Улыбнувшись воспоминаниям и обхватив себя руками за плечи, я ускорила шаг, почти настигая Дже Хёна. Яозу поднялся куда выше нашего, скрывшись по ту сторону вершины холма и обозначив свое местоположение встрепенувшейся с веток стайкой птиц. Через десяток шагов и мы оказались наверху и, не сговариваясь, уставились на долину.
Мне казалось, что все произойдет как-то иначе, не так быстро и не так обыденно. Но вот она, деревенька Хадже, ее отлично видно с такой высоты: довольно большое поселение, зажатое меж трех холмов. Я попыталась пересчитать домики, но быстро сбилась на трех десятках.
— Что ты видишь? — выдергивая меня из задумчивости, спросил Дже Хён.
— Деревню, — удивилась я вопросу. — Почему ты спрашиваешь?
Дракон вдруг проказливо улыбнулся, а у меня возникло острое подозрение, что он нечто задумал. Долго теряться в догадках мне не пришлось: Дже Хён ступил ко мне ближе и медленно провел пальцами перед носом, будто стряхивая что-то с невидимого стекла. Я сначала отшатнулась, когда воздух передо мной подернулся рябью, но потом подалась вперед, когда колебание пропало.
Уж не знаю, что он сделал, но прямо передо мной в воздухе зависла небольшая водяная клякса, чуть пульсирующая от ветра, через которую вид на долину казался иным. Я даже отступила в сторону и глянула вниз еще раз, сравнивая.
— Хочешь сказать, что ты видишь другое? — хотя ответ и так был ясен, спросила я. — Так бывает?
Правильный герой из книги обязательно произнес бы: «Так бывает. В моем мире!»
Дракон смял в ладони в секунду испарившееся водяное стеклышко и пожал плечами.
И как это понимать?
Внешне я ничем не выдала своего недовольства, хотя внутри уже начала спорить с собой: одна часть меня сетовала на злых мужчин, которые не хотят ничего объяснять, а вторая напоминала, что мне никто ничего не должен.
— Ачжосси! — окликнул ушедшего вперед мужчину Дже Хён. — Погодите, Яозуши!
Тот оглянулся и замер, опираясь о палку.
И когда только успел себе сделать?
Мы нагнали мужчину, и дракон сообщил ему, что дальше мы пойдем одни. Мне думалось, что Яозу опечалится расставанием, но он заулыбался, давая понять, что рад освободиться от нашей с Дже Хёном компании.
— Вернетесь назад? — предположил Дже Хён дальнейший маршрут Яозу.
— Да, но сначала наведаюсь в одну деревеньку на берегу Туманган, — не раздумывая, ответил тот. — Там у меня родня.
Мужчины раскланялись, и ачжосси повернул к северу, неспешно постукивая палочкой по каменистой тропе. Мне было жаль расставаться с этим человеком, который был очень добр к девушке-ноби.
Оглянувшись на дракона, я пробормотала:
— Сейчас вернусь.
И поспешила за Яозу.
— Дочка? — Услышав мое приближение, ачжосси остановился и повернулся ко мне.
— Хотела поблагодарить вас. — Я низко поклонилась.
— Не стоит, дочка, — усмехнулся мужчина.
— Вы были добры ко мне, спасибо. Пусть ваш путь будет легок, а встреча приятна.
Яозу вновь улыбнулся и сказал:
— Спасибо. И ты береги себя.
Много ли нужно пережить и понять, чтобы ценить малость? Раньше я воспринимала как само собой разумеющееся все то, что давали мне родители. Благодарила и ценила, конечно, но никогда не думала о том, что этого может и не быть. Внимание и забота. Два важных слова. И как приятно, когда они возникают просто так, без ожидания выгоды и расчета. За эти годы рядом был только один человек, заботившийся обо мне. Старушка Киао. Но пути развели нас… Яозу чем-то напоминал мне эту женщину.
— Спасибо вам. — Я вновь склонилась в поклоне.
— Ким Дже Хён сказал, что вскоре ты станешь вольной и вернешься в клан, — заметил ачжосси.
Я чуть нахмурилась, понимая, что пропустила какой-то разговор между мужчинами, пока спала.
— Он сказал, что ты выросла вдали от родных… — Яозу поправил свою сумку и посмотрел через мое плечо на дракона. Я тоже оглянулась, Дже Хён никуда не ушел, стоял и ждал. Вряд ли с такого расстояния он мог услышать наш разговор, но я все равно сказала, понизив голос:
— Не уверена, что вернусь в клан…
Я не говорила и пока не собиралась говорить Дже Хёну, но Яозу могла признаться. Через несколько минут он скроется из виду и унесет с собой мои слова, не давая повода краснеть и сожалеть.
Яозу понимающе кивнул. Он вообще вел себя так, будто понимал куда больше, чем было сказано на словах.
— Я так и думал, дочка. — Он усмехнулся и вдруг заметил: — Не горюй и если что — приходи в деревеньку Хверен. Ее легко найти. Если выйдешь к реке, то вдоль ее правого берега по течению отсюда всего несколько часов ходьбы.
Я улыбнулась и благодарно поклонилась ачжосси:
— Спасибо вам, Яозуши.
— Я верю, что все у тебя будет хорошо, дочка, — ласково улыбнулся мужчина.
— Почему?
Он на миг замолчал, пристально глядя на меня, а я потупилась, как и подобало ноби.
— Ты умненькая, — в конце концов сказал Яозу. — И странная. Видно же по глазам. — И он, как маленькую, потрепал меня по челке. — В этой голове живут мысли.
— Ну и что? — не понимая, переспросила я.
— А то, что у рабов нет мыслей. Они привыкают не думать, а тебя кто-то приучил к обратному…
Я вскинула голову, заглядывая ачжосси в глаза, но он больше ничего говорить не собирался, кивнул и пошел своей дорогой, оставив меня раздумывать над его словами. Несколько минут постояв на месте, провожая Яозу взглядом, я развернулась и направилась к Дже Хёну. Дракон, к моему удивлению, не ушел далеко, присел на поваленное дерево и расслабленно чертил на земле перед собой что-то кончиком ножен. Стоило приблизиться, и он поднялся, собираясь продолжить путь.
Мы прошли с десяток метров, за которые я успокоилась, понадеявшись, что Дже Хён ни о чем не спросит, а потом дракон вдруг негромко пробормотал, не глядя на меня:
— Яозу прав.
Опешив от этого не слишком ясного заявления, я на секунду замерла на месте, а потом осторожно уточнила:
— В чем именно?
— Во всем, — так же скупо пояснил он.
Неужели Дже Хён слышал весь наш разговор с ачжосси? Но тогда…
— Ты тоже считаешь, что я странная?
Хозяин остановился, развернулся ко мне и ответил:
— Это и так было понятно с самой первой секунды, мелкая.
— Объясни, пожалуйста.
Мне было, конечно, страшно узнать, что же надумал Дже Хён, но это все лучше, чем теряться в догадках. Дракон пожал плечами и хмыкнул:
— А что тут объяснять? Ты о себе знаешь куда больше, чем кто-либо, и раз интересуешься, то и без вмешательства понимаешь, в чем дело. Я могу назвать несколько явных странностей, но тебе, мелкая, они и так известны.