Проводив её взглядом, боец повернулся к Лигонину.
— Разрешите, товарищ капитан, на документы ваши посмотреть?
Фыркнув, представитель штаба расстегнул карман и раскрыл перед лицом чрезмерно бдительного бойца свое удостоверение личности. Странное дело, но капитану показалось, что по тексту тот скользнул взглядом как-то мельком, а вот какая-то другая деталь документа привлекла его внимание гораздо больше.
— Извините, товарищ капитан, время-то у нас военное...
— Прочли? Других вопросов нет?
— Никак нет!
— Вот и проводите меня к командиру!
— Прошу! — боец отступил в сторону, вытягивая руку в сторону домов. — Вон тот домик наш, я вас провожу.
А взгляд Лигонина скользнул чуть ниже. Черная кобура на ремне у бойца... и отстёгнутая крышка. И когда он всё это успел?
Командир разведроты оказался на месте, видимо, из штаба дивизии его уже успели предупредить о приезде представителя штаба фронта. Внимательно прочитав документы гостя, он бросил вопросительный взгляд на сопровождавшего капитана бойца. Тот молча кивнул, и старший лейтенант сделал приглашающий жест.
— Присаживайтесь, товарищ капитан! Чаю с дороги?
— Не откажусь.
— Максим! Организуй...
Откровенно говоря, мне этот капитан с самого начала не понравился. Не то, чтобы он был какой-то из себя неправильный или неприятный. И даже то, что он нашему с Ниной разговору помешал, меня не очень-то и огорчило. Один фиг, её тут долго не задержать было — всё-таки на службе человек. А главврач в медсанбате — баба строгая и спуску никому не даёт. Так что и я сам не стал бы Ниночку подставлять. Минут пять ещё поговорили бы — и хорош!
Но, вот то, как этот гостенька на нас наехал... Нет, понятное дело, он тоже не просто так заявился, надо думать, дела какие-то у него тут есть, но говорить можно было бы и не таким тоном, всё-таки... Да, документы у него в порядке, даже и скрепочки в удостоверении личности, как и положено, потемневшие и окислившиеся. Не нержавейка, факт! На таком ляпе я уже одного субчика тут слепил. Он, типа, корреспондент военный был. Ну да, я тоже на папу римского похож... когда сплю, во сне, то есть. А скрепки в его корреспондентском удостоверении — блестючие такие! Хотя и выдано оно уже год назад.
Кстати, когда я про этот факт помянул в рапорте, оказалось, что данный прокол немцев тут уже известен. И немало фрицев на этом попалилось. Так что тут мне пришлось изъезживаться, объясняя, откуда это вдруг стал известен мне такой немаловажный факт. Вывернулся, сославшись на особистов, которые проводили мою проверку. Мол, вот они-то и разглядывали мои документы со всей тщательностью, кто-то тогда и обмолвился. Прокатило... А я ещё раз зарёкся лезть со своими инициативами. Думать надо раньше! Что, кому, а главное — когда, говорить! Не вовремя чего-нибудь бухнешь — здравствуй Особый отдел! Народ же там нынче нервный, да подозрительный. А я и так — персона та ещё... Да, проверку прошёл. И даже медалью наградили — по итогам всех моих похождений. За тот памятный бой, окромя наградного "парабеллума", дали старшину и поставили на взвод. Благо что комвзвода под артобстрел угодил ещё раньше, и место это оставалось вакантным — так никого и не прислали пока. Но... и не таких персон винтили по малейшему подозрению. Не то у меня положение, чтобы неразумную инициативу проявлять. Да и то сказать, с памятью до сих пор хреновато, ничего, особо ценного и полезного, она мне пока поведать не может. Так что и козырей нет никаких, чтобы отбиться в случае подобного наезда.
Значит, что?
Значит, сиди, старшина Красовский, на своём месте. Воюй, как тебе и положено, в меру своих старшинских разумений. Вот в этих пределах — хоть на голове стой! А дальше — не суйся!
Я и не суюсь.
