Мама взяла со стола шприц, распечатала упаковку, проворно отломала кончик у ампулы с анальгином, затем набрала в него лекарство и выпустила лишний воздух. Всё было готово для укола.

– Ну что, Нюсенька, будем тебя лечить, – и мама решительно подошла к кровати.

Она схватила одеяло в том месте, где на нём вспучивался горбик, и потянула его. Горбик зашевелился. Оттуда раздались шипение и хриплое предупреждающее рычание.

«Р-р-р! Просто так я вам не дамся. И вообще, сибиряки не сдаются! Руки прочь! Что за бесцеремонность», – яростно рычала Нюся.

– На помощь! Наша кошка бредит, не дает ей укол сделать!

На крик мамы из кухни прибежали бабушка с Машей. Из-под одеяла по-прежнему раздавалось шипение. Мама неподвижно стояла посреди спальни со шприцем в руках.

– Нюсенька, девочка моя, иди сюда, я любимых твоих бычков приготовила, – начала потихоньку уговаривать бабушка.

«Р-р-р! Сначала кошку на балконе оставила, а теперь бычков она приготовила! Глаза б мои не смотрели на них – котлеты всё равно лучше!

И вообще, я вам не верю!» – рычала из-под одеяла Нюся.

Пока кошка и бабушка беседовали, мама решила воспользоваться моментом и заговорщицки подмигнула Маше, которая подкралась сзади и сдёрнула одеяло. В ту же секунду мама схватила кошку за шкирку и прижала к кровати. Бабушка от неожиданности плюхнулась на пуфик. Перепуганная Нюська застыла под маминой рукой. Вид у неё был неважный. Зелёные глаза слезились и были полны ужаса, шёрстка свалялась и покрылась колтунами, из носа текло. Пока кошка не опомнилась, мама велела Маше крепко её держать и лихо вколола иглу.

– Хорошая кошечка, хорошая, – Маша гладила Нюсю, утешая. – Сейчас тебе легче станет. Бабуля, а ты нас чаем угостишь когда-нибудь? – Ой, совсем про чайник забыла! – бабушка побежала на кухню.

«Р-р-р! Ты не только про чайник, ты и про кошку забыла, про кошечку свою любимую! Заперла её на погибель в мороз лютый!» – продолжала жаловаться Нюська.

Тут раздался звонок в дверь. Маша пошла открывать.

– Кто там?

– Это доктор! – послышалось за дверью.

– А почему у вас голос, как у нашего дедушки?

– Да потому, что я и есть дедушка! – резонно прозвучало за дверью.

Бабушка с мамой услышали Машин разговор с дверью и тоже подбежали.

– Никогда не открывай дверь чужим, – строго сказала бабушка. – Ходят тут попрошайки и ворюги всякие.

– Откройте, это я, дед ваш, лекарства принёс!

Бабушка узнавала голос дедушки из тысячи голосов, поэтому сразу открыла дверь. На пороге действительно стоял он. В одной руке у него был пломбир, в другой – эскимо.

– А где корвалол? – мама и бабушка были озадачены.

– Я подумал, что мороженое больше подойдёт. Вот, эскимо есть, а если наша бабуля не захочет, то вот пломбир. Я в журнале «Космополитен» прочитал, что женщинам всегда сладкое от нервов покупать надо. И вообще, вам хорошо, вы тут чай пьёте, а я ещё даже не обедал. Как там наша Нюсенька?

И все пошли в спальню поглядеть на кошку. Нюська лежала поперек кровати, вытянув спину. Она приоткрыла один глаз – посмотреть на делегацию: «Мур! Ну чего пришли? Не видите, у меня тут температура падает, а вы только мешаете».

Мама тихонько коснулась Нюськиного носа. Он был холодным и влажным, как полагается.

Бабушка повела дедушку на кухню кормить обедом, а мама и Маша, получившая порцию эскимо и немедленно слопавшая её, начали собираться домой. В гостях хорошо, но уроки никто не отменял. По дороге Маша спросила:

– Мам, можно я уроки на завтра делать не буду? Скажу Инне Михайловне, что у нас форс-мажор получился в виде кошки.

– Нельзя, конечно. Сейчас придём домой, и я тебе помогу. А завтра расскажешь ребятам про нашу спасательную операцию.

Дома Маша немного отдохнула и стала собираться с силами перед выполнением домашней работы. Ей не хотелось делать задание по литературе, и она отправилась в папин кабинет просить маму о помощи. Мама работала за компьютером. У неё, судя по всему, что-то не получалось. Она всё время шуршала какими-то бумагами, лежавшими рядом, грызла кончик ручки и даже тихонько ругалась с компьютером, словно он был живым существом. Маше нужна была мамина помощь. Как все продвинутые школьники, она любила делать домашнее задание на компьютере.

– Мам, наш учитель по русской литературе Наум Воронович задал нам написать сказку.

Мама была настроена строго и нравоучительно:

– Не Воронович, а Аронович. Какую сказку?

– Наверное, волшебную, – неуверенно отвечала Маша.

– Ох уж мне эти современные учителя! Придумай то, не знаю что… Ладно. Сейчас закончу и помогу. А ты пока думай, о чём будет сказка.

Есть у тебя какой-нибудь источник вдохновения? – Вообще-то нет. Но я буду думать.

И Маша ушла к себе в комнату. Сначала она легла на кровать. Потом села на пол. А затем сделала «берёзку», но вдохновение всё не приходило и не приходило. Ей совершенно не думалось.

«Вдохновение… И где мне его взять? Вот Пушкину было хорошо, и Лермонтову тоже. А мне что делать? Сказки уже все сочинили и без меня».

Тут мама позвала Машу к папе в кабинет.

– Ну, что у тебя получилось? – поинтересовалась мама.

– Пока ничего. Мне кажется, что до меня уже всё сочинили. Пушкин вон уже написал про чудеса на невидимых дорожках и про невиданных зверей. «У Лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том, и днём, и ночью кот учёный…»

– Ну-ка, ну-ка, стоп, моя дорогая! Напрасно ты так думаешь. Давай сочинять сказку про что-то очень близкое нам, про того, кто живёт рядом. Даже Пушкин тебе подсказывает про кота. Нюся вот наша – чем тебе не персонаж сказки?

И Маша начала фантазировать, а мама её поправляла и готовую сказку сразу же печатала на компьютере. Вот что у них получилось.

Кошка – бабочка

Кошка Нюся сидела на подоконнике и грелась. Окно было раскрыто. На дворе стояло лето. Вдруг в окно залетела очень красивая бабочка. Она напоминала сказочную принцессу. Крылышки у неё были фиолетовые в жёлтую точечку. Нюся сыто посмотрела на бабочку. Десять минут назад она закончила обедать.