– Не надо, Гэбриел, не надо! – вскрикнула я, притягивая его к себе. Наши взгляды встретились, и он сразу смягчился и сел рядом.
– Прости меня. Мы все решим, – сказал он с грустной улыбкой.
Я не хотела причинять ему боль. Я любила его…
– Тогда, в клубе, он спас меня после того, как сам пил кровь стриптизерши…
– Что?!
– Поведение Джоны расстроило меня. Я ушла, а ко мне пристал тот тип…
Предстояло совершить еще одно признание – ничуть не легче предыдущего. Но я была настроена решительно.
– Я отключилась, а когда пришла в себя, тот тип – его звали Брэдли – уже был мертв.
Я попыталась установить с Гэбриелом ментальный контакт, но он закрылся от меня, наверное желая обдумать мои откровения.
– Джона сказал, что его убила я. Но я ведь не такая, я не могла этого сделать!
Увидев слезы у меня на глазах, Гэбриел прижал меня к себе, обнял и успокаивающе погладил по спине.
– Не понимаю, какую игру затеял Джона, но я уверен: ты не убивала того парня.
Я хлюпала носом.
– Не злись, пожалуйста. Я понимаю, что обидела тебя, но Джона действительно помогал мне. Он присматривал за мной, защищал.
Гэбриел ободряюще пожал мне руки.
– Это я должен был находиться рядом и защищать тебя. Прости, что мне пришлось уехать.
Он поцеловал меня в лоб и вытер мои слезы.
– Лайла, я должен сказать тебе что-то очень важное.
Он произнес это так серьезно, что, подняв на него глаза, я приготовилась к худшему, ожидая, что он признается в своей связи с Анорой.
– Это касается нашей первой встречи…
Чей-то голос перебил Гэбриела:
– Извините, что прерываю эту трогательную сцену… На меня с интересом смотрел какой-то мужчина. Он стоял всего в нескольких футах. И у меня возникло жуткое ощущение дежавю. Я никогда раньше его не видела, но мне казалось, что я знаю его. Он был даже чем-то похож на меня. Молочно-белая кожа, глаза необычного голубого оттенка, почти как у меня. А еще незнакомец явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он напоминал рыбу, выброшенную на берег.
Передо мной стоял ангел, которого привез Гэбриел. Кто же еще?
Гэбриел поднялся: неожиданное появление гостя его озадачило и не обрадовало. Я тоже встала.
– Азраэль, это Чесси.
Гэбриел назвал меня вторым именем, а значит, он еще не вполне доверял Азраэлю.
– Рад познакомиться.
Он протянул мне руку, а когда я протянула свою, прищурился. Когда наши пальцы соприкоснулись, меня как будто током ударило, по коже побежали мурашки. Сознание наполнилось ярким светом, взорвался гигантский фейерверк серебряных и золотых огней.
Отдернув руку, я пошатнулась. Мне нужна была опора, чтобы не упасть. Гэбриел успел подхватить меня. Так мы и стояли, обнявшись, ожидая, что скажет ангел, ведь выражение его лица ничего не объясняло.
Наконец он улыбнулся.
– Похоже, я твой Создатель. Или, если угодно, Отец.
Я растерянно посмотрела на Гэбриела: он тоже ничего не понимал.
Я мерила шагами гостиную. Появился Руадан.
– Дорогая, ну что ты так нервничаешь? Лучше сядь. Давай я что-нибудь приготовлю, ведь ты уже два дня ничего не ела.
Я остановилась. Он был прав: после разговора на берегу реки у меня и маковой росинки во рту не было.
– Я не хочу есть! Я хочу знать, о чем они говорят.
Азраэль забрал Гэбриела, сказав, что им надо поговорить наедине. Они выставили меня, чтобы поговорить обо мне. Разве это честно?
– Я тебя понимаю. Но запомни: терпение – это добродетель. Что тебе приготовить?
– Яичницу, – сказала я, прекрасно зная, что яиц в доме не было.
Руадан пошарил в холодильнике, проверил шкафчики и верхние полки.
– Яиц нет, – развел он руками.
– Что ж, тогда я прогуляюсь. Джона говорил, кто-то из соседей держит кур.
– Нет-нет, не ходи. Я вернусь через несколько минут. А ты побудь дома.
Как только дверь за Руаданом закрылась, я на цыпочках спустилась по деревянной лестнице в подвал и села на последнюю ступеньку. Гэбриел и Азраэль разговаривали снаружи, голоса звучали приглушенно, но мне все же удавалось разобрать слова. Посмотрев на шахматную доску, я обнаружила, что мне грозит двойной шах: Гэбриел сделал ход слоном, так что теперь моему королю угрожали и слон, и конь.
Я всматривалась в доску, но фигуры плясали перед глазами: способа уйти от поражения не было.
Да уж, в этой игре я не преуспела.
Пытаясь расслышать, о чем они говорят, я прошла вдоль стены до приоткрытых дверей.
– Она заражена. Пойми, она не такая, как мы с тобой, – спокойно и убедительно говорил Азраэль.
– В ней нет тьмы, ты ошибаешься.
– Она создана из света, но зло заразило ее. Она родилась в здешнем мире – и родилась иной. Поэтому она сильнее и опаснее, чем любой обитатель трех миров.
– Я не верю! В ней нет ничего, что подтверждало бы твои слова! – крикнул Гэбриел, и у меня по коже побежали мурашки.
Наступила тишина.
Главное, чтобы меня не заметили. Я старалась не дышать, но из-за откровений Азраэля сердце как безумное колотилось в груди. Наверное, меня выдали бушевавшие внутри эмоции: в подвале появился Гэбриел.
– Неважный из тебя шпион, – сказал он хмуро и подал руку, помогая перебраться через высокий порог.
Не выпуская руки Гэбриела, я спросила Азраэля:
– Вы знаете, кто я?
Удивленно вскинув брови, он посмотрел на Гэбриела, затем на меня: похоже, он не ожидал, что я осмелюсь вмешаться в беседу.
– Знаю, Чесси, – ответил он, склонив голову. – Ты отличаешься от нас. Тебя сотворили в Первом измерении, тебе суждено было стать Наследным ангелом, но вмешалась некая сила… – Не выдержав взгляда Гэбриела, Азраэль замолчал.
– Какая сила? Что случилось? – спросила я.
– Когда ты была в утробе матери, в утробе моей Нареченной, тебя отравил своим ядом Чистокровный вампир. Не просто рядовой Чистокровный, а сам Чернобог. Чистокровный вампир, первым проникший из Третьего измерения во Второе. Твоя мать сбежала и, как выяснилось, родила тебя во Втором измерении.
Гэбриел обнял меня так, будто худшая часть истории была еще впереди.
Я растерянно качала головой:
– Но… но я ведь была человеком до первой смерти. Лишь после нее я проснулась другой.
– Ты родилась в этом измерении. Вместе с твоей первой жизнью оборвалось существование твоей земной, человеческой составляющей. Ты воскресла для бессмертия: происхождение дало о себе знать.