Игорь закусил нижнюю губу и попытался хотя бы сесть. Мышцы пресса ныли, руки, ноги, все мышцы пульсировали от боли. Только сейчас Логвинов увидел, что его конечности в изобилии покрыты синяками да ссадинами.
– Живодеры, – пробормотал он, все-таки усевшись.
Вздох облегчения вырвался из его груди.
Черт бы побрал этого Быка…
Логвинов пообещал себе, что если он каким-то чудом выберется из плена и вернется в Искитим, то непременно расскажет собратьям, как седовласый сталкер продал его бандитам. Да, безусловно, многие захаживающие в «Радиант» сталкеры и сами не брезгуют сомнительными заказами, но даже эти мутные типы после истории Офицера десять раз подумают, прежде чем связываться с Быком.
Не о том думаешь, одернул себя Логвинов. Старику от твоих россказней – ни холодно ни жарко, как получал он деньги от бандитов, так и будет получать. А другие сталкеры просто не станут лезть в окрестности ЦГБ в Боровом. Так что к черту Быка, главное сейчас – найти брата. Но для этого надо сначала из палаты выбраться.
И прежде всего – хотя бы с кушетки слезть.
Логвинов попытался свесить ноги, однако те слушались плохо – неудачно ступив, он потерял равновесие, распластался по полу…
И, не в силах больше сдерживаться, взвыл во весь голос.
Офицер никогда не думал, что боль может быть настолько чудовищной. В те жуткие секунды ему казалось, что все его тело горит в адском пламени. Мокрый от пота, трясясь и вопя, он попытался сдвинуться с места, но новый приступ боли буквально пригвоздил его к полу. Наверное, что-то подобное испытывает бабочка, когда ее протыкает булавкой энтомолог. Вот только, в отличие от бабочки, Игорь не умирал, а болтался на грани жизни и смерти, пока изможденное сознание не отключилось, вновь погрузив его во тьму.
* * *
«Приплыли», – подумал Смычок, мрачно глядя на вечерний Искитим через тонированное стекло джипа.
Никто не застегивал на его запястьях наручники, никто не связывал ему руки или ноги, и даже Костин рюкзак, набитый всякой всячиной, остался с ним: лежал на коленях, подпрыгивая на каждой кочке. Смычок скосил глаза вправо, на скуластого усача, встретившего их у канализационного люка, – сидит как ни в чем не бывало, правая рука в кармане куртки, левой же легонько хлопает себя по коленке, отбивая некий ритм. Кто он? Начальник службы безопасности, легендарный Разуваев? Нет, под описание не подходит. Да и вряд ли начальник самолично поехал бы на задержание какого-то вшивого сталкера.
Егор сидел на переднем сиденье рядом с мордоворотом, который заталкивал Смычка в машину. За всю дорогу ученый ни разу не оглянулся – видимо, боялся встретиться взглядом со своим спасителем, которого вместо обещанной награды так гнусно подставил. Костя ждал всякого. Ждал, что их встретят около квартиры Егора, ждал, что его «примут» уже на подходе к собственному дому. Но чтоб вот так, без единого шанса, сразу по возвращении в город… Это стало для него очень большим сюрпризом.
И ведь не выпускал же сталкер ученого из виду. Разве что тогда, когда Смычок люк на место возвращал, а Егор снизу ему светил телефоном. Зачем он вообще потащил с собой эту лабораторную крысу? На что понадеялся? На его честность? Да нет, сразу было понятно, что он лжец, каких поискать. Тогда, выходит, на собственные изворотливость и ум? Тоже вряд ли: Смычок давно усвоил, что людей надо опасаться пуще аномалий, потому как порождения Зоны хоть каким-то правилам подчиняются, а люди… Люди могут поступить как угодно.
Что ему остается? Гнуть свою линию, до последнего открещиваться от Зоны и Егора? Найдут ли они у него что-то? Да нет, в рюкзаке обычный походный набор – нож, консервы, достопамятная картошка, хлеб, ну и так, по мелочи разного: фонарик например, спички охотничьи и старая алюминиевая кружка с гнутой ручкой. Почему по канализации слонялся? Да потому, что диггер. Занавес.
Единственной ложкой дегтя – но весьма солидной и, по сути, портящей всю бочку меда – был незарегистрированный ствол (статья двести двадцать вторая, до трех лет по нынешнему Уголовному кодексу). Собственно, этой статьей его, скорей всего, и будут стращать до тех пор, пока не заговорит Егор. А тот наверняка не смолчит: тип он, видно, трусоватый, припугнут хорошенько – сдаст спасителя с потрохами, лишь бы собственную задницу прикрыть. Вполне возможно, в итоге Смычка и вовсе признают «главным злодеем» – мол, напал на отряд Егора, всех перебил, а этого на деньги «развести» собирался, для того и оставил в живых. Про майора Разуваева, конечно, говорили, что он бесподобно честный и справедливый, что плевать ему, чужак ли перед ним или институтский, виновных-де карает беспощадно… Но Костя практически не сомневался, что исключения для своих имеют место быть.
Другое дело, «свой» ли Егор?
Смычок до сих пор подозревал, что в Зону ученый потащился без разрешения руководства, по своим крайне важным делам, о которых благоразумно предпочитает помалкивать. Может ли тот факт, что Егор нечист на руку, сыграть в Костину пользу? К сожалению, вряд ли. Усачу и его прихвостням уже известно, что Смычок с Егором заодно, иначе какого черта первый вылез наружу, едва второй позвал? Так что расплачиваться за прегрешения ученого придется им обоим.
Подъехав к воротам, за которыми находилось здание института, джип наконец остановился.
– Прибыли, господа, – объявил усач и, открыв дверь, первым вылез наружу.
– А мне куда? – спросил Смычок.
– Давайте уже, вылезайте, – буркнул второй здоровяк, сидящий слева от Кости.
Сталкер без тени улыбки протиснулся к двери и выбрался из внедорожника.
– Потопали, – сказал Дмитрий Федорович, взяв Смычка за локоть.
– Куда? – уперся сталкер.
– Слушайте, ну я же попросил вас не усложнять, – нахмурился усач. – Мы и так с вами чересчур вежливы.
– Я просто интересуюсь, куда меня ведут, – сухо уточнил Смычок. – Имею право знать. Тем более что никаких «корочек» вы мне не показывали. Может, вы вообще уголовники?
– Ха! – мотнул головой усач. – Когда б еще меня уголовник уголовником назвал?
Из машины, робко озираясь по сторонам, вылез Егор. Он посмотрел было на сталкера исподлобья, но не выдержал обжигающего взгляда и снова уткнулся в землю.
– Замятина сразу к Петру Вячеславовичу, Саша, – велел Дмитрий Федорович громиле, который также покинул автомобиль. – А ты, Коля, со мной давай. А то тут господин неизвестный упирается, уголовниками на нас обзывается.
– Зачем же вы так? – покачал головой Коля, с притворным укором посмотрев на Смычка.
Костя смолчал, прекрасно понимая, что качать права бессмысленно.
Второй здоровяк тем временем повел Егора ко входу в здание. Проходя мимо Смычка, ученый шепнул украдкой:
– Это не я. Клянусь.
И вслед за Сашей устремился к проходной.
* * *
Службисты привели сталкера в небольшую каморку, лишенную окон, сказали сидеть и ждать (как будто у него была альтернатива!) и, заперев стальную дверь, убыли. С рюкзаком и пистолетом в итоге все-таки пришлось расстаться, но одежду ему великодушно оставили – конечно, предварительно проверив карманы на наличие иного оружия и артефактов.