Мне показалось или кожа девушки стала еще бледнее?
– Поздравляю… Брачная метка уже есть?
– Не представляю, зачем тебе это знать? – резко заметил драг, угрожающе прищурившись.
Их расе свойственно оберегать личные отношения, но как натурально Уотерстоун играет! Девушка посмотрела на наши переплетенные пальцы и, перекинувшись с нами еще парой слов, отошла.
– Вот и все. А ты переживала.
Открытие симпозиума проходило спокойно и очень интересно. Когда своему начальству я уже была не нужна, меня отпустили погулять и пообщаться. Несмотря на то что познакомили меня здесь не со всеми, я, не стесняясь, подходила к не занятому разговором человеку и знакомилась; общалась, расспрашивала о достижениях в его области исследований. Как террианка я у многих вызывала любопытство, поэтому со мной легко шли на контакт. Тем более, как я отметила, инопланетяне в большинстве своем оказались очень прямыми и открытыми людьми.
Настал момент, когда Уотерстоун сдержал слово и познакомил меня с моим кумиром. Кузнецов был драгом преклонного возраста. Его глаза излучали спокойствие и мудрость прожитых лет.
Как только нас представили, драг рассмеялся и заметил:
– Еще ни разу со мной так не рвались познакомиться красивые девушки.
Я польщенно улыбнулась. Не все драги – замкнутые грубияны!
– Спасибо! Я изучала в университете вашу программу по вирусологии и о стольком хочу вас расспросить!
– Тогда пойдемте, посидим где-нибудь в уголке, и я вам отвечу на все ваши вопросы.
– Конеч…
– Мое общество вас уже не устраивает? – усмехнулся Уотерстоун.
Пожилой драг пристально посмотрел на моего начальника и рассмеялся.
– Интересно! Алексей, я уже не молод и стоять долго не могу. Однако именно этот факт позволит тебе безбоязненно отпустить свою спутницу со мной.
Уотерстоун поморщился, словно съел что-то кислое.
– Вы ошибаетесь, – сказал он, обращаясь к Кузнецову.
О чем это он? Думает, что великий ученый будет меня соблазнять? В его-то возрасте?
– Не думаю, – покачал головой пожилой драг.
И, повернувшись ко мне, спросил:
– А вы знали, что Алексей был моим учеником?
– Не-е-ет, но мы с ним это еще обсудим, – я хищно посмотрела на начальство.
– Пойдемте, я вам многое о нем расскажу.
– Велантий!
– Нечего возмущаться, Алексей. И можешь забрать Алену через час. Так вот, когда я работал…
Кузнецов оказался очень замечательным драгом. Как и ученым.
И снова я провалялась половину ночи, не в силах заснуть. Стоило закрыть глаза, как я снова и снова вспоминала наши поцелуи, и меня захлестывали эмоции. Хотелось встать и пойти побиться головой о стену.
Я не думала, что влюблена в Уотерстоуна, умом я осознавала все его недостатки. Прислушалась к себе: в моем отношении к нему ничего не изменилось. Кроме уважения как к профессионалу – никаких чувств.
Но меня бесила зависимость от него и его характер. И, тем не менее, его поцелуи заставляли терять голову, забываться, они были сладки и притягательны. Я не один раз ловила себя на мысли, что хочу повторения еще и еще.
Может быть, дело в опыте? Он у меня сравнительно небольшой. Долгих отношений пока не складывалось, и все мужчины, бывшие у меня до Уотерстоуна, проигрывают ему. Наверное, так бывает у всех.
Какая ирония – я так много знаю о вирусологии и так мало о любви.
Из-за всех этих метаний я даже не заметила, когда уснула, и, казалось, только закрыла глаза, как в дверь позвонили. Разлепив веки, посмотрела, который час.
– М-м-м-м… Восемь утра. Какой садист пришел?
Оказалось, тот же самый садист, который не давал мне уснуть полночи, теперь явился будить.
Едва я разрешила войти, драг бесцеремонно протопал не только в комнату, но и в спальню, заявив:
– Собирайся, у нас через полчаса первая конференция.
– Не хочу, – пробурчала я и зарылась лицом в постель, которая тут же подстроилась под изгибы тела.
Но начальника это не остановило. Ухватив за ногу, он просто стащил меня на пол.
– Если не хочешь, чтобы тебя переодевал я, то поторапливайся.
Я, близоруко прищурившись, недоверчиво посмотрела на него.
– Не посмеешь!
– Проверим? – приподнял бровь Уотерстоун.
Поняв, что начальник говорит серьезно, я решила, что с него станется, и, ругаясь, поплелась в ванную. Меня перехватили по пути и поцеловали. Мозг вновь отключился, руки оплели шею драга, и я погрузилась в водоворот ощущений.
Когда меня отпустили, я жадно вдохнула и облизала губы, стараясь еще хоть немного продлить вкус поцелуя.
– И часто мне нужно получать… иммуностимулятор?
Я с трудом смогла посмотреть на Уотерстоуна, щеки горели, и чувствовала я себя крайне неуютно.
– Не могу сказать точно. Думаю, несколько раз в день будет вполне достаточно.
Начальник был очень серьезен, и я почувствовала себя развратной девицей, которая, хоть и мысленно, но домогается невинного драга. Он заботится о моей безопасности, а я тут…
Саммит на Орионе мне нравился, в программе было много интересных конференций, встреч и научных презентаций, но вечерами мы возвращались в комнату Уотерстоуна, где я под его чутким руководством составляла отчеты о нашей командировке и разрабатывала новейшую методику исследований для нашего Центра.
На мой взгляд, работа скучная и каторжная, но выхода не было.
Драг в это время что-то планировал, используя свой коммуникатор, и периодически хмурился, мало обращая на меня внимания.
О поцелуях, которыми меня награждали по нескольку раз в день, я старалась не думать и просто наслаждалась ими, зная, что скоро все закончится. Ингу мы встречали нечасто, и каждый раз я чувствовала, что девушка что-то обдумывает, поглядывая на наши переплетенные пальцы.
Но время саммита закономерно истекло, и вечером перед отъездом меня отпустили собрать вещи и отдохнуть. Щедрость несказанная!
Я уже собралась и теперь бездельничала, исследуя космическую сеть, но все настроение портила мысль, никак не дающая покоя.
Завтра поцелуи закончатся!
Алексей Уотерстоун
Вечером перед отъездом я сидел и методично переоформлял отчеты, сделанные Ионовой, под стандарты Галактического союза. Какой-то кошмар! Неужели сложно не просто написать, но оформить и систематизировать по предоставленному заранее образцу?
Мои страдания прервал писк коммуникатора.