рядом, дверца закрылась.
– Отдохнуть не желаете? – Шлюха решила так просто не сдаваться, догнала «девятку» и покачивалась рядом на длиннющих шпильках.
От девки разило табаком и дешевыми духами. Она улыбалась яркими губами и скребла длиннющими когтями по стеклу.
– Бог подаст, красавица.
Макс обернулся на голос. Жаров, черт знает откуда взявшийся, уселся рядом с ним и сунул в щель приоткрытого окна полтинник, свернутый трубочкой. Макс тронул машину с места, девка присела на корточки, подобрала деньги и, кажется, послала несостоявшихся клиентов по матери.
Жаров это тоже заметил, чуть скривил губы. Но он промолчал и отвернулся, как недавно Леонид. Босс смотрел в окно на гаражи или ангары, тянувшиеся вдоль дороги.
– Подбрось-ка меня, – услышал Макс и поехал к перекрестку разворачиваться.
«Паджеро» давно исчез в потоке, да Макс его и не искал, ибо без толку. На него снова накатила горячая волна пережитого кошмара, разбавленная ужасом и стыдом.
Да, видеть смерть ему доводилось, он не боялся мертвецов, понимал, что это ждет каждого, отделывался расхожим «все там будем». Макс помнил, как хоронили мать, хоть был тогда немногим старше Мишки. Она болела долго, и смерть была для нее спасением.
После он видел страшное ДТП с двумя погибшими, которых вырезали автогеном. В армии ему довелось наблюдать последствия наезда «Урала» на легковушку с пьяными подростками.
«Консервы», – сказал тогда его приятель и был прав в своем показном цинизме. Так психика защищала себя, ибо живым жить, а мертвым уже не поможешь.
Но чтобы вот так запросто пристрелить человека ради развлечения, игры, адреналина!.. Все существо Макса восставало. Это ненормально, так не должно быть, нельзя. Он ничего не мог поделать, просто стоял рядом, смотрел и люто ненавидел себя за бессилие.
– Дубровин тебя заберет, говорю. – Жаров повысил голос.
Макс очнулся, кивнул, не глядя на соседа, решил отмолчаться. Он надеялся, что Жаров тоже не из болтливых, лезть с разговорами не будет, да и о чем говорить? Макс – так, вспомогательный персонал. Юрка сам отчитывается, докладывает о трудовых успехах.
«Как есть психи оба», – думал Макс и смотрел перед собой.
Прямо по курсу тащилась фура и нещадно дымила. В салоне воняло выхлопами сгоревшей соляры. Макс перестроился левее, обогнал махину и увидел, что впереди никого, полоса пустая. Он прибавил скорость и полетел, поглядывая на спидометр – почти сотня, можно поддать еще.
– Как у тебя дела? – спросил Жаров.
Он откинулся на спинку кресла, развалился в нем, будто на пляже, и лениво глядел перед собой.
В левый ряд вылезла «Шкода». Макс легко обошел ее. «Девятку» малость занесло, но она быстро выровнялась.
– Нормально, – отозвался он, выжимая газ.
Стрелка колыхалась на ста десяти, ползла дальше. Через щель в приоткрытом окне свистел ветер, уже довольно холодный.