– Два билета в Бай-сайд! – радостно воскликнула мама. – Лиз, какая замечательная идея! Мы не были там сто лет. Нед, ты помнишь тот замечательный обед под театрализованное действо, которое там устраивали?
– Но в этот вечер я хотела удивить вас изысканными блюдами дома! – взвилась Джессика.
Родители посмотрели друг на друга.
– Возможно, это здорово. – Мистер Уэйкфилд ухмыльнулся. – То есть ужасно мило с твоей стороны, Джес, но я не уверен, что оклемаюсь к началу рабочей недели.
Нижняя губа Джессики задрожала.
«У меня не семья, а скопище ничтожеств», – страдала она. – «Как вообще они могут обвинять ее в том глупейшем случае? А она еще трудилась, как раб, составляя меню к пятничному вечеру!»
– Это должно было быть так здорово! – мрачно воскликнула она, вряд ли сознавая, что говорит вслух.
– Может быть, ты приготовишь обед вечером в субботу? – предложила миссис Уэйкфилд, подмигнув мужу.
– Забудьте об этом, – проворчала Джессика. – Это будет совсем не то.
Вся привлекательность идеи исчезла. Как всегда, сестра поступила по-королевски. А Джессика…
«Ну а я, кажется, не тяну даже на пажа», – с грустью признала она.
– Смотрите, а вот и еда, – весело проговорила Элизабет, надеясь сменить тему разговора.
Но Джессика продолжала неподвижно сгорбившись сидеть на стуле с грустной миной на милом лице.
– Еда, – бормотала она, – это последнее, о чем я хочу думать.
Она даже не могла себе представить, что ее так огорчит изменение планов на вечер в пятницу. А остальные вроде бы и не задумывались над этим!
Джессика не могла припомнить, когда ей последний раз было столь тоскливо и ее настолько не понимали.
«Я что-нибудь придумаю, – пообещала она себе. – Я как-нибудь смогу затмить Лиз!»
Но как?
– Робин, – Элизабет опустила на стол поднос с ленчем, – ты не возражаешь, если я присяду к тебе?
Та озадаченно посмотрела на Элизабет, и в ее голубых глазах читалось удивление.
– Конечно, садись, – пригласила она, взмахнув рукой.
Кафетерий гудел, но Элизабет вряд ли замечала этот шум вокруг.
– Я много думала о тебе в последнее время, – начала она, – и поняла, что обязательно должна извиниться перед тобой за свое поведение тогда в «Кейзи». Конечно, я перегнула палку. Но ведь я была уверена, что вы встречаетесь с Джорджем после аварии.
– О, все в порядке, – рассеянно произнесла Робин. – Я не могу обвинять тебя за то, что ты так страшно разозлилась. Но теперь ты же знаешь, что была не права, – добавила она. – Я разговаривала с Джорджем на танцах впервые после того, как он позвонил мне вечером после аварии. И это был единственный раз, когда я его видела.
Элизабет твердо решила, что пора прояснить ситуацию и добиться всей правды.
– Но моя сестра говорила, что они с Лилой видели машину Джорджа у твоего дома на следующий день после крушения самолета.
Робин грустно рассмеялась:
– Джордж признался мне в этом только на танцах. Он приезжал, чтобы сказать мне лично то, что сообщил потом по телефону – что мы не должны больше встречаться. Но тогда меня не было дома, а он просто забыл об этом случае!
Элизабет открыла рот от изумления.
– О, Робин, я чувствую себя такой дурой! Может быть, ты сможешь простить меня за то ужасное поведение?
Робин улыбнулась:
– Ты вела себя не как дура, а просто как защитница своей лучшей подруги. Поверь мне, Лиззи, я бы поступила так же. И ничуть не обвиняю тебя за то, что ты так меня ненавидела. Я действительно влюбилась в Джорджа и ничего не могу с этим поделать.
– Ты все еще любишь его? – мягко уточнила Элизабет.
Робин вздохнула.
– Да, – тихо произнесла она. – Но мне не на что надеяться. Пока он будет нужен Инид, он обязан быть с ней. А мне кажется, что дела будут обстоять так долгое, долгое время. Ты знаешь, Лиз, – добавила она, – я очень люблю Джорджа, но слишком уж уважаю себя, чтобы сделать что-то безнравственное даже ради него.
– А как Джордж относится к этому? – поинтересовалась Элизабет.
На глазах Робин появились слезы, и она прикусила губу.
– Джордж хочет снова встречаться со мной, – призналась она. – Он сыт Инид но горло. Ему кажется, что она отказывается поправляться, чтобы удержать его. Но я ответила, что не желаю его видеть до тех пор, пока Инид не встанет и не пойдет. Не могу же я иметь ее недуг на своей совести!
– Ты – прекрасный человек, – проникновенно произнесла Элизабет. – Не уверена, что была бы такой великодушной, как ты.
Девушка пожала плечами:
– По-моему, это не имеет ничего общего с великодушием. Это всего лишь необходимо, чтобы спокойно спать по ночам!
– Я очень хочу, чтобы ты меня простила и мы снова стали друзьями, – серьезно произнесла Элизабет. – Хоть я и наговорила много лишнего и сделала много поспешных выводов.
– Просто ты – верный друг, – повторила Робин. – И конечно, я прощаю тебя, Лиззи. Мне бы очень хотелось быть похожей на тебя, – неожиданно добавила она. – Я так уважаю тебя, поэтому рада, что мы снова стали друзьями!
– Спасибо, – сердечно поблагодарила Элизабет. – Не знаю, как ты, но я буду лучше спать сегодня, когда мы во всем разобрались.
– Я тоже чувствую себя спокойнее, – кивнула Робин.
«А теперь, – решительно повторила себе Элизабет, – я просто обязана поднять Инид с инвалидного кресла! Ведь если я этого не сделаю, то навряд ли долго смогу наслаждаться спокойствием».
Вечером Элизабет набрала номер телефона Инид.
– Привет, это я, – произнесла она в трубку. – Как ты?
– Хорошо, – без энтузиазма ответила та. – Примерно также. Что случилось?
– Мне надо поговорить с тобой по очень важному делу, – сообщила Элизабет. – Ты можешь приехать ко мне завтра днем?
Подруга с минуту помолчала.
– А ты не можешь рассказать мне об этом сейчас?
Элизабет понизила голос:
– Это чрезвычайно личная проблема.
– А-а… – Инид снова примолкла. – А как насчет встречи завтра в школе?
– Инид, это личное, – настаивала Элизабет. – Умоляю, приезжай!
– Ну, ладно. – Та вздохнула. – Я попрошу маму, чтобы она меня привезла. Но я обещала ей пойти в больницу на прием к новому врачу, и поэтому смогу приехать не раньше половины пятого.
– Отлично. Тогда до встречи!
Через минуту Элизабет уже набирала номер мистера Коллинза.