У него был шикарный голос. Впрочем, как и он сам. Элли почти не сомневалась, что он актер. Вряд ли он из Нью-Йорка, скорее откуда-нибудь из Калифорнии. Высокий, стройный, с хорошо развитой мускулатурой, которая просматривалась через голубые джинсы и льняную рубашку. Светлые, слегка волнистые густые волосы и темно-карие глаза. Если бы не это проклятое платье, она, наверное, могла бы быть чуть дружелюбнее. Наверное, он сделал не самый положительный вывод о ее профессии.
— О, моя дорогая маленькая бродяга! — Монти широко улыбнулся, когда Элли уселась перед ним. Однако, видя, как нервно она поправляет платье, спросил озабоченно: — Что-нибудь не так, Алисия?
— Попробуйте сами посидите в таком платье! — возмутилась она. — Да еще этот проклятый парик. Голова словно в шлеме!
— Представляю себе! — усмехнулся он.
— Я сбежала прямо после дневного представления. Если костюмерша узнает, она убьет меня. У меня остается время, чтобы перекусить и через час вернуться в театр. Я занята сегодня в вечернем спектакле, — взволнованно сказала Элли. — Вы хотели видеть меня?
Монти кивнул.
— Это касается Роланда Хьюстона?
Он снова кивнул. Насколько ему было известно, Роланд Хьюстон, режиссер-постановщик, уже три месяца готовился снять фильм по рассказу «Луга в небесах». Это была необыкновенно сильная и бескомпромиссная вещь из жизни городской бедноты. Одной из главных героинь была Рейни — серьезная молодая женщина, которая умирает, пытаясь помочь главному герою осуществить его мечту — найти уголок, где они могли бы жить в спокойствии и безопасности, в мире, окруженном бесконечным мягким ковром ярко-зеленой травы.
Элли захотела получить эту роль, как только прочитала сценарий. Услышав, что за постановку берется Роланд Хьюстон, она решила ни за что на свете не упускать свой шанс. Тем более что ее продюсер, Монти, не раз имел дело с Хьюстоном. Казалось, дела складываются как нельзя лучше. Все, что ей теперь требовалось, — это встретиться с этим режиссером, побеседовать с ним, почитать ему монологи. Алисии так хотелось заполучить эту роль, что она была готова бросить все и полететь на встречу с ним хоть в Лос-Анджелес, если бы это потребовалось.
Но кажется, у Монти были совсем неприятные новости. Алисия нахмурила брови.
— Он хочет встретиться со мной? — спросила она с тревогой в голосе.
— К сожалению. К моему глубокому сожалению, — начал Монти и замолчал. Он поднялся с кресла и подошел к окну. — Нет, Элли. Не хочет.
Его слова упали на ее сердце словно камень. Казалось, даже стены эхом повторяли: «не хочет, не хочет». Неужели рушатся все надежды?
— Не хочет? — машинально повторила она. — Но почему?
— Он… он увидел твою фотографию и сразу отказался.
— Что?!
— Он сказал, что ты слишком красива, слишком чувственна и нежна. Рейни же, напротив, сильная, мудрая, жесткая. Она готова пройти через все испытания, несмотря на свои двадцать четыре. Хьюстон считает, что твое лицо просто не будет смотреться.
— Но только что на сцене я убивала своего сутенера. И смело проделываю эту процедуру восемь раз в неделю! — возмутилась Элли. — О чем не умалчивает ни одна рецензия!
— Знаю, знаю. Но в твоем резюме он увидел одни лишь…
— Подкладочные роли, — грустно закончила она.
Выражение «подкладочные роли» было эвфемизмом, изобретенным ею, чтобы описать множество ролей второго плана, не требовавших никаких иных талантов, кроме милой улыбки и молчаливого хождения по сцене. Алисию не удовлетворяло такое положение вещей, но, в отличие от многих своих талантливых друзей, она по крайней мере имела работу. Тем более что первые два ее агента и многочисленные продюсеры без устали твердили, что девушка с таким сексуальным взглядом просто создана для ролей второго плана.
Монтгомери Джексон стал в ее актерской жизни первым, кто внушил ей, что она талантлива, выразительна и могла бы достичь успехов на сцене. Оставив работу в крупном продюсерском агентстве, он вместе с компаньоном организовал собственное дело. Тогда-то Элли, обнаружив в списке его клиентов весьма преуспевающих актеров, и решила сотрудничать с Монти — и позже никогда об этом не пожалела. Он устроил ей потрясающий театральный сезон в Орегоне в компании героев великого Шекспира и еще три беспроигрышные роли после него. Монти сдержал свое обещание помогать Алисии выстраивать настоящий репертуар, с помощью которого она могла бы состояться как актриса.
По мере того как ее возраст неумолимо приближался к тридцати, Алисия все больше задумывалась о карьере. Поэтому утверждение, что из-за своей слишком смазливой внешности не способна на такую серьезную роль, как Рейни в «Лугах в небесах», приводило ее в бешенство.
— Неужели он не увидел в списке моих ролей самые последние: «Молитву за нас», «Чайку», «Много шума из ничего»?
— Конечно, увидел, Элли. Но для Хьюстона этого мало. Он сказал, что одного взгляда на твое лицо достаточно, чтобы утверждать — ты не подходишь для этой роли. И что твое резюме — еще не повод менять первоначальное мнение.
— Тогда почему он не пришел посмотреть спектакль, в котором я играю сейчас? Ведь моя героиня достаточно сильна, чтобы переубедить его.
— Алисия, в ближайшее время Хьюстон не собирается появляться в Нью-Йорке. А твой спектакль закрывается на следующей неделе. Тем более в его планы не входит поездка сюда только для того, чтобы увидеть тебя в «Утешении Севера». Это ему неинтересно. Извини, Элли.
Она опустила голову. Почему судьба так безжалостна? Ведь она так страстно желала эту роль! Участие в картине Роланда Хьюстона существенно повлияло бы на ее дальнейшую карьеру. Алисия медленно провела рукой по бутафорским рыжим локонам, струящимся по плечам.
— Ну хорошо, — сказала она наконец. — В любом случае, Монти, спасибо за старания.
— Элли, я думаю, Хьюстон не прав. И мы непременно найдем для тебя такую роль, что он еще будет кусать локти. Но сейчас…
— Если бы только я могла встретиться с ним! Я непременно убедила бы его, что никто не сможет сыграть эту роль лучше, — вздохнула она.
Некоторое время оба молчали. Несмотря на то что все закончилось так грустно, Алисия была благодарна Монти хотя бы за то, что тот ее выслушал. Разговор по телефону не имел бы такого эффекта, как личная встреча.
— Знаете, поскольку «Утешение» идет последнюю неделю, давайте поговорим о будущем. Нет ли у вас чего-нибудь новенького?
Он покачал головой.
— К сожалению, дела идут не слишком хорошо. Кстати, как у тебя с наличностью?
— Не очень, — призналась она. — Я приютила кошку, которую надо серьезно лечить. Боюсь, это совсем выпотрошит мои карманы. К тому же скоро надо расплачиваться за квартиру.
— Если хочешь, я могу поговорить насчет твоего участия в утренних бизнес-новостях на телевидении. — Он не знал, как ее утешить.