— Что же вы намерены сделать с нами теперь? — спросила Кэрол, исподлобья взглянув на рассказчика.
— То же, что и намеревались — обменять на сокровища «Феникса», — невозмутимо ответил капитан.
— Где же вы найдете этот корабль? — удивилась девушка. — Здесь, на островах Святого Духа? Но если это так, неужели вы думаете, что капитаны «Феникса» и «Скарборо» захотят выкупить меня из плена? Ведь я для них — никто.
— Не будьте наивны, сударыня. Мы не настолько глупы, чтобы с нашими силами лезть под пушки двух хорошо вооруженных кораблей Его Величества.
— В таком случае, мне совершенно не понятно, каким образом вы собираетесь получить за меня выкуп.
— О, это уже наша забота, мисс Моррис, — заулыбался Хилтон.
Кэрол вздохнула и, помолчав, спросила напрямик:
— Какая участь уготована мне, если ваш замысел провалится?
— К чему загадывать? — философски изрек Брэдли. — Время и ход событий покажут…
На следующий день на грот-мачте брига взвился черный флаг с изображением черепа, завыла труба и дробно забил барабан. Члены шайки собрались на юте, чтобы решить судьбу «подлого и мерзкого изменника» — Дика Тейлора. В соответствии с обычаем были избраны шестеро присяжных; еще шестерых назвал сам обвиняемый. Председателем суда назначили квартирмейстера Чарли Эванса, главным обвинителем — Питера Хилтона, а защитником — Пола Янга.
— Прошу освободить меня от этой собачей обязанности, — проворчал мистер Янг.
Поскольку среди членов команды желающих защищать Тейлора не оказалось, обвиняемый заявил, что будет защищать себя сам. Возражений не последовало.
Члены суда разместились за двумя столами, выставленными у грот-мачты и накрытыми алыми атласными скатертями. Дик Тейлор, закованный в цепи, с надменной видом стал перед ними. Серые холодные глаза его выглядели бесстрастными, а щеки если и побледнели, то незаметно — густой бронзовый загар скрыл это от окружающих.
Председательствующий объявил заседание суда открытым, после чего Пит Хилтон выступил с краткой обвинительной речью. От имени команды он обвинил капитана Тейлора в жестоком обращении с ранеными моряками, пострадавшими во время пожара на «Королевском охотнике», в похищении заложницы — дочери губернатора Форт-Джорджа, — в присвоении части общего имущества и, наконец, в дезертирстве, повлекшем за собой раскол объединенных сил трех экипажей и срыв готовившейся акции.
— За подобные деяния, — сказал штурман в заключении, — нашим законом предусмотрено лишь одно наказание — смерть.
— Смерть!!! — взревели десятки глоток.
— Тихо, джентльмены, — поднял руку председательствующий. — Не нарушайте порядок ведения заседания, или я вынужден буду удалить крикунов из зала засе… пардон… с палубы.
Заслушали показания боцмана Педро Нуньеса, капитана Джона Барни, мисс Кэрол Моррис и Патрика. Свидетели один за другим клялись на Библии, что будут говорить правду, одну только правду и ничего кроме правды, и рассказывали пиратам команды Брэдли обо всем, что им было известно по существу выдвинутых против Тейлора обвинений.
— Я, Педро Нуньес, уроженец города Гаваны, что на Кубе, сорока трех лет отроду, могу сообщить высокопочтенному суду следующее: в ту ночь, когда сгорел «Королевский охотник», я очутился в обгоревшем состоянии на борту бригантины «Причуда», которой командовал капитан Дик Тейлор. Доктор Портер оказывал мне помощь, когда пришли люди капитана Тейлора, грубо схватили нас и насильно высадили в шлюпку…
— Я, капитан Джон Барни, уроженец Глазго, тридцати трех лет от роду, могу сообщить суду следующее: в ту ночь, когда сгорел «Королевский охотник», я находился на борту бригантины «Причуда» и видел, как люди капитана Тейлора поступили с обгоревшими моряками…
— Я, Кэрол Моррис, уроженка города Сантьяго-де-ла-Вега, что на Ямайке, могу сообщить вашему суду следующее…
— Я, негр Патрик, слуга и раб мисс Моррис, уроженец Гвинеи, двенадцати лет отроду, могу сообщить суду следующее: в ночь, когда…
— Протестую! — громыхнув цепью, оборвал негритенка Дик Тейлор. — Суд не может руководствоваться показаниями этого черномазого. Во-первых, он негр; во-вторых, он раб; в-третьих, он несовершеннолетний.
После некоторых колебаний председательствующий согласился с доводами подсудимого и отослал Пата на камбуз. Едва Гвинеец Пат покинул ют, Чарли Эванс предоставил слово обвиняемому.
Тейлор признал, что насильно удалил пострадавших во время пожара моряков с борта «Причуды», но при этом отрицал, что вел себя с ними жестоко. Он не согласился с утверждением, будто похитил мисс Моррис. «Я просто забыл, что она находится на борту судна, — сказал он с невозмутимым видом. — А когда обнаружил это, было поздно — остров скрылся уже из виду». Забывчивостью и спешкой объяснил он и следующий пункт выдвинутых против него обвинений. «Часть добычи, которую удалось спасти с „Королевского охотника“, я велел сложить в общий сундук, а потом, когда события стали развиваться с такой быстротой, никто уже не вспоминал о ней — было не до этого…».
Самым крепким орешком оказался для Дика Тейлора последний пункт обвинений. Факт дезертирства был налицо, и отрицать его не имело смысла. И все же бывший командир «Причуды» попытался выкрутиться: с этой целью он изобразил свой поступок как вынужденную меру предосторожности. «До меня дошли слухи, что кое-кто из команды „Королевского охотника“ заподозрил моих людей в преднамеренном поджоге фрегата. Возникла угроза насильственного отстранения меня от командования бригантиной людьми с погибшего судна. Эта угроза показалась мне еще более реальной, когда произошел открытый конфликт между мной и капитаном Брэдли. Не желая углубления конфликта, я решил уйти из бухты в открытое море и подождать, пока страсти улягутся. Но в море мои люди настояли на том, чтобы я отправился к островам Святого Духа на разведку — многие полагали, что здесь нам удастся узнать о судьбе „Феникса“ и „Скарборо“. Я вынужден был подчиниться этому требованию…».
— Если я правильно тебя понял, — попробовал уточнить Пит Хилтон, — ты оказался заложником у собственной команды?
— В известной мере — да. Любой капитан пиратского судна является, по существу, заложником своих людей.
— Твоя версия не лишена остроумия, — скривил губы Чарли Эванс. — Но свидетели иначе объясняют побудительные мотивы, двигавшие тобой. Они заявляют, что ты преднамеренно покинул остров Генриетты, надеясь в одиночку овладеть кораблем с казной.
— Они либо не располагают достаточной информацией, либо умышленно лгут, — ответил Тейлор. — Что же, их можно понять. Каждый из них имеет на меня зуб.
— Позволь суду самому разобраться, кто ему лжет — ты, Дик Тейлор, или свидетели, — нахмурил брови председательствующий. — Объявляю перерыв в судебном заседании на полчаса! Суд удаляется для совещания и принятия решения.
Поднявшись со своих мест, члены суда гуськом проследовали в большую каюту, где им предстояло решить участь обвиняемого. Тейлор остался на палубе в окружении трех стражников. Он не сомневался, что его приговорят к расстрелу, и лихорадочно искал возможность избежать подобной развязки.