Вот ребят своих — как старых, так и новоприбывших, гоняю нещадно — только зубы клацают. За что уже и заслужил репутацию малость охреневшего. Мол, сдвинулся мужик на войне, совсем озверел... берега не видит. Не могу сказать, что мне от этого сильно поплохело, даже наоборот — зауважали некоторые. Да и репутация эта, она тоже положительные стороны имеет. Во всяком разе, одного такого ухажера от Ниночки — как ветром снесло, стоило ему узнать кому он тут дорожку перебежать пробует. Телефонист против разведчика не канает.
А вот ротный — правильный мужик, мои способности оценил. То, как я на людей поглядываю, как с бойцами работаю, да и вообще... После же случая с мнимым корреспондентом (вот не повезло ему прямо на мой взвод сдуру вылезти — да ещё и во время занятий) так и вовсе — зауважал. Решил, что у меня глаз намётан на всяких там шпионов. Опять же, успешно пройденная проверка в особом отделе — это тут нынче вроде пресловутого "знака качества". Мол, проверенный кадр — двоих стоит. Разубеждать я его, естественно, не пытаюсь (то, что вы ещё не сидите — это не ваша заслуга, а наш непростительный ляп) и, при случае, стараюсь всячески этот самый "знак качества" подтвердить. После зимы, когда нам нехило так врезали по мордасам, в дивизии начались всяческие перетряски, и ротного перевели на другое место службы, вроде бы, с повышением. Он при этом как-то ухитрился выцарапать с собою и нас, тех, кто ещё уцелел в боях. Один фиг, разведроту надо было формировать заново. Вот так я и попал в двести восемьдесят шестую дивизию. На мой взгляд — так почти однохренственно. Если не учитывать того, что прежняя моя часть сейчас воюет на Ораниенбаумском пятачке...
К нам даже от соседей народ пару раз заезжал — обмен опытом, так сказать. Правда, в основном это свелось к тому, что народ смотрел на наши (точнее, мои) дрыгоножества и рукомашества. Здесь так пока не умеют, вернее, умеют немногие. Оттого и ценят подобные художества. Вот и к нам во взвод прислали троих ребят, чтобы они наскоро кое-чему обучились бы. Ну, учитывая и два десятка моих гавриков, ещё три человека большой обузой не стали. Да и парни, надо сказать, тоже не зелень лопоухая — народ опытный и повоевавший уже. С такими и работать приятно.
Уже под самую завязку случился у меня, так сказать, спарринг. Среди прибывших ребят оказался замкомвзвода разведки из соседней дивизии, чернявый жилистый кавказец Руслан Гарипов. Он с самого начала поглядывал на меня несколько скептически. Хотя, надо отдать ему должное, со своими замечаниями не лез. Во всяком случае, прилюдно. А вот наедине с ним у нас споры были очень даже жаркие. И уже под самый конец наших совместных побегушек подловил меня Руслан, что называется, "на слабо". А именно предложил вместе с ним ножами помахаться. Надо думать, заметил, что я предпочитаю подобный вид рукопашной схватки, вот и решил, что отказаться от такого поединка я попросту не смогу. Да к тому же, как на грех, прикатил сюда и его командир. Мрачный такой капитан с внимательным взглядом. Так что ударить в грязь лицом перед начальством замкомвзводу было тоже совсем некстати. Ну, и я отказаться не мог: уже перед своим командиром неудобно было бы.
На ножах так на ножах. К этому времени мы уже достаточно давно пользовали моё изобретение. Состояло оно из деревянной основы, на которую, по моей просьбе, наши шофера насадили кусок литой резины. Нанести серьезные повреждения такой штуковиной было весьма нелегко. А вот ткнуть оппонента, имитируя серьезный удар — очень даже запросто. Тем паче, что эта самая резина, раздобытая где-то нашими водилами, оказалась весьма маркой и тренировочные "ножи" оставляли на форме и руках хорошо видимые черные полосы. Что уж это была за резина такая — бог весть, но пачкалась она... Ясен пень, что в долгу я не остался и кое-какие трофейные мелочи ребятам перепали.