5. Когда тезис выяснен, спорщикам лишний раз представляется случай решить, вступать ли в спор из-за этого тезиса с данным противником или лучше отказаться от спора. Этим случаем не следует пренебрегать, если спор не необходим и не имеет для нас характера спорта. Спорим ли мы для исследования истины или для убеждения или для победы, каждый из этих видов спора предъявляет свои особые требования к тезису и к противнику, и, если тезис и противник не соответствуют им, от спора лучше отказаться. — Если нам важно осветить какой-нибудь вопрос в споре, мы не будем тратить время на споры с невежественным в этом вопросе противником или спорить из-за «неинтересного» или явно достоверного или явно нелепого тезиса. Когда мы предполагаем убеждать кого-нибудь, надо сперва спросить себя, имеется ли «общая почва» для спора с противником, т.е. такие общие для нас обоих мысли, на которые можно опереться в доказательстве данного тезиса.
Иногда приходится на этот счет «позондировать» противника путем осведомления. Без общей почвы с помощью честного спора не убедить. — Когда спорят «для победы», опытный «любитель лавров» тщательно избегает, по возможности, «неблагодарных» для спора тезисов и противника, «сомнительного» по силе. — Только (36:) спортсмен спора готов схватиться с любым противником, и из-за любого тезиса. Ему «лишь бы поспорить».
Существуют такие тезисы, о которых серьезный спорщик при обычных условиях никогда не спорит. Таковы, например, недоказуемые тезисы. Таких не мало. Противник, например, утверждает, что совершил поступок по такому-то мотиву. Я же глубоко уверен, что он совершил его по другому мотиву. Однако, спор об этом, обычно, невозможен. Противник не может оправдать свой тезис, я не могу его опровергнуть. Или, например, тезис: «это здание в высшей степени красиво». Как доказать этот тезис? «Красота» не доказывается, а чувствуется, «раскрывается». Одним словом «о вкусах не спорят». — Не станет обычно спорить серьезный человек о пустяках — «из-за выеденного яйца», как говорят иногда. Особенно, если есть вопросы первостепенного значения, важные и значительные. Когда имеются очень важные интересы, а спорят, опуская их, из-за мелочей, «из-за чепухи», то спор называется византийским спором. Такими спорами богата всякая кружковщина, пережившая медовый месяц объединения. В них впадает обмелевшая наука, вроде старой схоластики, опускавшей под конец важнейшие вопросы богословия и (27:) серьезно спорившей иногда о том, был у Адама пуп или нет, и что раньше сотворено, курица или яйцо.
6. Что касается лиц, с которыми предстоит вступить в спор, то тут часто приходится делать еще более строгий выбор, если, конечно, есть возможность уклониться от спора. Мудрость всех веков и народов предостерегает от споров с глупцами. Бесчисленные изречения и поговорки посвящены этому правилу, плоду
Ума холодных наблюдений
И сердца горестных замет.
Такой спор редко приносит пользу. — Не следует, конечно, без нужды спорите с грубым и дерзким человеком. Один остроумный мыслитель (Монтень) пишет: «я вынесу грубые замечания друзей: ты глуп, ты бредишь и т.п.». «Я люблю людей, выражающихся смело, куда мысль, туда и слова». «Надо укрепить и закалить слух против изнеженности церемонных слов». «Я люблю мужественное и сильное общество» и т.д. Конечно, в этом есть доля правды. Но пределы такой «мужественности» зависят от вкуса, и что позволительно между «мужественными» (37:) друзьями, то непринято и недопустимо, когда споришь просто со знакомым или незнакомым человеком. — Такой спор иногда тоже, что поединок с оглоблей против шпаги.
7. К числу нежелательных спорщиков относятся явные софисты, с которыми спорить без нужды можно лишь тогда, когда мы знаем, что можем «проучить» их, задав им словесную встрепку. Имеется и еще много лиц, с которыми не следует спорить. Всех не перечислить. Есть люди положительно неспособные к правильному спору. Вот два типа таких спорщиков: «Спорить с ним я никогда не мог. Он не отвечает на ваши возражения, он вас не слушает. Только что вы остановитесь, он начинает длинную тираду, по-видимому, имеющую какую-то связь с тем, что вы сказали, но которая на самом деле есть только продолжение его собственной речи». (Лермонтов, Княжна Мэри, гл. 1). Еще ужаснее, хотя и реже, «истеричный спорщик». Он постоянно забывает тему спора, хватается за отдельные слова, кидается от мысли к мысли, перебивает противника, не дает буквально слова сказать, а при попытках вставить слово кричит: вы не даете мне говорить. Он постоянно бросает в азарте грубые, но бездоказательные обвинения: «ты сам не понимаешь, что говоришь, ты непоследователен», «ты меня не слушаешь, а говоришь Бог знает что» и т.д. При этом настоящий «истерик» может оставаться в полной уверенности, что спорит «хорошо и правильно», и с чистой совестью обвинять противника, что тот «не умеет спорить». — В конце концов оглушенный, недоумевающий, иногда оскорбленный противник, имевший несчастье вступить в такой спор, уходит, оставляя поле битвы «торжествующему победителю».
8. Надо заметить, что иногда спор навязывается, провоцируется, чтобы привести его к ссоре или какой-нибудь еще более скверной цели. Подобные провоцированные ссоры носят на французском языке старинное название «Querelle d`Allemand». Название это толкуется самими французами различно. Наиболее вероятное толкование его — «немецкая ссора».
Под конец надо напомнить мудрое правило из Евангелия: «не мечите бисера вашего перед свиньями, да не попрут его ногами и, обратившись да не растерзают вас». Конечно, нередко, честный человек обязан мужественно (38:) идти на спор, хотя бы и ждало его растерзание свиньями. Но никто станет делать этого без необходимости. Быть готовым жертвовать собой — и должно и прекрасно, но жертвовать (28:) за ломаный грош — не умно. И если пришлось уже вступить в такой спор, то надо помнить, что споришь «со свиньей» и что она особенно не любит жемчуга.