Увесистые свинцовые шары легко прошивали тонкий металл «кайенна», а наружу уже не вылетали, заседая бесформенными комками мягкого металла в сиденьях, обшивке салона и телах. По стеклам не стрелял принципиально, и когда через три секунды опустела шестидесятизарядная банка, борт автомобиля больше напоминал решето.
Бросив под ноги разряженное оружие, я достал из сумочки револьвер, взвел курок и настороженно подступил к изрешеченному автомобилю. Через открытое заднее стекло виднелся мертвый стрелок со слипшимися от крови русыми волосами. Его я трогать не стал, нацелил на переднюю дверцу ствол «Тауруса» и дернул ручку. Дверца со скрежетом распахнулась, но водителя внутри не оказалось; он успел выбраться на другую сторону, в сугроб!
Я резко отпрянул назад и каким-то чудом успел выстрелить в обежавшего автомобиль парня первым. Стрелял с расстояния в пару метров, но картечь разлетелась веером, отведенная защитным полем чужого амулета.
Миг спустя плюнул огнем вскинутый убийцей обрез; пуля прошла мимо и засела в фонарном столбе за спиной, а «Чешуя дракона» задрожала, обожгла холодом и отключилась. Я метнулся в сторону, выстрелил, но вновь безрезультатно. Убийца повел обрезом, ловя меня на прицел, и тут где-то сбоку сверкнула вспышка, что-то прошуршало в воздухе, и голова налетчика взорвалась, забрызгав «кайенн» и дорогу вокруг кровью и мозгами.
Массивный жезл «свинцовых ос» в руках выскочившего на крыльцо Ивана Грачева громко лязгнул, досылая очередной увесистый шар, и мой помощник поспешно спрыгнул в снег, уходя от ярко-освещенного окна бара. То почти сразу погасло.
— Прикрой! — крикнул я Ване, подхватил сброшенный под ноги «Шершень» и обежал изуродованный УАЗ со стороны пассажирского сиденья. С силой дернув, распахнул дверцу, выволок наружу Дмитрия и потащил его в бар. Уложил прямо на пол и нащупал пульс, а когда заскочивший вслед за мной Иван запер дверь, в полной темноте, чуть ли не на ощупь, пробрался к стойке и поменял опустевшую банку жезла «свинцовых ос» на новую.
Нет — повторного нападения я не опасался, просто так спокойней, вот и все.
— Граждане, сохраняем спокойствие! — хрипло рассмеялся я, с трудом справляясь с тугой резьбой. — Все уже позади. Все кончилось!
— Мы можем уйти? — спросил кто-то. Голоса я не узнал.
— Через черный ход. Иван, проводи.
Общение с дружинниками мало кому доставляло удовольствие, поэтому я не собирался заставлять посетителей бара давать свидетельские показания. Но и без очевидцев также оставаться не хотел.
— Пиво за счет заведения! Работаем до последнего клиента! — объявил, включая свет, и выстроившаяся к черному ходу очередь немедленно поредела.
Через чердак прибежал Саня; я направил чародея дозорным к окну, а сам налил стаканчик настоянного на травах самогона, подошел к уже очнувшемуся Дмитрию и передал ему выпивку. Тот буквально вкинул в себя настойку и замотал головой.
— В глазах все так и сверкает, — пожаловался телохранитель кондуктора.
— Пройдет, — уверил я его, помогая сесть за стол. — Что у тебя за амулет такой? Заряды, блин, один за другим рвались!
— «Щит Веры», — ответил Дмитрий.
— Замени, — посоветовал Саня. — Хочешь, «Сферу Безветрия» со скидкой организую?
— Хочу!
— Завтра сделаю.
— И мне «Чешую дракона» заряди, — попросил я.
— Не вопрос.
Тут вернулся Иван и начал разливать пожелавшим остаться посетителям бесплатное пиво, кто-то из завсегдатаев спросил:
— Вячеслав, что произошло? В вас стреляли?
— Без комментариев, — ответил я, уходя за стойку. — Вы должны изложить дружинникам свою версию, а не повторять мои слова.
На самом деле мне просто не хотелось распространяться о случившемся, а отмалчиваться или огрызаться было бы, по меньшей мере, невежливо. Сняв трубку телефонного аппарата, я вызвал наряд и в очередной раз подивился бестолковости налетчиков.
Даже проводов не перерезали, кретины! Не посчитали нужным или просто не успели?
Вскоре на улице замелькал проблесковый маячок, и на парковку перед баром заехала белая «газель» с синей полосой во весь борт и соколом на капоте. Дружинники настороженно разошлись по улице, вслед за ними подъехал уже знакомый автомобиль следственной группы.
— Как же вы меня задолбали, Вячеслав Владимирович! — без обиняков заявил дознаватель Могилевский, выслушав рассказ о нападении. Потом он наскоро опросил свидетелей и, поручив незнакомому парню в штатском заполнить бумаги, поднял со стойки жезл «свинцовых ос», не мой «Шершень», а тот, из которого стрелял Иван.
— Обалдеть! — протянул следователь. — Как отдача?
— Терпимо, — сообщил Грачев и потер отбитое прикладом плечо.
— Надеюсь, изымать не станете? — забеспокоился я.
— А это исключительно от предварительных выводов следствия зависеть будет, — спокойно ответил Могилевский, положил оружие обратно на стойку и усмехнулся: — Может, и вас… изъять придется.
— Да ладно! — фыркнул я. — Чистая самооборона!
Дознаватель вышел на крыльцо, а когда я присоединился к нему, покачал головой.
— Весьма похоже на дорожный конфликт. Вы их зацепили, слово за слово, дело кончилось стрельбой.
— Вон там, — указал я на дорогу, — вы найдете выбитые стекла моего автомобиля, что…
— Допустим, вас обстреляли, — не стал настаивать Могилевский на своей первоначальной версии и велел дружинникам расставить на обочинах алхимические фонари.
— Не допустим, а так и было, — решительно заявил я.
— Кому это могло понадобиться?
— Логично связать покушение с похищением моего компаньона, разве нет?
Могилевский немедленно развеселился.
— Какой же вы молодец, Вячеслав Владимирович! — расплылся он в радушной улыбке. — Раз похищение забрала себя контрразведка, пусть она и покушение на вас расследует, так?
Мне лишний раз общаться с Кузьминком совершенно не хотелось, но особого выбора не оставалось. Пришлось кивнуть.
— Так.
К ночи похолодало, морозец стал пощипывать ноздри, и все же дознаватель не стал уходить в бар и перешел к телу водителя.
— Вряд ли получится его опознать, — вдохнул он, осветив фонарем изуродованную голову. Затем повысил голос: — Документы?!
— Ничего нет, — ответил кто-то из его следственной группы. — Но второй жмур в лучшем состоянии.
— Да и машину отследить можно, — предложил я.
— Отследят. — Могилевский заглянул в расстрелянный внедорожник и вытащил из салона жезл «свинцовых ос» с кустарным прицелом, не слишком удобным прикладом и пузатой банкой на сто пятьдесят шаров. — Знакомо?
Я пригляделся, потом кивнул.