Так думала я, посмеиваясь и косясь одним глазом на сцену, а другим следя за Владимиром. Тот заказал-таки вторую бутылку вина и теперь постоянно подливал из нее в бокал.
А Марианна сделала неуловимое движение торсом – и шортики упали на пол. Теперь она осталась в колготках и лифчике-топе. Бесновавшиеся у сцены мужики совсем вошли в раж, выхватывали купюры из карманов и пытались, отчаянно протягивая потные руки, сунуть их Марианне. Тянулись они, конечно, к вырезу топа, но Марианна находилась на возвышении, и достать до нее было не так-то просто. Мужикам ничего не оставалось делать, как бросать купюры прямо на сцену, требуя, чтобы Марианна за это наконец-то показала себя во всей красе.
Вообще-то правилами стрип-баров и клубов предусмотрено, что касаться стриптизерши руками строжайше запрещено. «Морская звезда», правда, либеральничала – впрочем, как и многие другие из местных клубов, однако откровенного беспредела не допускала. На этот случай и здесь появился охранник, мощной грудью вставший пред сценой.
Однако и он не сумел всего предусмотреть: какой-то самый ловкий из толпы мужчина вскочил вдруг на сцену и приблизился к Марианне. Он протягивал ей руку. Охранник нахмурился и хотел влезть туда же, однако со своей комплекцией он был недостаточно проворен и даже неуклюж по сравнению с худощавым парнем, пробравшимся к танцовщице. Ступеньки же находились с другой стороны сцены, и он затопал туда.
Я вперилась глазами в разворачивавшееся действо. Парень тянул руки, явно нацелившись на грудь Марианны. Та, надо отдать ей должное, проявила хитрость: она гибко изогнулась, двумя пальцами изящным мгновенным движением выдернула у парня из рук купюру и, продолжая танцевальные движения, быстро отступила вглубь сцены. Охранник продирался сквозь толпу к ступенькам и скоро должен был до них добраться.
Скорее всего, данный эпизод на этом бы и закончился. Охранник с топотом поднялся на сцену и вежливо, но твердо взял парня за плечо. Приблизилась Марианна, улыбаясь сразу обоим и являя полнейшую доброжелательность, и, протянув охраннику выдернутые у парня купюры, снова отступила… Охранник что-то коротко втолковывал парню, видимо, убеждая его покинуть сцену. Судя по тому, как тот кивнул, он так бы и поступил, но тут произошло непредвиденное.
Каюсь, это моя вина. Я недосмотрела. Следя все время за происходящим на сцене, я на какие-то секунды выпустила из внимания своего клиента и тотчас поплатилась за это. Оказавшись куда проворнее тяжеловесного охранника, Владимир Воропаев молнией метнулся к сцене и с разбегу запрыгнул на нее, бросившись к парню. В следующее мгновение за ним рванула и я. Уже подбегая к сцене, я поняла причину его прыти: между охранником и Владимиром стоял Вадик – я узнала его долговязую фигуру не до конца сформировавшегося подростка. Это он первым влез на сцену и сунул Марианне деньги.
Занесенный над головой брата кулак Владимира был перехвачен моей жесткой рукой. Улыбаясь нахмурившемуся охраннику, тяжело переваривающему пикантность ситуации, я потащила Владимира со сцены. Тот упирался и что-то кричал – к счастью, слова его заглушала музыка. Мне пришлось даже врезать ему под дых, что сразу охладило его пыл и расслабило тело. Держа его, полусогнутого, под корпус, я потащила его со сцены, одновременно бросив на младшего Воропаева угрожающий взгляд и помахав телефоном, вытащенным левой рукой из кармана. Не было гарантий, что он поймет мой намек: таким образом я давала понять, что, если пацан не угомонится, я позвоню его отцу. Однако Вадик все же понял меня и благоразумно слез со сцены.
Охранник, пару секунд подумав и оценив ситуацию как нормализовавшуюся, махнул Марианне рукой, и та продолжила танец. Но теперь уже охранник стоял на сцене, не собираясь ее покидать. Марианна, судя по убыстрившемуся темпу движений, хотела закончить злополучный танец поскорее. Она прильнула к пилону, обхватила его ногами и, довольно небрежно и даже халтурно сделав несколько скользящих движений, быстро сбросила и топ. Вертясь возле пилона так, чтобы грудь ее вроде и была обнажена и в то же время скрыта, что приводило мужиков в особый азарт, она покрутилась так некоторое время, затем свет стал постепенно меркнуть и меркнуть, и вот уже когда он чуть прибавился, она стояла у шеста совершенно обнаженная, помахивая колготками, зацепленными за указательный палец.
– Сюда, сюда бросай! – орали мужики, словно невменяемые.
Марианна чуть улыбнулась и взмахнула рукой. Несколько мужиков подпрыгнули, пытаясь поймать колготки в воздухе. Но их ждало разочарование: Марианна сделала обманный жест, и колготки по-прежнему были у нее в руке. Она сбросила их на пол и, прильнув к шесту, обратила в зал томный взгляд, а затем медленно высунула язык и провела им по губам. Все эти довольно дешевые приемчики заводили мужиков на ура. Но Марианна явно спешила закончить: даже непрофессионалу было видно ненатуральное выражение ее лица и плохо скрываемая досада. Поэтому она, изогнувшись еще несколько раз, ловко оттолкнулась от шеста и стала отходить вглубь сцены. Освещение снова сгустилось, к тому же в результате специального эффекта силуэт Марианны стал как бы таять по мере удаления, а вскоре и исчез вообще. Стала стихать и музыка и вскоре умолкла совсем.
Реакция публики оказалась разной: и свистели, и хлопали, и кричали «бис», и требовали повторного выхода Марианны на сцену.
– Пусть деньги отработает! – пьяным голосом проорал какой-то мужик с вывернутым правым карманом – видимо, по пьяному куражу выкинувший всю наличность на сцену и теперь рассчитывавший на компенсацию.
Все еще крепко держа Владимира поперек туловища, я бросила взгляд на сцену. Пол ее был девственно чист – в смысле, ни одной купюры на нем не было.
«Когда только успели?» – усмехнувшись, мысленно подивилась я, подтаскивая Владимира к столику и опуская на стул.
Удар под дых пошел ему на пользу в том плане, что бить морду Вадику он уже не рвался. Он сидел, открывая и закрывая рот, пытаясь надышаться воздухом. Я водила глазами по залу в поисках Вадика, надеясь, что у поганца-братца хватит ума убраться отсюда подобру-поздорову и не разжигать конфликта. Его откровенно провокационное поведение меня настораживало. С чего он так пытался поддеть Владимира?
Воропаев тем временем уже немного оклемался. Смерив меня тяжелым взглядом, он произнес:
– Вы меня ударили!
Я все же выцепила глазом Вадика, который пробирался к выходу. Кивнув охраннику, он покинул «Морскую звезду» к моему облегчению – стало одной заботой меньше.
– Это для вашего же блага, – бросила я Владимиру.
– Я все равно его сейчас вышвырну отсюда! – произнес тот, пытаясь подняться и сжимая кулаки.
– Не напрягайтесь, он сам ушел, – проинформировала я.
– Да? – грозно сдвинул брови Владимир, несколько разочарованный: поступок брата нарушал его воинственные планы. – Ну все равно, я ему дома наваляю! Он у меня заречется не только по клубам ходить – вообще из дома нос высовывать! Совсем обнаглел!
– Слушайте, а что вы с ним не поделили? – поинтересовалась я, прерывая его гневную тираду.