– Но это еще не самое худшее, – мрачно продолжал Дэвид. – Двойную жизнь вести непросто. И он пристрастился к наркотикам, но это еще больше усложнило его жизнь.

– Это объясняет, почему он был не в себе, когда я встретился с ним в торговой аллее, – заметил Николас, качая головой. – Что было дальше?

– По-видимому, он начал воровать, чтобы покупать наркотики, а также разные вещи, чтобы соответствовать тому имиджу, который он для себя выдумывал. Он, к примеру, всегда безупречно одевался.

– Да, это он делает и сейчас. – Николас подъехал к дому Уэйкфилдов, и они с Дэвидом выскочили из джипа.

– Самое удивительное во всей этой истории, – закончил свой рассказ Дэвид, – что, несмотря на наркотики, он смог так долго вводить всех в заблуждение. Этот парень – превосходный актер, в этом нет ни малейших сомнений. Та девушка рассказывала своим друзьям, что он ни на минуту не выходил из своей роли. Но однажды она стала задавать ему слишком много вопросов, на которые ему было трудно ответить, и он запутался в собственной лжи. Тогда – вот тогда-то мистер Хайд взял в нем верх, и он превратился в очень опасного субъекта...

Николас звонил в дом Уэйкфилдов с перекошенным от волнения лицом.

– Остается только молиться о том, чтобы нам удалось найти Джессику до того, как это с ней случится.

Элизабет выходила из дому Айала с улыбкой на лице. Все прошло как нельзя лучше. Пенни, гордясь талантом своей младшей сестры, тут же, не сходя с места, назначила ее штатным фотографом «Оракула».

Тина бросилась ей на шею, сознавшись, что она из-за своего глупого упрямства не хотела признать, какая у нее замечательная старшая сестра.

Теперь, пройдя через лужайку перед их домом и усевшись в «фиат», Элизабет радовалась тому, что все так хорошо кончилось. Это несколько отвлекло ее от печальных мыслей об Инид и Джордже.

Она включила зажигание и стала разворачивать машину. Внезапно из-за угла выскочил джип, взвизгнули тормоза, и он резко остановился, преградив путь Элизабет. Она повернула голову, чтобы узнать, что происходит.

– Лиз, слава богу, мы нашли тебя! – Выскочив из машины, к ней опрометью бежал Николас Морроу, а за ним Дэвид. – Твой отец сказал нам, что ты можешь ненадолго остановиться здесь, прежде чем ехать на озеро Секка.

Она увидела тревогу, застывшую в зеленых глазах Николаса, и ее сердце сильно забилось в предчувствии беды.

– Николас, в чем дело? Что случилось?

Николас торопливо рассказал ей все, и она страшно побледнела.

– Боже мой, Николас! Джессика сейчас с Джеком!

– Мы знаем, – сказал Дэвид. – Мы только что видели, как они ушли из пиццерии «Гвидо». Мы подумали, что ты можешь, знать, куда они собирались потом.

Элизабет покачала головой:

– Они могут быть где угодно. И, зная свою сестру, могу с уверенностью предположить, что она как раз донимает его расспросами о его происхождении. – Элизабет вспомнила, что перед уходом говорила ей сестра:

«Уверена, что сегодня я буду точно знать, кто такой Джек на самом деле».

– И если Джессика будет слишком настойчиво требовать ответа на свои вопросы, – мрачно сказал Николас, – это может для нее очень плохо кончиться.

– Тодду и ребятам на озере придется подождать. Николас, мы не можем терять ни минуты! – В голосе Элизабет звучала паника. – Но у меня нет ни малейшего представления о том, откуда начинать ее поиски.

12

Джессика окинула взглядом небольшую, убого меблированную комнату, которую Джек называл своим домом.

– Это, конечно, не хоромы, – сказал Джек, будто читая ее мысли, – но за все это я плачу сам, не обращаясь к отцу ни за помощью, ни за деньгами.

– Это заметно, – ответила Джессика, стараясь скрыть свое разочарование.

Она рассчитывала увидеть здесь хоть какой-то намек на его прошлую жизнь. Но в комнате не было ничего, кроме потертого ковра на полу, покрытом линолеумом унылой расцветки, ветхого комода, маленького столика и двух дешевых стульев с каркасами из алюминия и старого раскладного дивана. Джессика неуверенно присела на край одного из стульев. Ей никогда еще не приходилось бывать в таком жалком жилище.

Джек присел на диван и пристально посмотрел на Джессику.

– В чем дело? – спросил он. – Ты же хотела посмотреть, где я живу, разве нет?

Джессика кивнула:

– Просто это не совсем то, что я ожидала увидеть.

– Да? – спросил Джек.

На какую-то долю секунды Джессике показалось, что взгляд его стал таким же мутным, как в пиццерии «Гвидо», но тут же снова прояснился, так что она решила, что это ей просто померещилось.

– Знаешь, от роскоши устаешь, если она окружает тебя всю жизнь, – объяснил Джек.

– В самом деле? – тихим голосом спросила Джессика.

– Да. Но ты пришла сюда не за тем, чтобы говорить об этом, – продолжал Джек, снова старательно избегая разговоров о его прошлом. – Ты пришла сюда, чтобы увидеть мои подводные снимки. – Он открыл дверцу какого-то шкафчика и стал искать там фотографии.

Джессика попыталась заглянуть ему через плечо в надежде увидеть там что-либо напоминающее о его прошлом, но он был так забит самыми разными вещами, что разглядеть там что-нибудь не было никакой возможности.

– Ага! Вот они! – С верхней полки Джек вытащил наконец большой альбом, и при этом на пол упала какая-то фотография.

Джессика подняла ее. Это была фотография светловолосой девочки одиннадцати или двенадцати лет, с такими же, как у Джека, глубоко посаженными глазами и такой же, как у него, улыбкой.

– Это кто, твоя сестра? – спросила Джессика.

Девочка стояла перед самым обычным желтым двухэтажным домом.

Джек бросил альбом на стол и почти грубо вырвал фотографию у Джессики.

– Да, это Валери, – сказал он каким-то натянутым тоном.

Джессика взглянула на него с удивлением. Для воспитанного человека слишком уж много он допускал сегодня бестактностей. Она попыталась сказать что-то, чтобы разрядить ставшую вдруг напряженной атмосферу.

– Она очень хорошенькая, – заметила она осторожно.

– Да... – Какая-то странная тоска прозвучала в его голосе.

– У тебя есть другие ее снимки? – спросила Джессика.

– Нет! – рявкнул Джек.

Теперь Джессика отчетливо увидела ту самую мутность в его глазах.

– Послушай, – сказала она, – вероятно, мне лучше уйти.

Джек опустился на диван и сделал несколько глубоких вдохов.

– Не уходи, – сказал он. – Я в самом деле хочу, чтобы ты увидела эти подводные снимки. Останься, пожалуйста, – добавил он с подкупающей искренностью.