Я поймала себя на мысли, что не хотела бы сейчас оказаться на месте девушки.
— Оппа…
На Юджин было страшно смотреть. Казалось, она вот-вот расплачется.
— Браво, хён. — Алекс демонстративно, подражая сестре, несколько раз хлопнул в ладоши.
— Алиса, у тебя пять минут на сборы. Жду тебя в машине, — сказал Лис.
— Уезжаешь? — спросила Мария.
— В чем-то Юджин права, — Су Хен пожал плечами, — я не должен был приезжать сюда. Втягивать вашу семью в эту историю.
— Мы в долгу перед тобой, и… — женщина вздохнула, — вы можете оставаться сколько нужно.
— Нуна, мы и так у вас задержались дольше, чем следовало. Заедем по дороге в Санкт-Петербург и двинемся в Москву.
Мария кивнула.
Мне хотелось провалиться сквозь пол, исчезнуть без следа. Из-за меня Лис не смог нормально отдохнуть с дороги, а теперь еще, по сути, разругался с друзьями.
— Оппа… — снова попыталась что-то сказать Юджин, но мать цыкнула на дочь и та замолчала.
— Хён, ты ведь еще приедешь? — спросил Алекс.
— Конечно, — улыбнулся Лис. — И про клагенфуртского дракона тебе в следующий раз обязательно расскажу… Алиса! Жду тебя в машине через три минуты…
Я вскочила со стула и стремглав бросилась на второй этаж собирать свои немудреные пожитки. На лестнице споткнулась и чуть было не растянулась на ступенях. Меня поймал Су Хен, который немыслимым образом оказался рядом.
— Не спеши, — шепнул парень, придерживая меня за плечи. — Десять минут тебе на сборы хватит?
— Ага…
Кореец вернулся в гостиную, а я продолжила карабкаться на второй этаж. Остаток лестницы преодолела с трудом. Сердце бешено колотилось в груди, ноги дрожали.
— Что это было? — спросила я у Лиса, когда мы выехали из деревни.
— Не обращай внимания. Тебя это не касается.
— Мне так не показалось…
— Юджин проблемный подросток. Она тяжело переживает смерть отца и переезд в другую страну.
— А почему они вообще переехали? Почему живут как отшельники?
Семья Пак оказалась очень странной. Можно понять желание Марии после смерти мужа вернуться с детьми на родину и поселиться в глуши. Благо дом в неплохом состоянии и при наличии собственного транспорта добраться до Питера не представляло проблемы. Но как можно в наше время запрещать подросткам пользоваться мобильными телефонами и интернетом? Как можно умных и одаренных детей держать взаперти?
Парень съехал на обочину и остановил машину. Обернулся ко мне.
— Если так любопытно, давай вернемся и спросишь у Марии сама? — прищурившись, спросил он. — Алиса, ты ведь кажешься умной девушкой. У всех нас в прошлом есть моменты, которые мы не хотим вспоминать. Все мы совершаем поступки, которые по тем или иным причинам не можем объяснить.
В очередной раз за утро мне стало стыдно. Я никогда не лезла в душу к другим людям, понимала, что есть раны, которые нельзя бередить.
— Прости… — прошептала я. — Сама не знаю, что на меня нашло. Я… просто…
— Что — просто? — вздохнул парень.
Кажется, он больше на меня не злился.
— Моя жизнь превратилась в череду пугающих и необъяснимых событий. Я устала. Запуталась. До чертиков напугана. У меня накопилось слишком много вопросов…
Су Хен на меня как-то странно посмотрел. Задумчиво и, мне показалось, виновато.
— Некоторые вопросы лучше оставить без ответов. По разным причинам.
Вздохнула и кивнула, признавая правоту Лиса. Действительно, зачем мне знать, как погиб муж Марии и от кого семья Пак скрывается в России. Потешить любопытство?.. Это глупо, низко, недостойно.
Парень собрался вырулить обратно на дорогу, когда я спохватилась:
— Подожди!.. Пожалуйста, дай свой телефон. Ты обещал.
Стоило вставить симку в телефон, как на меня обрушился вал сообщений. Отец звонил тринадцать раз, тетка — трижды, а Кэт — почти сорок раз. Несколько звонков было с незнакомого номера.
Первым делом я позвонила папе. По счастью, у меня давно была продумана легенда, и осталось только убедить отца, что с его единственной и обожаемой дочерью все в порядке. А на телефонные звонки она не отвечает, потому что решила наконец последовать заветам горячо любимого родителя и начать вести более активную жизнь. Взяла отпуск на две недели и отправилась в поход. И в первый же день при переправе через речку утопила свой телефон. Пришлось одалживать мобильник у новых знакомых, чтобы позвонить отцу… А дальше она в такую глушь забрались, где уже и сотовой сети нет. Только теперь вернулись к цивилизации.
Отец, кажется, мне поверил. Лишь попенял, что я его о своем приключении заранее не предупредила. Дескать, у него из-за меня седых волос прибавилось. Что, конечно, было откровенной ложью, потому что поседел он еще в тот год, когда погибла мама…
Во время разговора меня не оставляло в покое чувство, что папа о чем-то не договаривает.
Наконец я не выдержала:
— Пап, что-то случилось?
В динамике послышался смех. Какой-то неуверенный, словно натужный.
— Эх, Лисенок, тебя не проведешь.
— Папа…
— Ты только не волнуйся, ладно?
— Папа!..
— В общем, ты прости старика, но я не смогу вернуться до того дня, как обещал.
Почувствовала себя так, будто у меня выбили почву из-под ног. В детстве я панически боялась в ночь на Хэллоуин оставаться одна. С годами мне лишь частично удалось совладать с этим иррациональным страхом.
— Из-за работы? — глухо спросила я. — Тебя не отпускают?
— Не совсем… просто я сейчас в больнице.
— Что?! Папа, что с тобой?
— Да-а… ничего серьезного, не волнуйся, Лисенок. На руку, правда, гипс наложить пришлось. И я пытался сбежать из больницы, честное слово, — отец засмеялся, — но эти изверги в белых халатах меня поймали. Сказали, если снова попробую удрать, к кровати привяжут.
Облегченно вздохнула. Раз отец от медработников бегает, то все в порядке. В истории, рассказанной моим родителем, я не сомневалась — такое поведение вполне в стиле Степана Скворцова.
— С рукой что?
— Да ничего особенного. Сломал пару косточек. Поставили какую-то пластину… Так что теперь, Лисенок, твой отец то ли киборг, то ли Железный Дровосек.
— Пап, я вылечу к тебе первым же рейсом!
— Ты же в походе.
— А?.. Ну как только доберусь до цивилизации, сразу же помчусь в аэропорт…
— Лиска! — прикрикнул на меня отец. — Даже не думай! Ничего страшного со мной не случилось. Я тут, как в доме отдыха.